Внук президента на пути в Кадриорг

— Еще в прошлом году Клуб консерваторов предложил мне выдвинуть свою кандидатуру на должность президента, — говорит г-н Пятс. — Я долго раздумывал, взвешивал все «за» и «против» и третьего января дал согласие баллотироваться.

— Что собой представляет Клуб консерваторов? Это что-то новое в эстонской политике.

— Клуб создан около полутора лет назад, и в него входят представители разных слоев общества, разных политических взглядов, разного прошлого. Но всех нас объединяет желание консолидировать различные общественные силы ради более успешного развития Эстонии. Членами клуба, например, являются уездный старейшина Ида-Вирумаа Рейн Айдма и автор нескольких законов депутат Рийгикогу Март Нутть. На политическом спектре мы — правее центра. Если стану президентом, как глава государства прежде всего упор сделаю на содействие решению внутренних проблем Эстонии.

— А если парламент или собрание представителей местных самоуправлений проголосует за другого кандидата?

— Ну что поделаешь, тогда мне придется завершить свою карьеру в должности гендиректора патентного ведомства. Это ведомство принимает заявки на объекты промышленной собственности, на изобретения, товарные знаки, промышленные образцы и т.д. и выдает государственные охранные документы.

— Положение почти двухсот тысяч иностранцев, обладателей серых паспортов неграждан, а также ста тысяч граждан России — сфера внутренней политики, которой, как вы считаете, руководитель нашего государства должен уделять повышенное внимание. Эта огромная группа эстоноземельцев не обладает теми правами, которыми обладают граждане Эстонии. Это вносит напряжение и даже раскол в общество. Как решить проблему?

— Изучить русскоязычным жителям эстонский и получить синие паспорта. Другого выхода из ситуации не вижу. Конечно, нарвитянам и другим жителям Ида-Вирумаа решить эту проблему будет непросто, но они должны понимать, что знание языков — это не только статус полноправных жителей Эстонии, но и возможность шире взглянуть на мир. Я знаю это по себе, поскольку помимо эстонского и русского говорю также на финском и английском, понимаю немецкий и чешский.

— Позвольте коснуться вашей глубоко личной темы. Вы помните своего деда?

— Конечно, дедушка много занимался своими внуками. Он меня научил чтению и письму. Хорошо помню, как в 1937-39-м годах мы вместе с дедушкой гуляли в Тойласком парке — летней резиденции главы Эстонского государства. Там, в Ида-Вирумаа, на берегу Финского залива, находился бывший дворец петербургского купца Елисеева, построенный в 1901 году.

— Последующие события связаны с трагическими воспоминаниями.

— Это действительно так. У Константина Пятса было два сына — мой отец Виктор и мой дядя Лев. Дядя в годы войны эмигрировал через Финляндию в Швецию и там умер в 1988 году. Нашу семью — папу, маму Хельгу Яановну и меня с братом Хенном, он родился в 1936 году, был меня на три года младше, — в конце июля сорокового года вывезли в Советский Союз, поместили в один из пансионатов НКВД в Подмосковье. Это был арест, вокруг нас постоянно была охрана. Потом с родителями разлучили. В начале сентября сорокового года нас с братом распределили в Уфе по разным детским домам. В самом начале войны маму увезли в лагерь в Свердловскую область. Мой брат Хенн умер от голода в Уфе в 1944-м, а маму освободили из лагеря в 1946 году, и она увезла меня из Башкирии. Как потом удалось установить, папа, Виктор Константинович, умер в Москве в Бутырской тюрьме в 1952 году. Где похоронен — не знаю. В Таллинне в тридцатые годы он работал адвокатом и руководил страховым обществом. Он пошел по стопам своего отца, ведь Константин Пятс был юристом. У нас в роду многие получили юридическое образование, а я — инженер-электромеханик. Мои дети продолжили традицию своего прадеда — сын Мадис, ему 35 лет, работает адвокатом. Дочь Мадли, которая на три года младше Мадиса, окончила филологический факультет Тартуского университета, но теперь тоже изучает юриспруденцию.

— Семья Пятсов исповедовала православие.

— Да, семья была православная. У Константина были сестра и четыре брата, один из которых, старший Николай, служил священником в православной церкви. В 1990 году, когда останки первого президента Эстонской Республики перевезли из России в Таллинн, в православном Преображенском соборе накануне перезахоронения был совершен обряд отпевания. Судьба братьев различная. Николай умер в 1940 году в своем имении в Таммику. Владимир был художником, одним из основателей Эстонской художественной академии, во время войны выбрался в Канаду, там и умер в 1958 году. Петр по профессии был биологом, скончался в Таллинне в 1942 году во время немецкой оккупации. Был еще один брат Павел, который умер от скарлатины в раннем возрасте. Сестра первого президента — Марианна до сорокового года была домохозяйкой. Ее муж Михкель Пунг, известный политический деятель, возглавлял Государственный совет — верхнюю палату эстонского парламента. Тетя Марианна с мужем были вывезены в Кировскую область. Михкель Пунг погиб в ссылке в октябре 1941-го, а тетя умерла в 1947-м в городе Омутнинске.

— Лично вы, г-н Пятс, вели поиск места захоронения Константина Пятса. Это было сложно?

— Нет, в 1990 году нам никто не чинил препятствий. Дед был узником психиатрической больницы в селе Бурашево Тверской области, он умер в январе 1956 года на 82-м году жизни. Я и мои помощники вскрыли 46 могил, прежде чем нашли место упокоения моего деда.

— Вы помните своих друзей, с которыми учились в Уфе?

— Честно говоря, друзей среди сверстников было маловато, хотя мне пришлось учиться в русской школе целых пять лет — с первого класса. Мальчишки называли меня «царским сынком». Дело в том, что в СССР не знали понятия «президент», а вот о царе имели представление. Но меня «царский сынок» ничуть не обижало. Я хорошо помню директора нашего детского дома Петра Александровича Соседкина и завуча Раису Марковну Синельникову.

— Вы держите обиду на Россию?

— Нет. Россия уже другая страна. Но кое-какой осадок в душе все-таки остался.

— Какими вы видите отношения Эстонии и России? Что будущий президент ЭР должен сделать для улучшения этих отношений?

— А почему только президент Эстонии? Считаю, что движение двух соседних государств навстречу друг другу должно быть взаимным. А первая встреча президента Эстонии с президентом России Владимиром Путиным могла бы произойти недалеко от Нарвы на мосту, связывающем два берега пограничной реки Наровы. Это было бы весьма символичным событием. Надеюсь, к тому времени удастся решить наболевший вопрос — возвращение в Эстонию президентских регалий Константина Пятса. Орден Государственного герба высшего класса, выполненный из чистого золота и драгоценных камней, до сих пор находится в Оружейной палате в Москве. Это не только реликвия нашего государства, но и его символ. И как всякая святая для эстонцев вещь, она должна быть на родине первого президента.

— Благодарю за ответы.

Евгений АШИХМИН.
Фото Дениса ЛАШКЕВИЧА.
Нарва.