Расширение НАТО на восток началось с падением Берлинской стены. Друг Борис и друг Гельмут, ударив по рукам насчет воссоединения восточных земель (бывшей ГДР) с Западной Германией, вряд ли представляли, какие долгосрочные последствия вызовет этот геополитический шаг. В начале 90-х все опасения связывались с амбициями нового европейского политического и экономического гиганта — объединенной Германии, судьба других западноевропейских институтов волновала политиков меньше всего. Знаменитое русское «авось» на добрый десяток лет стало доминантой европейской политики.
Факт объединения Германии и стал первым шагом ползучего расширения Североатлантического альянса на восток. Оглядываясь на ближайшую историю, становится ясно, что, неосознанно запустив механизм, натовским политикам на ходу пришлось находить для него оправдания, подстраиваться под меняющуюся ситуацию и, в общем-то, действовать без какого бы то ни было ясного стратегического плана. Туман секретности, постоянно стелющийся над темой дальнейшего расширения НАТО, призван скрыть и разногласия атлантических партнеров, и колебания, и сомнения, и, что самое главное, отсутствие ясной и понятной перспективы.
Эстонские политики представляют себе НАТО как стабильную неизменную структуру, которая не изменится, если к ней присоединится маленькая Эстония. Безопасность Эстонии возрастет, а ответственность за нее будет поделена между странами-членами альянса.
В европейской политике, как и в шахматной партии, нельзя сделать ход, не изменив ситуации на игровом поле. Расширение НАТО напоминает попытку преодолеть болото — останавливаться нельзя. Другой вопрос — что ждет на том берегу?
Взвешенный ответ должен появиться через год в преддверии саммита в Праге. Большинство европейских правительств избегают ясно высказываться на эту тему, так как они вынуждены выбирать между будущими проблемами с Россией или со странами-кандидатами, не попавшими в очередной круг расширения альянса. Но выбора у НАТО фактически нет. После принятия Польши, Чехии и Венгрии в 1999 году НАТО провозгласило политику «открытых дверей», и остановить поезд, не потеряв лица, Брюссель не в состоянии. Именно это и имел в виду эстонский министр обороны Юри Луйк, рассуждая об историческом шансе, дающемся лишь раз.
Юри Луйк как один из самых прозорливых и скрытных эстонских политиков отдает себе отчет, что самая тяжелая проблема при расширении НАТО связана с тремя маленькими балтийскими республиками. Принятие в альянс Литвы, Латвии и Эстонии вызовет самый энергичный отпор России. Речь, конечно, не идет о возникновении непосредственной границы НАТО и России - Норвегия и Польша граничат с Российской Федерацией. Политическая и моральная проблема состоит в том, что НАТО распространится на территорию бывшего СССР. В Москве это расценивается как демонстративное унижение России. Западные же политические моралисты не могут принять этого аргумента, ибо, как они считают, таким образом Литва, Латвия и Эстония будут еще раз наказаны за то, что в 1940 году Советский Союз включил балтийские республики в свои границы. Бывший министр иностранных дел Германии в правительстве канцлера Гельмута Коля намедни в немецкой прессе задавался вопросом без ясного ответа: если пренебречь опасениями Москвы, то послужит ли это европейской безопасности? С другой стороны, будет ли в интересах безопасности Европы отказать Латвии, Литве и Эстонии в приеме в альянс, учитывая, что на Смоленской площади и в Кремле этот жест расценят как крупнейшую после распада СССР победу российской внешней политики? Ни Берлин, ни Париж, ни Лондон не имеют ответов на эти вопросы.
В оставшийся год до саммита в Праге европейские политики, прекрасно понимая, что последнее слово остается за Вашингтоном, усиленно ищут паллиативы для хотя бы временного решения вопроса. Вояж Жака Ширака по странам Балтии дал понять многим, что наиболее вероятна некая полумера: в НАТО пригласят одну Литву, остальным же предложат гарантии Евросоюза. Перспектива же на ближайшие четверть века состоит в том, что запущенный на восток каток НАТО, если политическое руководство альянса всерьез задумывается о безопасности на континенте, должен докатиться и до Москвы. Расширение НАТО должно завершиться, не по времени, а по смыслу, принятием в альянс России на равных с другими условиях. И в случае с Москвой не Кремль будет сигнализировать о желании вступить в НАТО, а Брюссель намекать на необходимость для Европы этого шага.
