Есть красивое немецкое предание. Однажды в канун сочельника, в зимнюю морозную и очень звездную ночь Мартин Лютер шел по улице и был поражен волшебным зрелищем: над припорошенной пушистым снегом елью сияла звезда, как будто опустившаяся на макушку дерева, напоминая Звезду Вифлеема. Это чудное явление поразило Лютера и навело на мысль отмечать Рождество Христово елкой, украшенной звездой и блестками, похожими на снег. С той поры будто бы и стала рождественская елка непременной участницей чудесного зимнего праздника.
Легенда это, предание или быль, но кажется, что праздничные елки были всегда, испокон веков. Наверное, почти каждый из ныне живущих в христианских странах может вспомнить елки своего детства, пышные или скромные, но в любом случае приносившие радость, запах хвои, всякие вкусности и подарки.
А они, елки, были не всегда, далеко не везде и в большинстве стран появились не так уж давно, но, появившись, завоевали человеческие души, и без них сегодня трудно представить площади городов и рождественский вечер у семейного очага.
За веселым или тихим застольем при свете рождественских свечей и разноцветных огней нарядной елки люди далеко не всегда думают о самой сути события, случившегося две тысячи лет назад, не думают о тех, кто тайно собирался на праздник Рождества Христова в глубоких подземных криптах катакомб в окрестностях Рима или Неаполя в начале IV века во время гонения христиан, отмечал истовой молитвой и скромной трапезой рождение Святого младенца. И каждый христианин, чувствовавший себя чужим среди шумных язычников, поклонявшихся своим многочисленным богам, здесь, в подземных галереях и залах, рядом с могилами мучеников, ощущал себя частью сообщества единоверцев. И все они чувствовали себя избранниками, которым открыта истина, недоступная остальному миру.
Но в том же IV столетии христианство вышло из катакомб, получило признание, и неузнаваемо изменился рождественский праздник.
В декабрьские календы (начало месяца) 949 года некий Лиутпранд Кремонский отправился послом своего короля в Византию. Из Венеции на корабле он добрался до Константинополя. В эти дни в столице империи отмечали Рождество, и император пригласил посла на ипподром, где проходил праздник. В присутствии многочисленных зрителей показывали «изображение всех живущих на земле племен и народов. На арену выпускали на травлю львов, медведей, диких ослов и птиц,- писал Лиутпранд.- Подобного увеселительного зрелища нет в целом мире». Так шумно, пышно и... жестоко праздновали Рождество более тысячи лет назад.
Спустя шесть веков в средневековом Ревеле Рождество отмечали также шумно и весело, но, конечно, более человечно. Представим площадь у Ратуши в середине XVI века. Сочельник. В три часа пополудни колокола церквей сзывали народ на молитву, а после ее окончания начинался праздник. Купцы Большой гильдии под звуки труб и барабанов с факелами степенно направлялись в Ратушу, где магистрат устраивал для них рождественское застолье. А в это время холостые купцы Братства черноголовых после обильного застолья выносили на рыночную площадь у Ратуши большую ель, украшали ее и плясали при свете факелов. А потом елку сжигали, и она ярко пылала в ранних декабрьских сумерках, освещая радостные лица горожан, площадь и Ратушу.
А когда и где придумали отмечать Рождество нарядной елкой? Как и полагается, на этот счет есть несколько версий. Первая связана с Мартином Лютером. Другая связывает появление рождественской елки, украшенной яблоками и орехами, с прообразом «райского дерева» познания добра и зла, но, вероятно, ближе всего к истине были те, кто объяснял широкое распространение рождественской ели тем, что она просто зеленая круглый год. Одновременно существовал в Германии обычай устанавливать «рождественскую пирамиду» - треугольную конструкцию из дерева, на полочках которой стояли различные фигурки, лежали вечнозеленые ветви, горели свечи. Первые документальные сведения об этом обычае в Германии относятся к началу XVI столетия. В других странах рождественская елка появилась значительно позже.
Приглянулась английскому королю Георгу III немецкая принцесса, и тогда, в 1760 году елочка впервые появилась в Рождество на Британских островах. Появилась, но не прижилась, а спустя 80 лет благодаря немецкому супругу великой английской королевы Виктории Альберту Кобургскому елка стала непременным атрибутом рождественского праздника не только в королевском дворце, но и в замках знати, а затем и в богатых домах не только Англии, но и других стран Европы и Америки.
Свой неожиданный вклад в рождественский обычай внесли жители Азии. Христианские миссионеры познакомили Китай и Японию с праздником Рождества, а местные жители научили европейцев украшать рождественское дерево бумажными игрушками. А затем немцы, задававшие тон в елочной моде, создали шары из тонкого стекла, цветные и яркие. Прошло немного времени, и разнообразные елочные украшения наводнили рынок.
И хотя в баронских мызах Эстонии с Рождества и до Крещения горели свечи на разукрашенных елках, на хуторах у Юри, Сасся, Михкли и других, что стояли на баронских землях, не было обычая приносить в дом елку, зачем же рубить дерево без дела. У эстонского народа был другой и счет времени, и сам праздничный ритуал и обряды. Ориентиром для наступления зимы служил Andresepaev (30 ноября) - Андрей рассуждает; Nigula (6 декабря) - Николай проклинает; Luutsia (13 декабря) - Лючия с мешком приходит; Tooma (21 декабря) - Фома снегом заносит. Рождество начиналось через три дня и заканчивалось в Kolmеkuningapaev (6 января) - в день Трех королей (Крещения). Где-то между этими праздниками «затерялся» Новый год - он не связан ни с трудовым календарем, ни с вошедшими в обиход христианскими памятными датами, и отмечали его весело и шумно с гаданиями и розыгрышами.
ХХ век раздвинул границы государств, перемешал народы, распространил одни и уничтожил другие обряды и обычаи. Северная ель стала непременной участницей рождественско-новогодних торжеств в южных странах и украшает площади и дома городов там, где она сроду не росла. На Рождество вместо кровяной колбасы в эстонских домах готовят иногда стейк на решетке или гриль на вертеле, а в таллиннских ресторанах в новогодний вечер предлагают лягушачьи лапки в мандариновом соусе или фаршированных кальмаров с сырным гарниром; вместо ритуальных игр на соломе - диско-вечер в «Декольте» по тысяче крон за билет, а огоньки адвентских семисвечников светятся не только в домах лютеран, но и у православных и католиков, а то и у атеистов.
Главное, что есть эти поистине добрые праздники, когда каждый из нас может не только отдохнуть душой, но и задуматься о том, что в нашей жизни было и что будет. И наверное, потому, что добро в конечном счете всегда побеждает, люди верят в чудо, имя которому - НАДЕЖДА.
Ты сама нарядишь елку