|
|
|
|||
Дважды ненужныйПолвека этот человек жил под чужим именем. В 1941 году в возрасте трех(!) лет он был арестован и выслан за пределы Эстонии. Свидетельство о рождении он называет «гулаговским документом». В этом свидетельстве нет никаких данных о происхождении человека: место рождения — не указано, отец — сведений нет, мать — сведений нет. Имя — Эн (неизвестный). Лишь через 50 лет ему восстановили законное имя. Но справедливость не восстановлена до сих пор.
«Иметь все права в Эстонии еще не значит их получить» Так считает Энн Саарсе, гражданин ЭР, проживающий в российском городе Калининграде.
После того как было восстановлено мое имя, в том же году, 29 сентября, Эдгар Сависаар сказал мне: «Вам не надо унижаться. Паспорт вам выдадут, квартиру дадут, выплатят компенсацию». Компенсировать должны были все в течение 6 месяцев. Я надеялся, что так оно и будет. Ведь зарубежным эстонцам возвращали их дома. 11 ноября 1991 года я представил 2 заявления о возврате и компенсации противоправно отчужденного имущества и о возмещении мне морального ущерба. 7 лет ждал ответа, не дождался. Все очень красиво начиналось. Эстонцам правительство новой Эстонии обещало защищать их права. Но дальше слов дело не пошло. Видимо, я оказался не того сорта. Мои права были нарушены бывшей и нарушаются нынешней властью Эстонии. Меня, трехлетнего ребенка, в 1941 году признали социально опасным элементом. И вот уже 59 лет я отбываю наказание. Меня даже реабилитировать нет оснований. Законы не предусматривают реабилитации ребенка. Как можно реабилитировать, если ничего не совершил?» Все вопросы решаются в суде
Почему Энн Саарсе утверждает, что отношение к нему судьи в суде первой инстанции было враждебным? Во-первых, он считает, что подвергся дискриминации, и тем самым была нарушена статья 12 Конституции ЭР. Дискриминация заключалась в том, что судья потребовала представить в суд заверенные переводы на эстонский язык всех имеющихся документов. В Эстонии перевод 1000 знаков с русского на эстонский язык стоит 180 крон. Не владеющий эстонским языком Энн Саарсе представил в переводе 23 документа и исковое заявление. Пенсия по инвалидности г-на Саарсе в России составляет 622 рубля в месяц (примерно 322 кроны). Во-вторых, на суде никто не старался выслушать истца. «Это невольно наводит на мысль, что судья не восстанавливает справедливость, а действует по принципу – не навредить власти и отстаивает интересы власти Эстонской Республики. Открыто проявляет предвзятость», — говорит Энн Саарсе. В-третьих, оставив иск без удовлетворения, суд взыскал с истца за участие в часовом судебном процессе представителя Эстонской Республики Сильви Ульяс 4000 (четыре тысячи) крон. Это равняется пенсии по инвалидности в России за год. Суд первой инстанции вынес решение об отказе в выплате компенсации 3 октября 2000 года. 13 октября Энн Саарсе подал апелляционную жалобу в Таллиннский окружной суд. Решение Таллиннского окружного суда, заседание которого состоялось 29 января 2001 года, ничего в судьбе Энна Саарсе не изменило. Председатель коллегии Таллиннского окружного суда Малле Сеппик только огласила суть апелляционной жалобы и ознакомила с заготовленным заранее решением. Решение Таллиннского городского суда осталось без изменений. У истца есть право обратиться в суд следующей инстанции — Государственный суд ЭР. «Это только очередная из инстанций, которые я обязательно должен пройти и получить решения. Мое дело уже направлено в Международный суд. И я надеюсь, что там уже решение будет непредвзятым. А сейчас я лишний раз убедился, что суд в Эстонии – карательная инстанция». Энн Саарсе сдаваться не собирается. Самое примечательное, что на заседании Окружного суда истца, не владеющего эстонским языком, по-прежнему не особенно желали выслушать. Может быть, действительно, русский язык в эстонском суде не пользуется большой популярностью? Зато в Международный суд, по словам Энна Саарсе, теперь иски можно подавать, помимо немецкого, французского и английского, также и на русском языке. Так кто же участвовал в репрессиях мирного населения Эстонии? Из решения Таллиннского суда от 3 октября 2000 года следует, что независимая Эстонская Республика образца 1991 года «не является правопреемником Эстонской ССР, а в результате голосования 28.06.1992 года Эстонская Республика, провозглашенная в 1924 году, является ее правопреемником» (корявая, но цитата из решения суда. — Л.С.). В чей огород кирпич, ясно без лишних намеков. Как известно, правопреемником бывшего СССР (очевидно, не подумав о последствиях) признала себя Российская Федерация. Автоматически все остальные республики бывшего Союза сложили с себя и бремя ответственности, и комплекс вины за происходившее в годы сталинских репрессий на когда-то могучие плечи оставшейся в одиночестве России. Стало быть, ей и расплачиваться и с внешними долгами (к которым все остальные отношения иметь тоже не хотят), и с многочисленными жертвами репрессий. Энн Саарсе утверждает: «Почему в репрессиях обвиняют только Россию? Списки составляли люди на местах. А они все были эстонцами. В списках, отправляемых в Москву, не было отмечено возраста тех, кто подлежал аресту. Я был трехлетним ребенком. В Москве этого не знали. Это знали те, кто составлял списки. Мы были таллиннцами, а арестовали нас в дедушкиной усадьбе в Колга-Яани Вильяндиского уезда. Мою семью уничтожили мои же соотечественники, граждане Эстонской Республики: арест санкционировал прокурор Вильяндиского уезда А.Ундуск, согласовано с председателем уездной «тройки» Мяги, мою бабушку Ката Сепп 14 июня 1941 года расстрелял А.Лаус. Известны все участники карательной операции». Так все же имеет Эстония отношение к репрессиям мирного населения или не имеет? И кому нести за них ответственность? Ответить может только Международный суд...
Любовь СЕМЕНОВА.
|
||||
