Чем мы можем помочь друг другу?

С председателем Союза журналистов Эстонии, заместителем редактора газеты «Kesknadal» Алланом АЛАКЮЛА беседует Татьяна ОПЕКИНА

— Недавно состоялся четырнадцатый съезд журналистов республики, который обновил состав правления, возложившего на вас обязанности председателя. Обычно жадная до информации пресса почему-то обошла это событие стороной, и потому я предлагаю поговорить сегодня не о политиках или врачах, полицейских или железнодорожниках, а... о самих себе, о том, что собою сегодня представляет журналистское сообщество, что нас связывает и что разъединяет, что огорчает, а что радует. Но прежде всего, сколько нас — пишущих, говорящих и показывающих — объединено в союз?

— Нас около шестисот человек. Из них почти четыреста — в активном, трудоспособном возрасте. Это не означает, что все они постоянно трудятся в конкретных изданиях, на радио или телеканалах, ибо есть среди них и свободные художники, занимающиеся журналистской деятельностью как хобби или в дополнение к какому-либо другому занятию. К сожалению, на съезде не было журналистов ведущих эстонских газет, которые вообще не представлены в союзе. С этим обстоятельством и будет связано одно из направлений работы нового состава правления.

— В республике функционируют Союз газет и Союз журналистов. Какая связь существует между ними? Чем они различаются?

— Союз газет Эстонии является членом Всемирного объединения издателей газет и, значит, представляет интересы владельцев прессы. К нему примыкает и Союз радиовещания, соответственно, представляющий интересы владельцев радиоканалов. Если говорить о профессиональной сфере, то оба этих союза — наши партнеры, заинтересованные, как и мы, в улучшении качества средств массовой информации.

— А кто лучше сейчас организован, владельцы или журналисты?

— Конечно, владельцы. И это еще одно направление работы правления Союза журналистов, связанное с консолидацией наших усилий, осознанием своих интересов и грамотной их защитой.

— Лет десять-пятнадцать назад основой Союза журналистов были первичные организации, которые создавались во всех редакциях газет и журналов, радио и телевидения. Они являлись фундаментом союза, его главной ячейкой. Обновленный Союз журналистов основывается на индивидуальном членстве. Это, конечно же, примета времени. Но способствует ли это эффективности работы союза?

— Формально и сейчас основой союза, согласно обновленному уставу, являются отделения на местах (новый термин, введенный вместо прежних первичек). К сожалению, на сегодняшний день жизнеспособное отделение есть только на Эстонском радио. Надеемся, что ему подобное скоро будет и на Эстонском телевидении. В редакциях газет и журналов, радио- и телеканалов, принадлежащих частным владельцам, действительно, существует только индивидуальное членство в Союзе журналистов.

— Владельцы не заинтересованы в создании жизнеспособных отделений? Или сами журналисты равнодушны к идее консолидации?

— В одном из недавних полуденных ток-шоу на Радио КуКу владельцы этого канала публично заявили, что, мол, нельзя допустить, чтобы Союз журналистов стал только профсоюзом пишущей братии. Для этого, говорили Рейн Ланг и Ханс Х.Луйк, необходим альтернативный союз.

— Но Союз журналистов Эстонии по уставу является творческой и профсоюзной организацией одновременно. Стоит ли эти функции разъединять?

— По-видимому, владельцам предпочтительнее иметь дело с альтернативной и более лояльной организацией. И такая ситуация отнюдь не эстонского происхождения. Во многих странах функционируют по два союза (в Индии даже три).

— Наши скандинавские соседи славятся сильными профсоюзами журналистов.

— И этот пример позволяет нам надеяться на собственную перспективу. Ибо основными владельцами средств массовой информации на эстонском рынке являются как раз норвежцы и шведы, привыкшие иметь дело с сильными журналистскими профсоюзами.

— Прежде чем мы поговорим об этой ипостаси Союза журналистов, давайте проясним, чем мы можем в сегодняшних условиях помочь друг другу в творческом плане?

— У нас есть некоторые внешние связи с журналистами стран — кандидатов в члены Европейского союза. Но все это едва намечено, не до конца продумано. Нельзя не признать: сегодня союз не в состоянии предложить своим членам что-либо существенное в творческом плане.

— Но союз — это же не кто-то со стороны. Это мы сами.

— В союзе уже существуют некоторые клубы по интересам. К примеру, клуб эстонского языка, объединяющий литературных редакторов, корректоров, в чьих руках языковая чистота наших изданий. Они регулярно обмениваются опытом, литературными новинками, обсуждают актуальные проблемы языка. Есть клуб сеньоров. Это наши пенсионеры, изъявившие желание собираться вместе. Клуб фотожурналистов. На этапе формирования клуб журналистов — свободных художников, которые не являются наемными работниками и не связаны с издателями договорными отношениями. На съезде была высказана мысль, а не вернуться ли нам снова к изданию информационного бюллетеня Союза журналистов. Окончательное решение принято не было. Если мы сумеем улучшить качество своей страницы в Интернете, то стоит ли возобновлять старое издание?

— А теперь вернемся к вопросу об отделениях союза на местах. Самое сплоченное, самое продвинутое отделение, как вы уже сказали, существует на Эстонском радио в Таллинне. Журналисты, будучи наемными работниками, заключили коллективный договор с работодателем, обсудив условия труда, его оплату и т.д. Это классические партнерские отношения наемных работников и работодателей. В результате удобно и спокойно обеим сторонам. Но... в данном случае работодатель — эстонское государство, то есть речь идет о бюджетной организации. А большинство журналов и газет республики принадлежит частным владельцам, которые заключают с журналистами индивидуальные договоры. Заключают на ограниченный срок, причем условия договоров конфиденциальные. Кто сколько зарабатывает, на каких условиях, коллегам неизвестно. Или известно, если они состоят в очень доверительных отношениях. Если владельцу угодно, он продлит договор. Не угодно — не продлит. Это его право. Как в таких условиях мы можем поддержать друг друга?

— Вот это и есть болевая точка, самая сложная проблема, которая стоит в повестке дня правления Союза журналистов. Проблема не надуманная. Весной прошлого года, когда газеты «Sonumileht» и «Ohtuleht» переживали стадию слияния, сопровождавшегося сокращением творческого состава, мы организовали консультативный, с привлечением юристов семинар, который помог журналистам уяснить, что собой представляет индивидуальный договор с издателем, как грамотно обсуждать его условия. Мы хотим призвать наших коллег отбросить страх и для начала обменяться информацией о содержании договоров. Понимаю, что это непросто, но и в других странах договоры носят конфиденциальный характер, тем не менее находятся приемлемые формы обмена информацией. Мы работаем в среде, где владельцы организованы. Более того, объединены, ибо норвежский медиа-концерн «Шибстед» и шведский «Мариеберг», контролирующие эстонский рынок масс-медиа, совместно издают самую на сегодняшний день многотиражную газету «SL-Ohtuleht», имеют общую корпорацию по изданию большинства журналов в Эстонии. Из крупных газет сегодня только «Maaleht» и русскоязычные газеты не являются их собственностью. А наемные работники во всех подконтрольных норвежско-шведскому совместному предприятию изданиях — эстонские журналисты. И чтобы уверенно себя чувствовать, то есть не только много работать, но и хорошо зарабатывать, они должны защищать свои интересы. И первый шаг на этом пути — преодоление страха.

— Очень трудный шаг. В условиях безработицы...

— Обмен информацией — основа для эффективной профсоюзной деятельности. Иначе телега с места не сдвинется.

— Человек человеку в сегодняшних условиях — конкурент. А журналист журналисту?

— Если говорить об эстонских газетах, то за последние годы ситуация здесь резко изменилась. До того, как в конце 90-х годов на эстонский рынок масс-медиа пришел скандинавский капитал, конкуренция между газетами и журналами была очень сильной. «Postimees» и «Eesti Paevaleht» не просто зорко приглядывали друг за другом, чтобы выжить, но и перекупали наиболее ярких, известных журналистов, чтобы привлечь читателя и рекламодателя, увеличить тиражи. Для журналистов это означало, с одной стороны, интенсивный напряженный труд, но, с другой стороны, — высокую зарплату. Когда рынок между шведами и норвежцами был поделен и они договорились между собой, конкуренция выдохлась, газеты и журналы обосновались в своих нишах. Владельцы больше не перекупают журналистов, более того — они договариваются, кому сколько платить.

— Но на скандинавском рынке «Шибстед» и «Мариеберг» — не просто мощные, но жесткие конкуренты...

— Эстония — единственное место в мире, где они сотрудничают. Понятно, почему: рынок здесь маленький, солидную прибыль получить невозможно. А раз так, то почему бы не сотрудничать? Так что журналист журналисту сегодня уже не конкурент. Хотя творческое соперничество, естественно, всегда было, есть и будет. Это мотор для развития.

— То, что эстонские журналисты имеют дело с одним мощным двуликим концерном — неплохая предпосылка для установления партнерских отношений?

— Конечно. Ибо в течение последних двух-трех лет во всех изданиях концерна зарплаты были фактически заморожены. Для всех, в том числе и для самых именитых журналистов. Поэтому потеряли всякий смысл разговоры о том, что, мол, Союз журналистов важен только для низко- и среднеоплачиваемых коллег. Он всем нужен. Чтобы защищать трудоспособных журналистов от необоснованных увольнений, чтобы соблюдались условия труда. Кстати, здесь наши профессиональные интересы смыкаются с творческими, потому что только тот, кто уверен в завтрашнем дне, может проявиться как независимый журналист. И только при наличии независимых журналистов в республике появится независимая журналистика. Но пока... Пока до этого далеко, ибо основная масса журналистов очень боится потерять кусок хлеба. А нам надо убедить издателей в том, что в имидже независимой прессы заинтересованы не только журналисты, но и издатели.

— Верит ли сегодняшний читатель печатному слову? Что об этом говорят социологи?

— Конкретных данных социологических опросов у меня под рукой нет, но общая тенденция, обнаружившаяся за последние два-три года, известна: рейтинг доверия к прессе, увы, падает. Мне кажется, этот процесс начался после прихода иностранного капитала на эстонский рынок масс-медиа. Новые владельцы повлияли на реструктуризацию рынка, на содержание ежедневных газет.

— Но редакторы этих газет в один голос уверяют, что ни норвежцы, ни шведы никогда не вмешивались в содержание, не дают советов или указаний, что можно, а что нельзя писать.

— Так оно и есть.

— Тем не менее эстонские газеты, принадлежащие скандинавам, выглядят как проправительственные.

— Просто тут налицо совпадение интересов иностранных владельцев, которых устраивает открытый рынок, благоприятный инвестиционный климат и т.д., и менеджмента этих газет, ведущих соответствующую редакционную политику.

— А менеджмент этих газет — сплошь молодые лица, что лишний раз доказывает: профессия наша продолжает оставаться престижной. Особенно в условиях демократии, когда с четвертой властью, формирующей общественное мнение, заигрывают и законодательная, и исполнительная власти. В эстонской журналистике фактически произошла смена поколений. Молодая смена — это свободные, энергичные, без комплексов люди, владеющие иностранными языками, но не имеющие в силу возраста жизненного опыта. Между тем в их руки вложено сильное оружие — слово, с которым надо обращаться осторожно. А они чаще всего безапелляционны, раздают свои категоричные оценки, как пощечины, направо и налево, судят обо всем, далеко не всегда уразумев суть и смысл происходящего. А уж история для них — это просто мишень в тире. Туда не мечет стрелы только ленивый. Мы с вами представители разных поколений. Вы молоды и, может быть, не разделяете этих моих впечатлений?

— Быть может, мы были такими лет семь-восемь назад, когда только пришли в журналистику. Но годы интенсивной работы помогают быстро обрести и необходимый опыт, и взвешенность в оценках, и осознание того, что учиться надо всю жизнь. Но вот какая обнаруживается проблема: в эстонской печати, действительно, сплошь молодые лица, а факультеты журналистики оканчивают все новые и новые юноши и девушки. Что их ждет? Где они будут работать? Почти одновременно со съездом журналистов был сформирован Союз эстонских студентов, обучающихся журналистике. Как видим, они заблаговременно организуются, чтобы вместе подумать, как найти свое место в жизни.

— Какие надежды, планы, мечты есть у правления Союза журналистов? Как сделать союз эффективной ячейкой формирующегося в Эстонии гражданского общества?

— О генеральных направлениях работы мы уже говорили. Но апогеем нашей профсоюзной деятельности мог бы стать коллективный договор для всей отрасли. Между Союзом журналистов, с одной стороны, и Союзом газет и Союзом радиовещания — с другой. Понимаю, что в течение ближайших двух-трех лет это недостижимо. Но вы же спрашиваете о мечтах...

— Спасибо за беседу.