"Специальные" дети

«Эти дети не виноваты в том, что оказались здесь»

Неоднократно приходилось слышать от бывших воспитанников детских домов, которым довелось также учиться и в Тапа, что в спецшколе было намного лучше, чем в детском доме. Это и навело на мысль посмотреть своими глазами, что же это за школа такая, где трудные подростки, которые всегда всем мешают, очень даже неплохо себя чувствуют. И с большой неохотой возвращаются по месту своей прописки — в детский дом.

В одной из публикаций в нашей газете от 29 декабря прошлого года, где рассказывалось о Молодежном доме в Таллинне, упоминались такие ребята. Хотя их фамилии и не были названы, но сотрудники Тапаской спецшколы и директор Арво Кукк своих бывших воспитанников тем не менее узнали. Они их хорошо помнят. Как помнят многих других, а также будут помнить и тех мальчишек, которые сейчас живут и учатся в спецшколе и вскоре покинут ее стены.

На сегодняшний день в Тапаской спецшколе 82 воспитанника. Разные, каждый со своим характером, привычками, привнесенными сюда из их обычной жизни. Но все они, эти ребята, свои, за время жизни в специальном учебном заведении ставшие почти родными для сотрудников школы, учителей и воспитателей, с которыми по окончании срока учебы уже и расставаться жаль.

Говорит директор Тапаской спецшколы Арво Кукк:

— Ребята у нас здесь сложные, их называют трудными подростками. Но скажу лишь: по моему глубокому убеждению, эти дети не виноваты в том, что оказались здесь, в закрытой школе. Виноваты взрослые, которые, видимо, совершили в свое время ошибку, что-то не заметив, не усмотрев в поведении ребенка. Ведь ребенок не сразу и не просто так, без причины, вдруг перестал ходить в школу, предпочитая бывать в каких-то подозрительных компаниях или вовсе оказался на улице. Просто родителям некогда было заниматься своими детьми. По разным причинам.

Здесь есть дети из детских домов, родители которых лишены родительских прав. Есть и такие, у кого родители находятся в тюрьме. И дети родителей-одиночек. Это тоже сейчас опасная тенденция. В стремлении дать ребенку максимально из возможного о самом ребенке нередко забывают. А дети вынуждены себя защищать, когда не чувствуют защиты со стороны взрослых. К сожалению, защищая себя, они становятся агрессивны по отношению к окружающим. Вот, наверное, главная причина, почему ребенок становится трудным.

К сожалению, одинокие родители не задумываются, что деньги — не самое важное в жизни. У нас есть семьи, живущие в стесненных материальных условиях, но где нет больших проблем с детьми.

— А как быть, действительно, ребенку, если срок пребывания в спецшколе подошел к концу, а пойти ему некуда, нет у него дома?

— У нас были очень большие проблемы с местными социальными отделами, которые должны заниматься детьми. Самая большая проблема — два года назад в Таллинне. У нас жили три брата из Мустамяэского детского дома. Жили в течение почти пяти лет. Просто потому, что когда они попали к нам, их выписали из детского дома (за ненадобностью, видимо. — Л.С.). А значит, выписали и из Таллинна, так как другого места жительства у них не было. Директор детского дома так и сказал, что они не годятся. Мы добивались их прописки. Добились. А всего таких детей, у кого были проблемы с пропиской, было у нас 7 человек.

— Как это получается, что ребенку в школе со строгим режимом лучше, чем в детском доме?

— На такой вопрос очень трудно ответить мне. Детям виднее. Мне самому в детских домах бывать не приходится. За время своей педагогической деятельности я был только в одном детском доме, в Пылваском уезде. Это, правда, было очень давно. Еще в конце 70-х – начале 80-х годов. Но помню, что тогда там было очень хорошо. Как сейчас, не знаю. Возможно, отношения персонала с детьми не складывались, поэтому дети чувствовали себя плохо в детском доме. Или бытовые условия были неважные. Трудно сказать. Здесь живут дети из разных детских домов: Нарвы, Кохтла-Ярве, других городов. Поэтому какой-то общий вывод сделать нелегко.

В нашей школе дети живут и учатся всего один год. Именно на такой срок сюда направляют детей, с которыми много проблем. Здесь не детский дом. Но часто случается так, что год пребывания ребенка в нашей школе заканчивается, а уходить отсюда он не хочет. По разным причинам. Бывает, что в так называемом отчем доме его никто не ждет, не нужен он родителям. Иногда и дома-то самого уже нет: родители продали квартиру или умерли, и квартира досталась кому-то. Но самое главное, ребята не хотят опять попасть в те условия, в которых они уже были. И где совершали правонарушения и не посещали школу. Ведь там остались все друзья и знакомые. Среди которых есть и воры, и наркоманы. А ребенок уже привык жить нормально и не хочет возвращаться обратно в те условия. Дети так и говорят нам, что если вернутся обратно, то не будут там учиться, и хотят остаться здесь. А если уходят и попадают в те же условия, то могут опять вернуться к нам.

— Кто решает, направить ребенка в спецшколу или нет?

— Направляет комиссия по делам несовершеннолетних. В каждом уезде и в каждом городе есть такая комиссия. Она и решает, что другого выхода нет, кроме как направить ребенка на учебу в спецшколу. Причины разные: социальные, бытовые. В том случае, если ребенок несколько раз доставлялся в полицию, не учится, ворует, комиссия выносит определение о необходимости направить ребенка в спецшколу. Но решение о направлении выносит все-таки судья. Учитывая все аспекты, в первую очередь, касающиеся ребенка, последнее слово всегда остается за судьей.

Но я считаю, что не совсем правильно мы поступаем, когда думаем, что кого-то можно исправить наказанием. Ведь ребенок в силу своего возраста и отсутствия жизненного опыта не способен объективно оценивать ситуацию. Поэтому, даже поступая в каких-то случаях неправильно, думает, что делает все как надо. Я уже говорил, что это способ защиты, это на подсознательном уровне. А когда его еще и наказывают за проступок, он воспринимает это как несправедливость. Мое мнение: нужно помогать, а не наказывать.

— Наверное, нет смысла спрашивать, как работается с трудными детьми...

— С отличниками работать несравнимо легче. Но не все отличники. У детей разные способности. Но опыт работы у меня все же имеется. Первое место работы — ПТУ. А там далеко не самые первые ученики занимались.

— Какое образование у директора Тапаской спецшколы?

— Педагогическое. Я окончил Таллиннский педагогический институт (теперь университет) в 1989 году. Заочно. По специальности «общетехнические дисциплины и трудовое обучение».

— Весьма популярная специальность. Министр внутренних дел Тармо Лоодус тоже окончил тот же вуз и по той же специальности.

— Мы вместе учились. Он окончил институт на год раньше. Тоже заочно.

В этой школе от учебы не улизнешь

Тапаская спецшкола — самое обыкновенное и снаружи, и изнутри школьное здание. И ребята здесь ничем не отличаются от тех, которые учатся в обычных школах. Если бы не табличка на одной из дверей «Старший дежурный по режиму», то разницы никакой. Огороженная сеткой территория вовсе не причина делать какие-то выводы. Зато посторонний, которого никто не звал, на территорию школы не забредет. А режим, что ж, он необходим не только этим детям, но и домашним тоже. Это дисциплинирует. К тому же когда у каждого есть свои обязанности, некогда уделять много времени занятиям ерундой. Хотя перегибать палку со строгостями директор школы не советует никому. Дети — слишком впечатлительный народ.

А здесь еще в дополнение есть и масса возможностей чем-то заняться: шашки, танцы, акробатика, тренажерный зал. Есть кружок под названием «Я познаю мир» и даже театр кукол, в котором мальчишки с огромным удовольствием занимаются. А компьютерный класс оборудован так, что иная школа может позавидовать. Здесь одновременно могут играть или заниматься более полезными компьютерными работами тринадцать воспитанников.

Тренеры, которые занимаются с ребятами в секции борьбы, могут похвалиться своими успехами. У школы есть свой чемпион Эстонии, воспитанник Андрес Наритс. И еще Геннадий Платов, который завоевал на соревнованиях второе место.

В местной школе учиться тоже неплохо. Здесь всего 10 классов: три пятых, по два восьмых и девятых, начиная с четвертого — по одному. Школа — девятилетка, основная - то есть. Получается, что 82 воспитанника на 10 классов — это же сколько внимания каждому, невольно позавидуешь. Как тут не учиться! Правда, по словам директора, большая проблема, что дети приходят в школу, иногда даже не умеющие читать. По бумагам он окончил 4 класса, а на деле в школу не ходил практически ни одного дня. И никому не было до этого дела. Документы исправно «переводились» из класса в класс, а ребеночка и в глаза никто не видел, и как выглядит, не знают. Так что, даже невзирая на то, что классные комплекты в Тапаской спецшколе очень маленькие, нагрузка на учителей огромная.

Но, по словам Арво Кукка, дети в Тапаской спецшколе не просто посещают занятия, а действительно получают знания. И результаты экзаменов это подтверждают. По иным предметам средний балл даже выше, чем в обычных школах.

В одном из классов над школьной доской, прямо перед глазами учеников, огромная надпись: «Забыл — не вспоминай, а соображай». Неплохо, правда?

И здание, где живут ребята, и школьное здание, где они учатся, расположены на одной территории. Здесь же теплица, где сами ребята с удовольствием работают (не все, конечно, но это вполне нормально), а также мастерские, в которых проходят уроки труда.

Мастерские — это особый разговор. Настоящий цех по производству шедевров ручного творчества. Такой богатый и разнообразный ассортимент всевозможных полезных в быту и просто радующих глаз поделок встречается не на каждом шагу. Здесь и комплекты разделочных досок, и солонки, и подставочки, и картины, сотворенные из подручного материала. И даже целые сюжетные сценки из крестьянской жизни. Не верится, что мальчики сделали все это своими руками. И ведь не самые примерные мальчики, надо отметить. На вопрос, не отбирает ли директор сюда специально самых талантливых детей со всей страны, он ответил: «Каждый ребенок талантлив». Впрочем, в этом мы действительно убеждались не раз. Только не всегда придаем этому значение.

Самое печальное и странное то, что в школе нет должности психолога (?!). А ведь он здесь нужен как нигде. Здесь все же особые дети, у которых бывают и нарушения психики, и проблемы в общении со сверстниками и воспитателями. По нашей теперешней жизни даже домашним детям необходим психолог, не говоря уже о проблемных (хотя домашние дети тоже проблемные, может быть, только в меньшей мере).

«Стучат,откройте дверь!»

За одной из дверей, запертой на замок, разместились самые младшие воспитанники. А дверь заперта, как объяснили, потому что иначе обязательно кто-нибудь из малышни незаметно выскочит и будет носиться по коридорам школы. И попробуй его потом слови. Впрочем, мальчишки всегда такие, на месте им ну никак не сидится!

Директор постучал в дверь. Оттуда послышался нежненький детский голосочек: «Кто там?» После чего последовала попытка открыть дверь. Не увенчавшаяся успехом. Пришлось любознательному малышу позвать на помощь воспитательницу. Дверь открыта.

Малышня удобно разместилась возле телевизора (надо сказать, визит состоялся как раз во время каникул, поэтому на выполнение домашних заданий внимания не обращалось). Но появление посторонних в комнате вызвало живой интерес. Любопытные личики повернулись в сторону гостей. Про телевизор почти забыли и, пользуясь тем, что взрослые заняты разговором, самые шустрые тут же затеяли возню в углу, постепенно переместившись в центр, на ковер. Расшумелись при этом тоже не на шутку. Воспитателю пришлось даже унимать расшалившихся. Дети живут эмоциями — это так естественно. И это можно использовать как во вред ребенку, так и наоборот.

Но самое главное, появление директора никого не смутило. Видимо, его не боятся. Интересно, почему? Ведь бояться директора — это так обычно...

Фото автора.

P.S. Среди моих многочисленных знакомых есть одинокие мамы, у которых проблемы с детьми, по большей части с мальчиками. Одна из таких мам совершенно не знает, как ей дальше быть со своим тринадцатилетним сыном. Всю прошлую зиму (с декабря по март) Димка прожил на чердаке девятиэтажного дома, по соседству с тем, где живет его мама с младшей сестренкой. А домой не шел. Его разыскивали и мама, и полиция. Все, кроме папы, которому уже давно нет никакого дела до его детей. Ночью мальчишка грелся на чердаке (хотя как там можно согреться, непонятно). А днем отъедался в «финском» магазине возле порта. Здесь попрошайничал, иногда что-то подворовывал с прилавков. Так и жил. Даже по-фински болтать научился. Потом пришел домой. Но ненадолго. «В бегах» ему нравится больше. В школе учиться не нравится совсем. А жизнь-то вся впереди.

Мама мальчика готова отправить его даже в спецшколу, но боится, не отразится ли тот факт, что мальчик учился в спецшколе, отрицательно на его дальнейшей судьбе.

Директор Арво Кукк с полной ответственностью заявляет: «Не отразится. Мальчик хотя бы будет учиться, окончит основную школу и получит аттестат об образовании. И не надо ничего бояться. Здесь у нас не тюрьма. А если стоит вопрос о судьбе ребенка, даже раздумывать не стоит. Нужно оторвать его от компании, от окружения и дать ему возможность уйти от прежней жизни. Ведь ему еще жить. А как будет жить парень дальше, зависит только от взрослых».