РЕЙН ТААГЕПЕРА: "НЕ БУДЕМ ЖИТЬ, КАК БАБОЧКИ-ОДНОДНЕВКИ"

В прошлом году во всем мире стоял шум по поводу наступления нового века и тысячелетия. В этом году эйфории было гораздо меньше. Почему? В Америке тоже? Про ребенка, который живет первый год своей жизни, мы не говорим, что ему один год. Один год ему исполняется, когда со времени его рождения проходит один год. А календарные годы мы считаем неправильно, как будто календарный ребенок сразу родится годовалым. Поэтому и возникла явная разница, а потом шум стих - как в отношении страха перед компьютерами, так и в отношении шампанского как в Эстонии, так и в Америке.

- Какие беды ожидают мир и Эстонию в новом тысячелетии?

- Самая большая беда в том, что людей слишком много - по сравнению с природными богатствами (включая воду) и возможностями избавиться от отходов. Трудности могут накопиться очень быстро. Наступит потепление на земном шаре, и умеренный пояс сместится от экваториальных территорий к полюсу, куда начнут двигаться людские массы с юга. Парадоксально, но изменения в климате могут устранить Гольфстрим, и тогда в Эстонии станут вместо картофеля не апельсины выращивать, а охотиться на белых медведей. Второй парадокс заключается в том, что низкая рождаемость в Эстонии не поможет контролю численности населения в мире, она лишь увеличит неравномерность.

- Насколько мы сможем избежать ошибок, научившись на опыте других?

- Нужно не жить, как бабочки-однодневки, а экономно развивать экономику. Разумно заводить детей (умеренно больше, чем сейчас) и требовать (по возможности громко) во всем мире ограничения чрезмерного уровня рождаемости, потребления и загрязнения.

- Как вы считаете, достаточно ли открыто эстонское общество?

- Картина довольно пестрая. Есть определенное стремление открыть общество и есть инстинктивная привычка все засекречивать. Во всяком случае, имеется сильная тенденция к открытости.

По данным Института Гэллопа, эстонцы почти не интересуются политикой. 4/5 народа убеждено, что они никоим образом не оказывают влияния на развитие ни на местном, ни на государственном уровне.

Один человек из миллиона может разумно предположить, что его влияние в демократическом обществе равняется одной миллионной доле от всего влияния - то есть оно действительно ничтожно. Когда наступает демократия, появляется склонность считать, что народное правительство означает выполнение только твоих желаний. Если этого не происходит, человек от чрезмерных надежд переходит к чрезмерному отчаянию. В демократии побеждают желания тех, кто объединяется с людьми, у которых такие же интересы. И сто человек оказывают уже значительно большее влияние, чем десять тысяч разобщенных недовольных. Если народ хочет управлять, он должен объединяться. Под этим я не имею в виду массовые партии, в которых задачи и власть в руках у лидеров, а именно небольшие общества и объединения, в которых у большей части членов есть четкая деятельность и ответственность. Но понимание этого приходит медленно.

- Очень многие, особенно пожилые люди, с горечью говорят: разве такую Эстонию мы хотели? Как вы считаете, изменения, произошедшие после восстановления независимости, логичны, или же можно (нужно) было сделать что-то по-другому? Сейчас разница в уровне жизни людей слишком велика - не был ли возможен какой-то более мягкий вариант?

- Более щадящих вариантов в Восточной Европе много, и я не знаю, где бы хотели оказаться эти ожесточенные люди - в Литве или в Белоруссии. То, что изо дня в день бывает мягким, с годами может оказаться жестким. Разницу в уровне жизни можно побыстрее сгладить, обеднив богатых (метод коммунистов) или же преумножив общее богатство, чтобы его хватило всем. У меня вызывает отвращение то, как сорят деньгами нувориши, вместо того, чтобы инвестировать их (в том числе и заводя детей). Они, бедняги, и не понимают, насколько беднее становятся они в том, что действительно имеет значение.

- Вы понимаете горечь тех, кто не преуспел в Эстонии, или вы их обвиняете?

- Самое противное слово, которое распространено в Эстонии, это слово "лузер" - неудачник. Внушается, что достижение богатства и власти - это моральное самооправдание, а остальные сами виноваты. Это абсолютно неверно, и никого это не сделает счастливее. Конечно, я понимаю горечь тех, кто не преуспел в жизни, особенно своих сверстников. Московская власть отобрала у них возможность реализовать свои возможности, освобождение для них пришло слишком поздно. Я бы тоже мог оказаться в их числе, если бы не родители. Но ценой потери родины мне удалось сохранить возможность реализовать себя. Эти потери никто не сможет сделать несуществующими. Но давайте попробуем понять. Виновато не эстонское государство, и не те люди, которые потеряли эту возможность, виноват русский коммунистический эксперимент. Виктор Кингисепп написал книгу "Под игом независимости". Скажите, насколько легка независимость Эстонии, насколько тяжелой она может стать и насколько вообще хватит эстонского духа?

- Для водолаза самый опасный момент - момент подъема на поверхность. Если он происходит слишком быстро, водолаз может умереть - в его кровь попадет азот. В каком-то смысле Эстония вновь поднялась на поверхность слишком быстро и могла поэтому погибнуть. Но если она до сих пор осталась жива, то самое ужасное позади.

- Легко не будет никогда, скучно - тоже.

- Вы ощущаете себя больше эстонцем или гражданином мира?

- Я - эстонец, который знает, что Эстония находится в мире. Кажется, некоторые эстонцы как бы живут на двух глобусах. Один - общий, на который они смотрят, как смотрят кинофильм, второй - глобус Тоотса, на котором есть только Эстония. Так что пусть распространяется равноправие женщин, пусть климат теплеет, но все это не касается Эстонии. У американцев - тоже один глобус, но часто он похож на глобус Гекельберри Финна, где не умещаются те народы, которые используют метровое измерение и пропорциональные выборы, которые не говорят по-английски.

- Означает ли неразбериха вокруг президентских выборов, что в США слишком много демократии?

- Есть страны, в которых выборы считаются удачными, если погибло только два десятка человек. В США ни один человек не был даже ранен. Что же вы еще хотите?

- Есть ли граница, которую нельзя переходить в Эстонии или в подобных ей государствах при приватизации (железной дороги, портов и т.п.)?

- Граница там, если такое имущество становится собственностью другого государства или если оно концентрируется в руках частных владельцев из только одного -двух государств. Поэтому приватизировать нужно в разные стороны и тщательно ограничивать свободу перепродажи.

- Кого вы представляете в качестве следующего президента Эстонии?

- В печати серьезно рассматриваются, по меньшей мере, десять человек, и все они для меня приемлемы.

- Бросим взгляд на эру Леннарта Мери: что бы вы обязательно сделали, если бы были президентом, а что бы не сделали?

- Есть кое-что, что я бы ХОТЕЛ сделать или не хотел делать. А вот смог бы - это другой вопрос. Поле возможностей тех, кто принимает решения, намного уже поля тех, кто ведет разговоры.

- Созрела ли Эстония для женщины-президента? У соседей президенты - женщины.

- Наверное, готова, зная, что ничего ужасного у соседей не произошло. Вайра Вике-Фрейберга гораздо эффективнее своего предшественника в качестве международного представителя, и это зависит не от пола, а от кругозора. Если Эстония захочет выбрать президентом зарубежную эстонку по примеру Фрейберга, я предлагаю Маре Таагепера.

- Вы раньше давали прогнозы на будущее. Вы согласны сделать это сейчас, в начале нового тысячелетия?

- Если в Эстонии не наступит ледниковый период, если экономика будет расти, то в Эстонию будет наплыв людей с юга, говорящих по-английски, поэтому английский язык станет для эстонского опаснее, чем русский. Департаменту гражданства уже сейчас следует это учесть.

Рейн ТААГЕПЕРА.

* Женат, трое детей

Образование

* Начальная эстонская школа в Германии - 1947 г.

* Французская средняя школа в Марокко - 1953 г.

* Англоязычный университет в Канаде - 1959 г., физик-ядерщик

* Доктор физических наук - 1965 г., магистр по международным отношениям - 1969 г.

Работа

* Научный сотрудник в текстильной фирме Дюпон - 1964-70 гг.

* Политолог в Калифорнийском университете - 1970-94 гг.

* Политолог в Тартуском университете - 1994-98 гг.

* Почетный профессор Калифорнийского и Тартуского университетов с 1998 года.

Сирье ПЯРИСМАА.
(Сокращенный перевод из газеты "MAALEHT").