Невостребованное завещание

В пустом зале

Перед вынесением приговора оба сильно и заметно волновались: и Корней Шастин, и Ирина Кондрыкина. Шастин, будучи человеком, многократно побывавшим в «зоне», вероятно, знал, сколь редко убийства квалифицируются как заказные. Обычно — так, по пьянке, без особого плана и повода, просто из неприязни или затянувшегося застольного спора.

Потому обвиняемые и имели все основания теряться в догадках: сколько дадут Кондрыкиной за сам заказ, сколько Шастину — за исполнение?..

Надо полагать, ни близких друзей, ни подруг у сидевшей на скамье подсудимых парочки не имелось, потому как места в зале заняли только пожилые родители Кондрыкиной.

Мать и отец Ирины, конечно, очень переживали за судьбу дочери, поскольку причин для этого у них более чем достаточно. С одной стороны, Ира — взрослая, самостоятельная женщина, трижды выходившая замуж и имеющая двоих детей — шестнадцатилетнюю дочь и двенадцатилетнего сына. С другой стороны, старики понимали, что из зала суда на свободу дочку не выпустят, а значит, растить им внуков одним на свою мизерную пенсию.

Ирину они охарактеризовали как тихую, трудолюбивую и отзывчивую. Вспомнили, как после десятилетки она поступила в торговое училище, окончила его, работала в нескольких магазинах, и нигде на нее не жаловались.

Старики долго совещались, брать ли в суд внуков, но потом решили, что это их травмирует. Уж дадут свидание в тюрьме, тогда и увидятся.

Безусловно, настроение пожилых людей можно понять, было бы странно, если бы они не поддерживали дочку. Но что есть, то есть. Приговор первой судебной инстанции вынесен. По нему Корней Шастин получил двенадцать лет тюрьмы, Ирина Кондрыкина — восемь с половиной.

Жест доброй воли

Третьего мужа, а в общем, и третий брак Кондрыкиной разные люди готовы расценивать по-разному. Одни говорят, что появление Николая Глушенкова в жизни Ирины было для нее и детей как нельзя кстати. Глушенков даже хотел усыновить младшего ребенка Кондрыкиной, о чем часто говорил ей и родственникам.

Затем, как бы в подтверждение серьезности своих намерений, он написал приемному сыну завещание на дом в Нымме, владельцем которого являлся. Этот жест был сугубо добровольным со стороны Глушенкова, и он радостно в свое время воспринялся Кондрыкиной.

Одно омрачило именины сердца: Николай начинает пить. И довольно регулярно это делает, что, естественно, пугает Ирину. Она боится непредсказуемых действий со стороны мужа, а особенно — отказа от составленного у нотариуса завещания.

В один момент она понимает, что Глушенков ей не нужен. Во всяком случае, в этом ключе данная мысль прозвучала в приговоре. Дескать, у Кондрыкиной был корыстный мотив для того, чтобы готовить преступление: ей очень грела душу бумага о наследовании дома.

Дом, кстати, самый обычный, сто двадцать семь квадратных метров, довольно крепкое строение, которое, конечно, вполне могло бы послужить еще не одному поколению жильцов.

У самой Кондрыкиной имелось более чем скромное жилье: комната в общежитии на столичной улице Копли. Дети Ирины в основном обитали у дедушки и у бабушки, но всегда были присмотрены и своей матерью.

Здесь надо сказать и о другом герое нашей криминальной истории — о Корнее Шастине. В 1991 году он впервые предстал перед судом и получил пять лет наказания, в 1997-м — еще три года. На свободу Шастин вышел в 1999 году и практически сразу попал в больницу — бывшего зека замучила серьезная болезнь печени.

Кондрыкина была знакома с Шастиным еще с 1996 года, выходу его из тюрьмы она искренне обрадовалась, потому что понимала: именно такой человек, как Корней Шастин, вполне подходит на роль киллера.

Ирина неоднократно навещала Шастина в больничном отделении и в общих чертах обсудила с ним коварный план убийства супруга.

Шастин согласился на его выполнение, потому что взамен подруга предложила ему кров в виде комнаты в общаге, лекарства и еду — в принципе, вещи, остро необходимые вышедшему на свободу бывшему осужденному, не имеющему своего постоянного угла.

Разумеется, момент для убийства надо было выбрать максимально удобный. Вариант с убийством где-то дома отпадал сразу — слишком опасно, возможны нежелательные свидетели, соседи.

Кондрыкина и Шастин выбрали природу, а точнее — дачу, расположенную недалеко от Кохила, куда ходили работать и Глушенков, и Ирина. Оружие злодейства Кондрыкина принесла Шастину прямо в... палату, там же договорились о времени «Ч». Любовники решили, что, поскольку 6 июня Глушенков собирался пойти на дачу, то именно тогда и стоит назначить дату убийства.

Корней взял принесенный Ириной молоток и спрятал в палате до поры до времени. Он вовремя прибыл на дачу, нашел нужный участок и стал караулить Глушенкова.

Тот спокойно шел по тропинке, конечно, вовсе не предполагая, насколько трагически для него может закончиться этот день. Возможно, тем и страшен заказ, что никогда не знаешь: кто, где, когда его исполнит...

Шастин быстро сократил расстояние между ним и Глушенковым и, размахнувшись, нанес последнему несколько ударов молотком.

Будь Николай менее мобильным, умер бы он еще в тот день. Но нет, Глушенков сумел вывернуться из-под очередного удара, да еще достать из кармана нож, который постоянно носил с собой и о котором ничего не знал Шастин.

Обороняясь, Глушенков порезал напавшему руки. Шастин скрылся: светиться не входило в его планы. Да, это был не его день, но от твердого замысла убить соперника в любой другой раз он не отказался.

Глушенков, вернувшись домой с дачи, тут же рассказал супруге о нападении. Обратился он и в полицию с заявлением, где подробно описал случившееся с ним происшествие.

«На всякий случай»

19 июня Ирина Кондрыкина выполняет обещание, данное Шастину, — селит его в общежитие. Теперь убийство назначается на следующий день.

В этот раз на дачу Кондрыкина отправляется уже вместе с мужем. Накануне покушения она приносит Шастину выкидной нож.

Пока супруги копают грядки, Корней прячется за сараем — ждет.

Когда работа закончена, жена, покидая дачу, уходит чуть вперед. Шастин выбирает момент и нападает на свою жертву. Три резких удара валят Глушенкова на землю, а последующие пять — добивают.

Вместе заговорщики тащат труп в лесной овраг. Уже там Шастин бьет мертвого мужчину несколько раз ножом, как он потом скажет, «на всякий случай».

Ножичек Кондрыкина тщательно отмывает дома. Ровно три дня она молчит, а потом обращается в полицию и сообщает, что муж ее якобы ушел с незнакомцами, да так и не появлялся больше. Дескать, примите срочные меры по его розыску.

Когда же ее забирают с работы оперативники и везут на место преступления, то, еще не видя трупа в яме, Кондрыкина указывает, что это и есть Глушенков...

В последнем слове Ирина говорила, что вины своей не признает. Мотив убийства она объясняет исключительно неприязнью к мужу со стороны Шастина. Его жуткой ревностью.

Рассказывала она и о том, что очень боялась Корнея, потому и не сообщила ничего в полицию, а также помогала ему заметать следы убийства. Сам киллер, в отличие от Кондрыкиной, не просил суд признать его невиновным, намекал лишь на слабое состояние здоровья, а Иришку свою любимую не осуждал. Как и подобает истинному джентльмену, Корней всю вину взял на себя...