Финляндия и независимость Эстонии

Приведу один любопытный факт из недавней истории страны Суоми. В 1964 году Объединение студенческих организаций Хельсинкского университета не выделило средств в поддержку одной студенческой корпорации для развития отношений с корпорацией эстонских студентов в Швеции. В обоснование такого решения в «Студенческой газете» опубликовал статью тогда молодой социал-демократ, а ныне премьер-министр Пааво Липпонен. Он писал: «С позиций официальной внешней политики будет крупной ошибкой односторонне считать беженцев представителями «эстонского народа» и не стремиться к серьезным отношениям с Эстонской Советской республикой...Отношения с эстонцами надо ставить на новую основу, эстонцев надо искать в Советской Эстонии».

Статья вызвала дискуссию на страницах нескольких газет и журналов, которая длилась пару лет. В ней под псевдонимом Лийматайнен принял участие и сам Урхо Калева Кекконен.

Более двадцати лет спустя, с приходом Горбачева и началом перестройки, интерес к событиям в Эстонии стал расти лавинообразно. Появились десятки кружков по изучению эстонского языка, число эстонских туристов в Хельсинки впервые перевалило за сто тысяч. В Хельсинки обсуждали передачи Эстонского телевидения, зарождение Народного фронта. В последний день января 1987 года автор этих строк в прямом эфире обсуждал перспективы и проблемы перестройки с Юрье Лянсипуро, тогдашним корреспондентом Юлейсрадио в Москве, а ныне генеральным директором Департамента культуры и печати МИД Финляндии. В финском парламенте была образована «группа перестройки» во главе с депутатом Рейно Паасилинна, нынешним депутатом Европарламента. Меня пригласили выступить перед ними и рассказать о ситуации в Эстонии. Я согласился, но поставил одно условие: встреча проходит без прессы, с одними депутатами. Это был очень интересный разговор, абсолютно в духе гласности. Следующим утром вторая газета в стране «Аамулехти» напечатала об этой встрече подробную статью под крупным заголовком «Шума много, но движения нет». Газета цитировала советского корреспондента: «Советский человек привык действовать по команде сверху. Сейчас говорят: не ждите советов, действуйте сами! Для нашего человека это новая ситуация. Думать своей головой за десятилетия его отучили. Большой корабль поворачивает медленно, если вообще поворачивает». Цитата, естественно, вызвала интерес у советского посла, и мы с ним на эту тему потом долго обменивались мнениями.

Приглашений выступать было много, главным образом от городских отделений «Общества Паасикиви». А поскольку прямых указаний от Москвы не было, лектор мог продолжать свою работу.

1988 год, «поющая революция», декларация о суверенитете в ноябре — все это было воспринято с большим энтузиазмом. Но и с определенной долей страха за дальнейшую судьбу процесса. Не слишком ли быстрый темп взят, не чрезмерны ли требования? История научила финнов осторожности в таких делах.

В 1988-1991 годах президент Койвисто находился в незавидном положении. Давление снизу в собственной стране и ожидания со стороны Эстонии были достаточно радикальными. С другой стороны, осенью 1988 года было уже достигнуто принципиальное соглашение о государственном визите Горбачева в Финляндию. По разным причинам визит оттянулся на целый год, и Горбачев приехал лишь в октябре 1989 года.

Приведу отрывок из интервью Койвисто 17 ноября 1988 года. На мою просьбу поделиться мнением о перестройке президент сказал: «То, что в Советском Союзе так открыто говорят и о собственных трудностях, и о собственных ошибках, означает, что советское общество раскрывается нам совсем по-другому и, естественно, мы чувствуем большую близость. Мы узнаем людей совершенно иначе, чем тогда, когда больше обменивались торжественными речами, а о существенных вещах говорили более поверхностно. Гласность при обмене мнениями о Советском Союзе небывало сближает советского человека с финским человеком...»

Наступил судьбоносный 1991 год. Никто из серьезных политиков во всем мире и подумать не мог, что к концу года не будет уже Советского Союза, что Эстония, Латвия и Литва станут полноправными членами ООН. Но начало года было трагическим. Кровавые события в Вильнюсе и Риге как бы взывали к осторожности. Поэтому можно понять позицию Койвисто в эти дни. Он вообще по характеру осторожный политик, тщательно и долго взвешивающий свои слова. Это не рубаха-парень, каким был Кекконен. Осмотрительная реакция Койвисто на события вызвала бурю негодования в Финляндии и у нас в Эстонии. Каждый молодой обозреватель считал тогда своим долгом поставить президента на место.

Осенью того же года, 6 сентября, я беседовал с Койвисто о перспективах развития финляндско-эстонских отношений. В этот день в Кремле Горбачев подписал постановление Государственного Совета СССР о признании суверенитета Эстонии. Я спросил: «Господин президент, как вы воспринимаете критику балтийской политики финского руководства, прозвучавшую в вашей стране, а также и в наших изданиях, на радио и телевидении? Может быть, вас неправильно поняли?»

Президент ответил: «Вполне возможно. Но я не помню, чтобы чувствовал себя как-то обиженным. Надо принять во внимание, что до меня доходит лишь часть как положительной, так и отрицательной информации. С другой стороны, из бесед с представителями эстонского правительства и старыми друзьями вижу, что курс Финляндии оценивается ими высоко. Думается, что в Эстонии не знают да и не узнают, что сделала Финляндия, чтобы облегчить положение эстонского народа, упростить сложные проблемы.

Если сравнивать доходящую до меня критику с тем, что реально сделано в Финляндии, она окажется пустяковой. Финляндии надо привыкнуть к тому, что все и всегда беззащитны перед любой критикой. Запад критикует нас постоянно. Правда, и там те, кто находится в курсе дел, — правительственные и внешнеполитические круги, знают нашу политику и признают ее взвешенной и ответственной.

Иногда мы не находим общего языка с Северными странами, считая, что мнения там формируются чересчур поспешно и эмоционально. Кто-то расценивает это как положительное явление, а нам такое не всегда подходит.

Можно сказать, что в этом отношении мы типичные лютеране, которых постоянно мучает совесть. Иногда следует признать себя перед Западом виновными в том, что малочисленны, что проиграли, а не победили в войнах. Что ошиблись, живя именно на этой территории, а не на острове где-то в океане. Но решение собственных проблем мы всегда старались искать, исходя из собственных предпосылок.

Можно сказать, что мы живем в достаточно благополучном регионе. Большинство мировых кризисов обошли нас стороной. Если и в будущем нам удастся жить, поддерживая добрососедские взаимоотношения, тесно сотрудничая с соседями, многие политические проблемы нам легче будет решать, находясь вдали от горячих точек».

Так размышлял президент Койвисто десять лет тому назад. Такую же уравновешенность демонстрируют и его преемники. Одним словом — для малых государств больше подходит роль лекаря, чем судьи. Эту мысль любил повторять Кекконен.

В конце 80-х в Хельсинки все чаще и чаще приезжают официальные и неофициальные эстонские делегации. Бруно Сауль изучал здесь постановку теплоснабжения города и налаживал связи с финской фирмой «Садолин». Приезжали министр Тийт Вяхи, мэр Таллинна Хардо Аасмяэ.

Вместе с писателями Юло Тууликом и Яаком Йыэрюйтом в зале «Лаулумиехет» мы дискутировали с Юттой Зилиакус о ситуации в Эстонии. Читать лекции приезжала Марью Лауристин. Она же возглавляла и делегацию Народного фронта. Проходили встречи с депутатами финского парламента.

Индрек Тооме наверняка помнит, как мы были приглашены на обед в Банк Финляндии его директором Эско Оллула и как туда как бы совершенно случайно зашел тогдашний премьер-министр страны Харри Холкери. Его первый вопрос к нам был: «Чем помочь?»

По приглашению «Общества Паасикиви» в страну приезжал Вайно Вяляс с супругой Май. Побывали в Котка и Тампере, занимались конкретными вопросами экономического и культурного сотрудничества. Во время визита Горбачева Вяляс, входивший в состав советской делегации, был приглашен в резиденцию президента, чтобы Койвисто мог из первых рук узнать, что происходит в Эстонии.

Приезжали в Хельсинки Арнольд Грен и его заместитель Тойво Кульдсепп.

Посол Финляндии в Эстонии мог бы рассказать о своих встречах в Катаянокка и о том, что было сделано для ускоренной подготовки молодых эстонских дипломатов, для расширения контактов с другими Северными странами.

Новым смыслом наполнились отношения между городами-побратимами Таллинном — Котка, Пярну — Ваза, Вильянди — Порво, Тампере — Тарту, Оутокумпу — Кохтла-Ярве...

Перечень можно продолжать до бесконечности. Хочу привести только один характерный для тех времен эпизод. Я хорошо знал тогдашнее руководство финской авиакомпании «Финнэйр» — генерального директора Потила и его заместителя Сеппо Сарлунда. С Сеппо мы дружили еще с тех пор, когда он был пресс-шефом партии Центра и главным редактором газеты «Суоменмаа». С ним мы совершали и первый авиарейс на только что открывшейся линии Хельсинки — Таллинн — Хельсинки. По случаю состоялся шикарный прием в ресторане «Палас». Во время него ко мне подошли трое известных тогда деятелей с расспросами о возможных льготах на дальние воздушные перелеты в «Финнэйр». Тем и кончилось. В октябре 1991 года Сарлунд снова прилетел в Таллинн. Надо было обговорить детали установки мемориального камня возле маяка Кыпу на месте гибели финского самолета «Калев», подбитого советским истребителем за день до начала войны.

Идем с визитом к тогдашнему президенту Арнольду Рюйтелю в Кадриорг. Поднимаемся по лестнице. И вдруг меня за рукав тянет начальник президентской канцелярии, шепотом интересуясь, насколько близко мое знакомство с Сарлундом. Отвечаю: он мой друг. В конце концов выяснилось: делегация нашей молодой независимой республики собралась в Нью-Йорк, чтобы участвовать в торжественной церемонии поднятия эстонского государственного флага возле здания штаб-квартиры ООН. Но были проблемы... Не вдаваясь в детали этой, мягко говоря, неслыханной истории, скажу лишь, что делегация все-таки полетела в Нью-Йорк, жила в лучшей гостинице, церемония состоялась. И все были рады. Наши финские друзья тоже...

«Финнэйр» заслуживает самых высоких похвал за помощь, оказанную и оказываемую нам. Свидетельствовать о ней могут не только политики, но и спортсмены, музыканты, журналисты. Например, Рейн Ланг — организатор всемирного Певческого праздника, Анне Эрм, проводящая «Джазовый круг», Мати Тальвик и Владимир Богаткин, летавшие на съемки в Пекин, и многие другие...

И дело не в деньгах. Всегда, когда нам требовалась помощь, Финляндия и ее люди оказывали нам ее. Всегда, везде, на любом уровне, в любой области. Это редкое явление в сегодняшнем мире. Нет в мире больше двух таких государств-соседей со столь схожими языками, схожей историей, общей борьбой за независимость, общей мелодией национального гимна. Всем этим стоит дорожить особо...

Уроки Финляндии продолжаются...

Энн АНУПЫЛЬД.