Человек, который предотвратил третью мировую войну

Всякий диктатор мечтает о мировом господстве. И тут без войны не обойтись.

Сталин долго размышлял и принял решение — затеять собственную мировую войну. Решение было принято ровно за десять лет до ее начала. Он закладывает Комсомольск-на-Амуре с крупнейшим в мире авиазаводом, чтобы выпускать по сто тысяч самолетов в год. Это значит, что его интересы Европой не ограничиваются. Правда, от Европы тоже можно ожидать напастей, поэтому строится «защитная линия Сталина». Оборонительных линий такого рода в мире было известно немало — и Маннергейма, и Мажино, но...

Он очень не хотел, чтобы впоследствии в истории его называли бы агрессором. Поэтому нужно было, чтобы кто-нибудь вступил в схватку, измотался, а потом он вмешается и на поверженных останках установит свой режим. Он очень долго выжидал — авось, кто-нибудь первым начнет войну... И если бы Гитлер не напал на СССР, Сталин нашел бы другого провокатора.

Когда война почти закончилась, Сталин попробовал ее продолжить, натравив маршала Жукова на одно из подразделений союзников. Потом извинились — дескать, «виноваты, приняли вас за немцев».

Нам всем повезло, когда маршал Жуков заявил товарищу Сталину, что «солдат устал», и это охладило пыл великого от «победы до конца».

Гитлер предлагал Сталину очередной вариант передела мира. Он знал, за кем стоят сильнейшие профессиональные армии. Но он не знал, насколько высоко Сталин ценил Гитлера и насколько низко оценивал его союзников — всяких «итальяшек» и «япошек». В итоге Германия оказалась одна против всех.

Угроза рейху возникла в 1942 году, поэтому гросс-адмирал Эрих Редер был смещен, и на его место был назначен Карл Дениц — знаток и сторонник подводных лодок. Именно он после Курской битвы предложил фюреру «План беспощадной подводной войны». План был одобрен лично Гитлером и стал претворяться в жизнь.

Существует версия, что в 1944 году, после покушения Штауфенберга, фюрера не стало, его труп был заморожен, и фактическим главнокомандующим стал адмирал Дениц. В конце апреля 1945 года он стал даже официальным главой государства. Он успел довести свою задумку до конца — было построено множество подводных лодок, в т.ч. 6 штук океанского класса с невероятным по тем временам водоизмещением в 5-10 тыс. тонн. Однако когда к нему обратился за помощью любимец фюрера гауляйтер Эрих Кох с просьбой выделить ему персональную подводную лодку для вывоза награбленного, он получил отказ.

Когда в курортном городке Бад-Мондорф в Люксембурге допрашивали Германа Геринга, он пошутил, что «может быть полезен Стране Советов в качестве... командующего русской авиацией». Но когда там же допрашивали гросс-адмирала Деница, от него не дождались даже предсмертных шуток. Он потребовал присутствия на допросах высших чинов морского командования и признал, что «Германия проиграла войну потому, что мы изобрели шнорхель годом позже, чем это надо было». (Для справки: шнорхель — гибкая дыхательная плавающая труба для обеспечения воздухом подводных лодок без всплытия.) Но самое интересное в его скромном замечании: «Вы нас скоро узнаете». Что значила эта фраза, мы поняли только спустя 11 лет.

Расчет был прост и точен — в условиях «холодной войны» достаточно было потопить по парочке судов с обеих сторон, как искра подозрения подожжет «горячую войну». На Германию никто и не подумает — ведь она разбита вдребезги. И пока две собаки будут грызться, Германия вернет Сталину его же задумку — на скелетах обессиленных врагов возродится идея «третьего рейха». А пока эту горячую войну можно переждать в студеных водах Антарктиды (см. карту).

Подводная «одиссея» Маринеску

Герой нашего рассказа — Александр Ионыч Маринеску, капитан 3-го ранга, командир подводной лодки «С-13».

К середине января 1945 года Красная армия глубоко вторглась в Восточную Пруссию и Польшу. Но сражения происходили далеко от берега моря, и немцам не оставалось ничего другого, как удерживать побережье хотя бы для того, чтобы обеспечить отвод раненых бойцов и гражданских лиц морским путем в фатерланд. Вся прибрежная зона от Кенигсберга до Киля была под мощнейшим прикрытием сторожевых кораблей. Красная армия знала, что там находится колоссальная концентрация судов и происходит интенсивное их перемещение, но флот не мог туда добраться. Тем не менее одной из подводных лодок КБФ это удалось. Она забралась в самое невероятное место — на мелководье чуть западнее Данцига. Было настолько мелко, что лодка не смогла бы погрузиться при всем желании — ходовая рубка оставалась над водой постоянно.

В это время пароход «Вильгельм Густлофф» стоял в Гдыне. Это было внушительное судно: длина 208 метров, водоизмещение 25,5 тысячи тонн. Все его будущие пассажиры ждали его в Гданьске, но их решили отвезти к месту через знаменитый впоследствии Сопот. Разумеется, погрузка затянулась.

Сначала на судно доставили 162 тяжело раненных солдата на санитарных машинах вермахта. Затем четверть сотни медперсонала и 373 девочки-телефонистки, а уж потом стали принимать беженцев — только стариков, женщин и детей. Их набралось 5040 человек. Погрузка началась 25 января и продлилась пять дней. В последний день на борт зашли 918 человек — курсанты и преподаватели школы подводников, располагавшейся в Данциге. Сюда следует добавить и 173 члена экипажа, вот и получится 6690 человек на борту.

Наконец погрузка была закончена и можно было отдавать концы. Большой караван судов должен был выйти из порта позже. В дополнение к крейсерскому щиту с северной стороны его должны были охранять и мелкие конвойные суда. Но адмирал Дениц настаивал — не ждать караван! Ему срочно нужны были подводники, те самые избранные 918 человек, преподаватели и прошедшие переподготовку курсанты.

Рискнули уйти сами, в компании с пароходом «Ганза» (5 тысяч беженцев) в сопровождении двух торпедных лодок (постановщика и уловителя).

Как только вышли на чистую воду из Гданьского залива, забарахлил мотор у «Ганзы». Капитан «Густлоффа» отдал приказ сопровождающим судам остаться с потерпевшим и, помня указание адмирала, ринулся на запад. Вернее, сначала он шел курсом NW. И вот тут-то его, совершенно одинокого, без прикрытия, и заметила наша ПЛ «С-13».

Громадный белоснежный лайнер с колоссальными красными крестами на бортах и палубе был отлично виден в лунном свете. Командир ПЛ решил, что красные кресты — это маскарад, и можно атаковать противника. Но для этого надо сойти с мелководья и углубиться в море, а там — мощнейший щит кораблей германского флота! Упускать жалко, а рисковать тоже не хочется. И тут — удача, жертва сама повернула на NWW. Та самая ситуация, когда на ловца и зверь бежит.

Подкравшись поближе (и не погружаясь!), капитан Маринеску дает залп из всех четырех торпедных аппаратов с расстояния до 500 метров. На такой дистанции промазать в цель длиной в 200 метров невозможно. Напомним, что ПЛ «С-13» еще не ушла на глубоководье. Поэтому неудивительно, что в книжке В.Геманова «Подвиг тринадцатой» написано: «Вся верхняя вахта любовалась...». И было чем.

В 21 час 15 минут 30 января раздался первый взрыв. Это сработала первая торпеда, попавшая в носовой отсек. Торпеды рассеялись, и вскоре раздались еще два взрыва — один в корме лайнера, а другой — в самом центре, около машинного отделения. Любой преподаватель торпедных стрельб поставил бы оценку «отлично», но случился казус — четвертая торпеда не вылетела, а застряла в аппарате и жужжала изо всех сил.

Правда, известно, что на «С-13» чудом удалось затащить «бунтовщицу» обратно с помощью центробежного насоса. А то было бы худо.

Тем временем гигант лег носом на грунт, корма еще торчала, но явно заваливалась на левый борт. В 22 часа 18 минут пароход ушел под воду. Что творилось в ледяной воде, описать трудно. Но, к счастью, подошел основной караван. Есть длинный список, кто кого и сколько спас. Например, через 7 часов после трагедии сторожевой катер Vp-1703 нашел в море спасательную шлюпку, в которой был один годовалый ребенок, ее увидел прапорщик Вернер Фикк. Он и дал ребенку свою фамилию.

К сожалению, свыше трех тысяч детей погибли, и им фамилии больше никогда не понадобились.

Всего погибших было 5438 человек, но могли бы погибнуть все, если бы не профессионалы-подводники. Это они наравне с членами экипажа боролись за жизнь гражданских людей, до последней минуты вытаскивая из кают раненых... Цена этому геройству — собственные жизни. Германия лишилась отборной, засекреченной и обученной для особой миссии эскадры подводников, заменить которых было просто некем.

Честно говоря, ни советский капитан, ни его экипаж, ни командование не знали, что за пароход был потоплен. Только неделю спустя шведская пресса написала об аварии и приукрасила число погибших до ровных чисел. Но советская пресса округлила цифры вообще до невозможного — якобы 12 тысяч до зубов вооруженных защитников Берлина!

Через 11 дней после потопления «Густлоффа» этот же экипаж во главе с «Маринеску энд Ко» последней «спасенной» торпедой саданул в плавучий госпиталь «Штеубен». На борту его находились 4267 человек. Советская пропаганда мигом опубликовала сведения о том, что один человек уничтожил три дивизии. Разумеется, о том, что торпедированное судно было под Красным Крестом, не было сказано ни слова.

Друзья поздравляли капитана и советовали проколоть в мундире дырочку для ордена. Но время шло, а начальство никак не хотело поздравить очередного Героя Советского Союза. Что-то его смущало, особенно под самый конец войны. И «герою» последних атак на Балтике настоящую Звезду Героя не присудили. Значит, даже у военных иногда пробуждается совесть. Зато Александр Ионыч Маринеску, единственный из румын, который мог бы получить такой знак отличия, вдруг осознал, что он вовсе не герой, а убийца совершенно мирных и беспомощных людей...

Он тяжело переживал эту трагедию, много пил и скончался на юбилейном, пятидесятом году жизни.

***

Осенью 1955 года в одну из советских комендатур на территории Восточной Германии пришел человек средних лет и сообщил, что где-то у острова Рюген затоплены подводные лодки, совершенно готовые в любой момент к всплытию. Нашему флоту в то время делать было нечего, и он с удовольствием кинул на задачу все ресурсы. Поиски продолжались целый год. Наконец, на глубине всего 45 метров было найдено кладбище подводных лодок, совершенно заросших водорослями. Но это было вовсе не кладбище, а лежбище новейших, идеально законсервированных подводных лодок 26-й серии, усиленных для океанских условий. Когда их подняли, то даже съестные припасы были абсолютно пригодны.

Подводные лодки поднимались чрезвычайно секретно, под личным наблюдением главнокомандующего группы советских войск в Германии маршала А.А.Гречко. Подъемом занимались только сотрудники КГБ, поэтому первый блин и вышел комом — первая же лодка, поднятая с глубины, вдруг вспучилась, взорвалась и утонула на глазах высокой комиссии.

Остальные лодки поднимали в суперсекретном режиме. Что с ними стало потом — неизвестно. Но вряд ли их порезали на металлолом. (Насколько мне известно, на островах Эстонии — Сааремаа и др. — было найдено множество автомобилей типа «Опель-капитан», идеально законсервированных на случай скорого возвращения хозяина. Их прибрали к рукам, и они еще долго служили новым владельцам.)

Однако сделаем главный вывод — подготовленная к диверсиям корсарская флотилия без экипажей и четкой программы действий никакой ценности (даже музейной) не представляла. А остальные рядовые подводники Германии даже понятия не имели, что такая программа задумана.

И всему этому положил конец торпедный залп советской подводной лодки, капитан которой так и не стал Героем Советского Союза.

Вольдемар ОЛЬЦВЕЛЬ.