Суоми, Европейский союз и НАТО

Три европейских нейтральных государства - Швеция, Австрия и Финляндия, проведя у себя референдумы, присоединились к сообществу 1 января 1995 года.

Процесс вхождения Финляндии в ЕС начался с широкой и длительной общественной дискуссии осенью - зимой 1991-92 гг. Вслед за тем в марте 1992 года правительство страны, опираясь на одобрение парламента, передало в Брюссель просьбу о принятии в союз. Еще через год начались переговоры, к которым чуть позднее присоединилась и Норвегия. 16 октября 1994 года в Суоми прошел референдум, в ходе которого 56,9 процента голосов было отдано "за". Окончательное решение о вступлении было принято парламентом страны 18 ноября 1994 года. Норвегия же вышла из переговоров, поскольку большинство норвежцев проголосовало против вступления.

Еще в конце 80-х годов руководство Финляндии не желало связывать страну с сообществом, которое Советский Союз считал враждебным себе. Один из нынешних высокопоставленных представителей Суоми в Брюсселе в сентябре 1990 года писал в своем дневнике: "Пока в Европе существует противостояние, Финляндия не станет связывать себя с решениями ни одного наднационального органа, которые поставят нас вопреки собственной воле против Советского Союза".

После присоединения в Финляндии много спорили о том, знали ли, когда присоединялись, обо всех возможных последствиях. Одни спорящие считали, что люди, принимавшие решение, знали о ближайших последствиях, но не представляли себе отдаленных результатов присоединения. Другим казалось, что Финляндия приняла на себя лишь общие обязательства, а окончательно определится в своем отношении к союзу когда-нибудь потом. На самом деле каждый из министров, депутатов и высших чиновников, участвовавших в переговорах и принятии решений, четко знал, какие именно решения он принимает. Финляндия добивалась членства в союзе, и все, принимавшие тогда решения, знали, какие права и обязательства в связи с этим страна берет на себя.

За два месяца до подачи просьбы в Брюссель, 9 января 1992 года, премьер-министр Эско Ахо представил парламенту подробный рапорт о возможных для Финляндии последствиях вступления в союз. Рапорт честно и открыто говорил народу об очень важных вещах. Приведу некоторые выдержки из него.

"Вступление значительней, чем какое-либо ранее принимавшееся нами международное решение, повлияет на правопорядок и систему принятия политических решений".

"Финляндия как член сообщества будет принимать участие в принятии решений союза на всех уровнях".

"Финляндия понимает, что право решений в законодательной сфере она делегирует союзу, что положение ее парламента меняется.

В экономике, сельском хозяйстве, торговле предстоят крупные изменения, Финляндия становится частью европейского экономического пространства, в котором проводится единая таможенно-торговая политика".

В рапорте подчеркивалось, что "национальные интересы" получат большее отражение, а значение Финляндии для остальных стран-участниц союза возрастет. В то же время в нем не было обойдено молчанием и то обстоятельство, что союз ограничит национальную свободу действий. Премьер-министр особо выделил, что ответственность за собственную безопасность государство будет нести само.

Вопрос о введении евро будет важной частью обязательств Финляндии после присоединения, правда, на третьем этапе.

Еще до референдума каждый житель Финляндии вместе с бюллетенем для голосования получил специальный информационный буклет Государственного совета, текст которого был одобрен полным составом правительства.

Но несмотря на это, не все голосовавшие знали о реальных последствиях вступления в ЕС. Проведенные после референдума исследования показали, что большинство голосовавших объясняли свое одобрение вступления желанием побыстрей получить выгоду, стремлением к большей безопасности жизни, стабильности, дешевизне продовольственной корзины.

Кстати, Швеция в договор о присоединении записала свое особое мнение по поводу общеевропейской денежной единицы. В нем подчеркнуто, что ни одну из стран-участниц нельзя принудить перейти на единую общеевропейскую валюту. Но это одностороннее заявление шведского правительства не имеет юридической силы. Правда, многие страны-"ветераны" ЕС так до сих пор не ввели у себя евро и не собираются вводить в ближайшие годы. Отказ от собственных денег - важный вопрос национальной и государственной независимости и самоопределения.

Еще одна проблема - выход из европейского сообщества. Тут до конца многое неясно, поскольку прецедентов не было. Хотя, нет, был. Автономная Гренландия вышла из союза, грозилась выйти и Австрия из-за прошлогоднего бойкота.

Формально выход возможен только с общего согласия всех стран-участниц. На практике сделать это крайне сложно, поскольку государство, покинувшее союз, вынуждено будет заключить множество новых договоров, регулирующих его взаимоотношения почти со всеми странами мира.

Большой и самой сложной проблемой для сообщества была и есть политика в области сельского хозяйства. У разных государств разные стартовые позиции, направления развития, разные интересы производителей.

У части стран-участниц сельское хозяйство в минусах и может сохраниться лишь при финансовой поддержке союза. С другой стороны, единая сельскохозяйственная политика кого-то привела к перепроизводству продукции, излишки которой при содействии союза реализуются в разных странах мира. Огромные средства бюджета сообщества уходят на дотации сельскому хозяйству. Все еврокритики убеждены, что нет смысла поддерживать экономически неэффективные сельскохозяйственные отрасли.

Сторонники же единой сельхозполитики считают, что сельская жизнь и производство играют в обществе более важную роль, чем просто производство продовольствия, что резкие перемены в данной сфере поставят Европу в зависимость от капризов мирового продовольственного рынка, что чрезмерная урбанизация грозит стабильности государства. А поскольку крестьянин - это хребет живой и производящей сельской жизни, то он является гарантом от запустения земли и вымирания. Сельское хозяйство оберегает страну от разрушительных последствий жесткой рыночной конкуренции.

Главные принципы единой сельхозполитики таковы: общий рынок, протекция на нем собственным товарам и единое финансирование отрасли через фонды и систему страхования.

Чтобы оживить и стабилизировать сельскую жизнь, в последние годы был выработан целый ряд новых интересных форм ее поддержки, таких, как например, стартовые пособия молодым крестьянам, крестьянским кооперативам, помощь в сбыте сельхозпродукции.

Во время переговоров Финляндии о вступлении в союз самыми трудными и порой драматичными были вопросы, касавшиеся сельского хозяйства. Тому много причин. Партия центра, представляющая в основном крестьянство Суоми, практически раскололась на сторонников и противников союза. Природные условия Финляндии для выращивания зерна, производства молока и мяса - наихудшие среди стран ЕС. Финское село отстало от времени в своем развитии. И хотя доля финских сельхозпродуктов на европейском рынке была поразительно мала, переговорщики ни на йоту не желали отступить от годами сложившейся в стране сложной схемы дотирования села. К тому же часть стран-участниц ЕС вообще не знала условий в Суоми. Переговоры в феврале 1994 года не прекращались сутками напролет. Наконец, 1 марта чуть позже шести часов вечера генсекретарь комиссии объявил: итоговое коммюнике переговоров принято. Финляндии оставлено особое право выплачивать национальные дотации крестьянам, ведущим хозяйство северней 62-й параллели и в некоторых регионах, расположенных южней ее. При необходимости за Финляндией сохранялось право платить дотации по всей стране, чтобы сохранить земледелие и садоводство.

Крестьяне Суоми пережили немало потрясений. В 60-е годы в стране наблюдалось перепроизводство сельхозпродукции. Был принят закон, обязывающий держать поля под паром, за незасеянные поля крестьяне получали государственную компенсацию. Перепроизводство привело к оттоку людей из села в города и за рубеж, в Швецию.

Окна и двери тысяч финских хуторов были заколочены в перид с 1965 по 1975 год. С 1984 года начали выдавать ограниченные разрешения на производство. В следующем году появилась программа "Сельское хозяйство 2000", а год спустя - "Леса 2000". Средства экономии, которые должна была принести реализация этих программ, направлялись на развитие хозяйства и сельской жизни. Крестьяне поддержали обе программы.

Но грянул гром - неурожай 1987 года. Производство продукции резко сократилось. Не хватало зерна, молока, свинину и говядину пришлось импортировать в количестве четырех миллионов килограммов. В лесах массово распространялись насекомые-вредители. Старики-крестьяне ушли на пенсию. Молодежь к земле не тянулась, в сельхозучилищах был недобор. Изменения произошли разительные. В 1951 году крестьянство и лесники составляли в Суоми более 40 процентов населения. Теперь их осталось лишь 10 процентов. И эта общеевропейская тенденция в Суоми сохраняется по сию пору. За пять лет (1994-1999 гг.) занятость в пересчете на каждую тысячу человек в Финляндии сократилась только в трех секторах. Более всего в сельском хозяйстве (-34%), финансах и страховании (-19%) и административном управлении (-1%). В то же время мощные плюсы она получила в промышленности (+60%), строительстве (+42%), сфере обслуживания (+56%).

Что впереди? Основой дальнейшего развития ЕС в области сельского хозяйства является программа "Аренда 2000". В марте 1999 года окончательно договорились о главных шагах в направлении повышения конкурентоспособности стран-участниц ЕС на мировом рынке. Бюджет сельского хозяйства заморожен, дотации из него будут выплачиваться лишь до 2006 года. В прошлом году Суоми получила их в размере 900 миллионов евро, в 2006-м получит 1 080 миллионов.

В единый европейский бюджет Финляндия внесла в прошлом году 1 250 миллионов евро, в 2006 году должна внести 1 520 миллионов. В прошлом году Суоми была еще в плюсе, получив дотаций на 1 335 миллионов евро, в 2006 году выйдет на нули - сколько заплатит, столько же и получит.

Недавнее совещание в Ницце в Финляндии оценивают как неудавшееся, поскольку важнейшие проблемы на нем так и остались не проясненными.

Более десяти лет назад во французской Нормандии в канун встречи на высшем уровне на острове Родос президент Франсуа Миттеран устроил обед для глав европейских государств. В то время крепким орешком для всех была позиция "железной леди" Маргарет Тэтчер. Кстати, и сегодня руководителям материковой Европы остров-государство задает немало проблем. После обеда президент Франции с присущей французам вежливостью и изяществом сказал: "Мадам Тэтчер не антиевропейка. Просто ее стремление развивать сообщество отличается от нашего. Она не готова идти столь далеко и столь быстро, как мы".

Главный вопрос и сегодня остается прежним: будет ли ЕС оплотом общественного согласия, опирающимся на социальный консенсус, или же будет рынком, где свирепствует жестокая конкуренция?

Какую Европу мы строим? Этот вопрос задала "железная леди" осенью 1988 года, выступая в Брюгге: "Именно теперь, когда страны, на манер Советского Союза стремившиеся к полной централизации, наконец усвоили, что успех обеспечивается рассредоточением власти, кое-кто в ЕС хотел бы, чтобы мы двинулись в противоположном направлении. Мы, британцы, не для того ослабили хватку государственной власти в обществе, чтобы смириться с возвратом к ней через объединенную Европу".

Это классическое неолиберальное высказывание было прежде всего адресовано подлинному фанату Европы, тогдашнему главе европейского объединения Жаку Делору. Несколько месяцев спустя он выпустил в свет книгу, ставшую ответом тому направлению, которое в Европе связывали с именем "железной леди".

В своей книге Делор пишет: "Либерализм стал идеологическим прикрытием для правительств, утративших смелость. Не имея четкого плана действий, они двигаются, не вникая в суть происходящего в обществе, которым руководят. Неспособные совладать с массовой безработицей, экономической политикой, топчущейся на месте, они заявляют: все должно идти, как идет. В итоге такое государство или любое их сообщество окончательно утрачивает доверие и свою легитимность в глазах граждан".

Насыщенная мыслями книга Делора актуальна и сегодня. Приведу только одну выдержку. Делор считает, что для крупных перемен требуется консенсус и солидарность всего общества. Он пишет: "Зачем ослаблять государственную власть над обществом, если не подвигаем граждан самостоятельней, чем прежде, решать свои дела на рабочих местах, не предоставляем больше пространства профсоюзам и объединениям? С 20 лет я социалист, останусь им до конца. Как и Улоф Пальме, я верю, что общество должно быть готово помогать слабым и требовательней относиться к сильным. Не стоит покоряться новым догмам, исходящим справа, без сопротивления".

Это о ЕС и Финляндии. Что же касается НАТО и Финляндии, то следует признать: этот вопрос в Финляндии сейчас не актуален. Не так давно, в декабре, в Хельсинки мы обменялись на эту тему мнениями с некоторыми парламентариями и журналистами - старыми коллегами. Стране сейчас достаточно участия в программе "Партнерство ради мира". Это понятно. За свою независимость финны заплатили такую цену, что предпочли вырастить и подготовить собственные и серьезно воспринимаемые силы обороны. Ими должны командовать свои финские генералы. Исторический опыт страны говорит: если малое государство оказывается под ударом большого, оно всегда остается в одиночестве. Так было в Зимнюю войну, хотя в Лиге наций произносились раздраженные речи, а сами финны обращались с просьбами о помощи к соседям. Каждое государство в таких случаях на первый план ставит собственные интересы, старается быть вне конфликта. Натовский "зонтик" не гарантирует полной безопасности. Вряд ли НАТО двинется воевать за малые государства на окраине Европы с мощной ядерной страной. Европа опасалась и опасается этой страны. Кроме того, рейтинг НАТО в Суоми и других Северных странах с давними традициями демократии не слишком высок, особенно после Югославии. Не укладывается в голове, как мощное заморское ядерное государство без санкции ООН могло присвоить себе право в мирное время бомбить одно из государств континентальной Европы? Какой бы высокой ни провозглашалась цель. А последние дни подтверждают, что проблема обретает еще более серьзный поворот в связи с использованием в снарядах необогащенного урана. Поживем, посмотрим.

Уроки Финляндии продолжаются.