Люди и дела концерна «Балтийский судоремонтный завод»
Федор Берман, голова и душа БСРЗ... Он начал свой путь на заводе молодым специалистом и дошел до поста генерального директора им же созданного концерна.
Каждый раз, когда мы приходим на этот завод, нас поражают перемены. Иногда они больше, иногда меньше, но складывается впечатление, что движение времени ощущаешь здесь почти физически, оно уплотнено до предела, как будто у жизни здесь свой особый ритм, свой пульс. И останавливаешься в изумлении: неужели это возможно, неужели в самом деле за небольшой, в общем, отрезок времени, за какие-то 10 лет можно пройти такой путь? Когда мы сказали об этом генеральному директору концерна Федору Берману, он рассмеялся и вспомнил давнего своего знакомого, одного из крупнейших судовладельцев Греции. Тот со смешком как-то рассказывал, что мать его всегда удивляется, когда он приобретает новое судно... Зачем тебе, ведь и так уже много? «Но если я не буду идти вперед, я потеряю и то, что имел до этого...»
Сегодня очень трудно, почти невозможно себе представить, что в начале 90-х вопрос здесь стоял очень остро: быть или не быть? Останется ли завод на плаву или погибнет, как погибли многие другие предприятия? И хочется снять шляпу перед этими людьми, совершившими, не будем бояться слов, нечто вроде подвига. Технология успеха, которой, похоже, как никто другой, владеют люди завода, его руководство, интересна и в высшей степени поучительна.
Сам Берман сказал, что все эти тяжелые годы, начиная с 90-го, даже с 89-го, когда завод умирал и когда он поднимался, его самого и других руководителей поддерживало, заставляло бороться чувство ответственности за предприятие, ответственности перед теми, «кто был до нас, кто поднимал завод в былые времена» и кто работает здесь теперь. И даже, если хотите, чувство ответственности перед страной, если иметь в виду не только день сегодняшний...
В цехе...
В самом деле, говорил нам Берман, если бы кто-нибудь из руководства в то сложное время попытался решить за счет завода свои личные проблемы, обеспечить свое благополучие, завод бы умер. Такие были, но они вынуждены были уйти. А остались те, для которых главным было — сохранить завод, сделать все, чтобы он развивался, жил. Все эти годы инвестиции вкладывались именно в развитие завода. Тут и новое оборудование, и модернизация доков, и реновация всех причальных линий, и многое, многое другое. Но если бы этого не было, если бы это не стало постоянной заботой руководства, завод не смог бы выйти на столь высокий уровень, не смог бы получать столь престижные заказы.
За эти годы люди завода, его руководство пережили столь крутую ломку, такие крутые изменения, прошли через время, столь насыщенное раздумьями и сомнениями, ошибками и удачами, болью, горечью, радостью, что каждый год можно считать за три или даже за пять лет.
И сегодня сохранив свое название и отдав таким образом дань памяти и уважения прошлому, людям, работавшим здесь в различные времена, предприятие ушло далеко вперед, переросло уже рамки завода, превратилось в большой, разветвленный, многопрофильный концерн. И если попытаться проиллюстрировать эти изменения цифрами, то можно отметить, что в 92-м году, скажем, оборот завода составлял что-то около 40-42 миллионов крон. Теперь он уже превысил миллиард. Каково?
«Изюминка» БСРЗ
Под крышей концерна сейчас практически живут, действуют 35 компаний. Они разные. В последнее время, например, создана компания «Эльме-металл», которая занимается продажей металла. Завод купил и ведет сейчас реконструкцию склада металла в Тарту. Это один из самых крупных специализированных складов подобного типа. Уже начал функционировать аналогичный склад металла, принадлежащий БСРЗ, в Пярну. Все это, считает генеральный директор, значительно улучшит возможности концерна по продаже металла. У многих клиентов не будет необходимости ехать в Копли, хотя в Копли остается сеть складов, поскольку и сам завод является очень крупным потребителем металла. И в Клайпеде уже есть такая точка на территории Западного судоремонтного завода. Продажа металла идет и там.
Валерий Коваленко, технический директор концерна «Балтийский судоремонтный завод», ближайший соратник и единомышленник Бермана.
Года три назад здесь была создана совместная компания Elme — Messer-Gas — с крупнейшим германским концерном Messer. Это производство и продажа газа. Возможности завода благодаря созданию этой компании существенно расширились. Уже тогда, помимо всего остального, он получил доступ к серьезной информации о том, что делается на западном рынке в плане газового бизнеса. А информация, как все, очевидно, понимают, это возможность получения, скажем, хорошего оборудования, технологий по нормальным ценам.
Ну, а особой «изюминкой» БСРЗ Федор Берман считает совсем новое производство, которое начато недавно и о котором наша газета уже писала. Там есть высокоточные станки, на которых можно изготавливать оснастку для предприятий автомобильной промышленности. Продукция ориентирована в основном на Запад — на Германию, Голландию и т.д. Последние станки получены из Швейцарии буквально в самые последние месяцы. Замечательные станки, как отозвался о них генеральный директор, столь сложные и тонкие, что обслуживают их, в основном, инженеры высочайшей квалификации.
Все это сделано, как говорит Берман, еще и для того, чтобы лучше действовали и больше развивались старые производства, и прежде существовавшие на заводе, такие, например, как литейное, кузнечное и т.д., чтобы они становились более современными, конкурентоспособными. «Через 10-15 лет так и будет», — сказал генеральный директор, и мы вновь поразились тому, как далеко смотрит руководство концерна, сегодня делая то, что даст отдачу, возможно, через годы.
«Мы можем построить новый флот Эстонии»
Осматривается новое производство — АS ELME Masinaehitus. 4 х Фото АлександраПРИСТАЛОВА.
— Все это хорошо, Федор Абрамович, все это очень важно — металлоконструкции, газ, металл, даже ветровые генераторы, которые вы тоже, насколько я знаю, начинали строить, даже судоремонт, благодаря которому завод получил свое название и который в былые времена составлял 98-99 процентов продукции завода. Но вы ведь мечтали о судостроении. Известна летучая фраза Бермана: «Мы можем построить новый флот Эстонии». Как же обстоят дела с этой вашей мечтой?
— Продолжаем мечтать... И все, что можем, делаем для этого. Ведь и Meretehas, который больше известен как Морской завод, тоже для этого... Быть может, еще не многие знают, что в мае закончилось банкротное производство по этому заводу Мы получили его, наконец, после долгой, тяжкой борьбы, которая отняла у нас полтора года. Этот процесс был настолько затяжным, неприятным, он принес столько разочарований в человеческой, если можно так выразиться, природе, мы столкнулись с такой людской непорядочностью, что теперь, когда результат уже достигнут, мы даже не ощущаем удовлетворения. Настолько сильно послевкусие... Официальные инстанции далеко не всегда принимали юридически взвешенные, объективные решения. Но как бы то ни было, все теперь позади. И идет конкурс на реконструкцию. Это очень важно для нас, для дальнейшего развития Балтийского завода. Но я думаю, это важно и для государства. Мы не могли в рамках Балтийского завода обеспечить достаточно эффективное производство по судостроению. А теперь это возможно... Конечно, сейчас эллинги и другое оборудование на Морском заводе находится в жалком состоянии. Те люди, что работали на этом заводе, уходили и приходили, старались выжать из него все, что могли, все, что можно унести, увезти с собой. Больно смотреть на то, что осталось, на то, что сделали с этим заводом. Мы только два месяца вывозили оттуда грязь, мусор. Но уже делаем там некоторые проекты. В прошлом месяце сдали два небольших судна для Латвии и Литвы по заказу датской фирмы. Это суда для решения экологических проблем, связанных с загрязнением моря. Но в дальнейшем мы, конечно, хотим получить хороший проект на реконструкцию, чтобы сделать эту часть нашего концерна пригодной для современного судостроения, создать здесь верфь, не уступающую финским, германским или голландским верфям. Ведем сейчас переговоры по финансированию этого проекта, в том числе и с Европейским банком реконструкции и развития. Я думаю, финансовые проблемы мы решим. И очевидно, в конце этого года или начале следующего начнем реконструкцию.
Есть и еще один очень серьезный проект, который оценивается в десятки миллионов долларов. Пока о нем говорить рано, но как только будут результаты, мы вам расскажем.
Скажу честно, нам приятно, что мы начали получать заказы и на финском рынке. С нами начала работать крупнейшая скандинавская компания Silja Line. В мае мы уже сделали автомобильно-железнодорожный паром. Клиент остался доволен, и это залог того, что мы и в дальнейшем будем получать престижные заказы. Тем более, что это выгодно для нас — закрепиться на богатом судоходном рынке Финляндии.
— На зарубежные рынки выходите, а Эстонии флот, созданный своей, здешней фирмой, как будто не нужен? Разве это не обидно?
— Обидно... Еще раз скажу, мы очень серьезно относимся к возможности строить у себя суда. Рассматриваем этот вопрос в комплексе. Соответствующее оборудование, технологии, хорошо обученные, подготовленные для такой работы люди — мы работаем по всем этим направлениям. Кстати, в Ласнамяэском механическом училище готовятся уже два курса. Эти молодые люди приходят к нам на практику, с ними работают наши ведущие специалисты. И мы уже знаем, видим, кого можно после окончания училища взять на работу. Но это только начало. Я убежден, что программа судостроения, о которой мы говорим, о которой думаем и мечтаем, не может быть построена, рассчитана на год, даже на полтора. Это долговременный проект, это будущее. И хотелось бы, чтобы политики, люди, стоящие у власти, это понимали. Я разговаривал со многими людьми в разных министерствах и порой встречал понимание, даже сочувствие. Но надо, чтобы кто-то объединил этих людей, усилия разных ведомств. Я не раз говорил и хочу повторить еще раз: нужна государственная программа судостроения. Ведь, в сущности, тут нет ничего нового. В 30-е годы существовала специальная комиссия, уже начали строить свое собственное эстонское судно. И построили...
— Но Эстония ведь вообще морская республика. Тут есть традиции... И было бы странно, если бы страна не имела своего, построенного здесь флота...
— Конечно. Это объективная потребность... И суда здесь рано или поздно будут строить. Но лучше — раньше... Эстония может и должна стать судостроительным государством. Не хуже Норвегии, не хуже Финляндии, Швеции, Дании... Но этого не будет, если подходить только с сиюминутной точки зрения: вот, дескать, сегодня столько-то денег есть, на этом и будем работать, только на этом и жить. Вот и получается, что берем в подарок Бог знает сколько лет простоявшие где-то у причалов, устаревшие по всем параметрам суда.
— Да, как приживалка, донашивающая старые платья с барыниного плеча...
— Вот именно. И разве это обходится стране дешевле? Ведь эксплуатировать эти старые суда дороже, чем построить новый современный флот и успешно его использовать. И гордиться этим флотом, неся флаг Эстонии по всем морям...
К тому же нельзя забывать, что судостроительная программа — это не только важнейшее направление развития экономики страны, это и решение многих социальных проблем. Тут ведь огромное количество рабочих мест для специалистов разного профиля и разного уровня.
Я вообще считаю, что это не только наша проблема. И очень хотелось бы иметь поддержку государственных структур. Наш президент говорит о Nokia. Что ж, это красиво, может быть. Но надо ли заглядываться лишь на чужой опыт, восхищаться им, забывая о собственных возможностях? А если заботиться о собственной стране, то надо делать что-то реальное, поддерживать те ростки, которые есть.
В Эстонии, я бы сказал, есть четыре министерства, которые нуждаются в новом флоте, но на балансе которых находится много старых судов, требующих бесконечного потока денег на эксплуатацию и ремонт. Зачем?
Если бы в государственных структурах было больше таких людей, как, скажем, Тармо Кыутс, мы, я имею в виду страну, ее экономику, промышленность, быстрее бы двинулись вперед.
Символическое имя «Надежда»...
— У вас уже есть опыт судостроения. И хотя вам не дают средств, не хватает поддержки, вы все же упорно строите суда. Похоже, стараетесь пробить лбом стену?
— Да, мы построили уже четыре катера. Два были сделаны для пограничников. Еще одно судно, лоцманское, — для Центра судоходства. Последний катер мы вообще строили не для Эстонии. Мы выполняли заказ для Калининградской морской администрации порта. За 7 месяцев построили малое гидрографическое судно с красивым названием «Надежда». Такие катера нужны и в России. Мы, скажем, ведем сейчас переговоры с администрацией Ростова, других портовых городов. Должен сказать, что на судостроении завод пока не заработал ничего. Наоборот... Мы дотируем это производство из своей прибыли. И это понятно. Ведь каждое судно — это фактически новый, опытный образец. Но мы идем на это. Ради будущего, конечно... Но и потому, что хотим нарабатывать опыт. А опыт стоит дорого. Мы верим, хотим верить в то, что судостроение в Эстонии все же будет развиваться. Мы к этому готовы...
Движение закрыто, вагонов нет...
Поразительный факт... В 1993 году Балтийский завод взял новое направление. Здесь занялись ремонтом железнодорожного транспорта. Это было как раз тогда, когда завод искал новые возможности, новые точки приложения сил. Потом они сами удивлялись: неужели получилось? А ведь действительно получилось. Оборот по ремонту железнодорожного транспорта составлял несколько лет назад уже 30-40 миллионов крон.
А знаменитый рельсобус, железнодорожный автобус, совершенно новое, современное транспортное средство, которое здесь сделали... Все думали, что это будет новой вехой в развитии. Но нет...
Движение поездов местного значения было прекращено. Сейчас уже известно, что это решение было ошибочным. Более того, ошибка признана даже на высоком уровне. Но... Движение поездов фактически не восстанавливается. Объясняют, что нет пригодных к эксплуатации поездов. Но на Балтийский судоремонтный никто с просьбами о ремонте, с заказами не обращался. Вот ведь парадокс, не правда ли? Идет какая-то странная, как сказал Берман, политическая или какая-то другая игра.
Завод-то не пострадает, у него много других программ, хотя 35 человек все-таки лишились работы, ведь этот комплекс ремонта фактически закрыт. Но ведь и жители Эстонии страдают. Из-за чего? Из-за чьей недальновидности?
