Два полета накануне войны

Результаты майских полетов

Проанализируем действия Гитлера и Сталина после двух майских полетов. Какие же выводы сделали режиссеры предстоящей мировой брани, исходя из результатов проведенных и возможных будущих переговоров?

Как известно, обе стороны активно готовились к предстоящей схватке. Линия Гитлера сводилась к началу войны в мае-июне 1941 г. После разгрома Югославии 30 апреля Гитлер, перенеся срок вторжения с 15 мая на 22 июня, не мог уже остановить раскрученный маховик военной машины. В случае смены этого военного вала на завоевание Африки и стран Ближнего и Среднего Востока, о чем советовали Гитлеру его отдельные видные генералы, вряд ли обеспечивалось решение главной задачи – установление безраздельного господства Германии и ее союзников в Европе, Африке и большей части Азии. Оставлять же в покое после проигрыша воздушной войны Англию, которую активно поддерживали набирающие силу США, было крайне опасно. Тем не менее приоритет отдавался разгрому СССР.

Стратегия Сталина базировалась на затягивании сроков начала войны хотя бы до августа 1941 г., что фактически означало перенос военных действий на весну 1942 г. Такой ход событий явно устраивал СССР. Здесь он рассчитывал на повторение ситуации накануне начала Второй мировой войны. В подтверждение этому есть множество свидетельств, сошлемся лишь на два:

— записи посла СССР в Берлине в июне 1938 г. — мае 1939 г. А.Ф. Мерекалова, который 21.04.39 участвовал по вызову Сталина в заседании Политбюро ЦК ВКП(б), где затрагивался вопрос о сроках начала войны Германии с СССР;

— данные советской разведки относительно ультиматума как способа вступления Германии в войну с СССР.

В ответах Мерекалова членам Политбюро прозвучала мысль, что война начнется не ранее 1942-1943 гг. – «Немцы попытаются достичь дальнейшей нейтрализации СССР, использовав время для того, чтобы усилить свое влияние во Франции» (Безыменский Л. Гитлер и Сталин перед схваткой, стр. 209).

В новой ситуации мая 1941-го найти возможность компромисса, как это имело место в августе 1939-го в связи с разделом Польши или весной-летом 1940-го в условиях войны на западе, что позволило СССР инкорпорировать Прибалтику и Бессарабию, США оккупировать Гренландию, а Великобритании – Фареры и Исландию, было крайне сложно. В ходе переговоров Молотова с Гитлером 12-13 ноября очень обстоятельно обсуждался вопрос о подтверждении содержания статей протокола от 23 августа 1939 года об отнесении Финляндии к сфере советских интересов. Поднималась тема и по поводу возможного раздела Турции между СССР и Болгарией. Однако кратковременность визита и отведенного в его рамках времени бесед между лидерами двух стран (около 5,5 часа) не позволили решить ни одной из 14 поставленных Сталиным задач. Советский диктатор придерживался мнения, что путем длительных переговоров можно оттянуть нападение Германии на СССР. К сожалению, после неудачного визита В.М. Молотова в Берлин и несостоявшегося в силу этого ответного посещения Москвы И. Риббентропом, на чем строилась вся тактика переговоров осенью 1940 г., высшее руководство СССР не сделало надлежащих выводов. Гитлер уже не так зависел от поддержки Сталина, как это было 1939-1940 гг. Надежда на новый пакт Молотова — Риббентропа или Сталина — Гитлера строилась на иллюзиях.

Сталин ждет ультиматума…

В не меньшей мере прослеживался просчет Сталина относительно ультиматума как обязательного условия реального начала войны. Надо сказать, что это убеждение строилось на донесениях видных советских разведчиков, в том числе и Кима Филби, который снабжал информацией Кремль о ходе переговоров между Гессом и Кирпатриком, заместителем министра иностранных дел. Общий вывод, сделанный ведущим членом знаменитой кембриджской пятерки, сводился к одному – англо-германского союза, главной цели Гитлера и его окружения, создать не удалось. Вместе с тем в Лондоне, по мнению Кима Филби, укреплялось представление о том, что Гитлер попытается теперь договориться со Сталиным за счет Великобритании.

Харро Шульце-Бойзен сообщал из Берлина: «Началу военных действий должен предшествовать ультиматум Советскому Союзу с предложением о присоединении к пакту трех. Начало осуществления плана увязывается с окончанием войны с Югославией и Грецией» (Безыменский Л. Гитлер и Сталин перед схваткой, стр. 467).

О. Гордиевский и К. Эндрю, известные деятели спецслужб Великобритании, утверждают: «Сталин был занят борьбой с тремя несуществующими «заговорами»: замыслом Англии столкнуть его с Гитлером, ожиданием ультиматума со стороны Гитлера, а также намерением немецких генералов спровоцировать его на приказ открыть огонь по передовым частям немецкой армии» (Разведывательные операции от Ленина до Горбачева, стр. 279).

Между прочим, формальное сообщение о начале войны Германия все-таки довела до сведения СССР. Между часом и двумя ночи 22 июня Ф. Шуленбург позвонил В.М. Молотову и пожелал немедленно встретиться. Не оставалось сомнений, что этот неожиданный звонок имел прямое отношение к вторжению Германии. Разумеется, Молотов тут же позвонил Сталину, который в этот поздний час находился в своем кремлевском кабинете. Таким образом, первым узнал об официальном объявлении войны Молотов, а вслед за ним Сталин, который сказал своему ближайшему сподвижнику: «Езжай в Москву, но прими немецкого посла только после того, как военные нам доложат, что вторжение началось». (Зенькович Н. Тайны ушедшего века, стр. 112).

Сталин, Гитлер и Черчилль арестовывают «заговорщиков»

Одним из важнейших вопросов изучения последствий двух полетов являются репрессии, обусловленные поиском виновных лиц, не предотвративших движение МЕ–110 и Ю–52 в воздушном пространстве Германии, СССР и Великобритании. Первым начал расправу Гитлер. По его приказу были арестованы адъютанты Гесса, а также ряд лиц, причастных к якобы несанкционированному вылету с заводского аэродрома фирмы Мессершмитта из Аугсбурга в сторону Шотландии самолета, пилотируемого Р. Гессом. В ночь на 11 мая, то есть сразу после появления Гесса в Англии были арестованы шесть видных представителей правящих кругов Великобритании, а четырнадцать других, в том числе и герцог Вестминстерский и управляющий английским банком – серьезно предупреждены. Однако наиболее серьезная акция последовала со стороны Сталина. Советский диктатор решил арестовать многих видных военных, связанных с руководством ВВС и ПВО. Но венцом готовящегося процесса по поводу заговора военных стали аресты Г. Штерна – руководителя ПВО страны, генерала армии К. Мерецкого – заместителя наркома обороны, наркома вооружений Л. Ванникова и многих других видных работников наркомата обороны и Генерального штаба. Сталин, осознавая неизбежность начала войны и понимая неготовность армии к борьбе с серьезным противником, заранее хотел обезопасить себя от возможной критики. Снова шел поиск врагов среди своих. Вместе с тем многим было ясно, что полет Ю–52, судя по всему, санкционировал лично Сталин.

14 мая Геббельс выступил по германскому радио с сообщением о том, что Гесс совершил перелет в интересах англо-германского понимания.

20 мая Геринг издал циркуляр, запрещавший евреям эмигрировать из рейха и оккупированных территорий, включая Францию. Указ от 2 июня предписывал произвести аресты евреев во Франции.

Что высветили два майских полета?

Какие же выводы сделали главные действующие лица надвигающегося нового этапа второй мировой войны? Как показывают новейшие исследования, полет Гесса готовился в течение, по крайней мере, полугода. Гесс в беседах со своими партнерами сказал, что он с четвертой попытки оказался в Великобритании. Его ждали там. Лично Черчилль прекрасно был осведомлен о деталях предстоящего полета. Разумеется, и Гитлер не только не критиковал, но и всячески подталкивал Гесса к осуществлению полета. За несколько дней до полета состоялась последняя встреча Гитлера и Гесса, где наци №3 получил благословение на вылет. Более того, Гейдрих сопровождал его на наиболее сложных участках полета.

Что касается Сталина, то для него этот полет был неожиданным, однако в дальнейшем он получил подробную информацию о переговорах Гесса с доверенными лицами Черчилля и Идена.

Относительно же полета Ю–52 пока больше белых пятен, чем можно предполагать. До сих пор не раскрыты архивы Политбюро ЦК ВКП(б). Неизвестны ответы Сталина Гитлеру. Одно ясно, что Сталин рассчитывал на личную встречу с Гитлером в разрешении проблем, возникших между Германией и СССР. Но история пошла другим путем …

19 октября, уже в ходе войны, когда резко обострилась ситуация под Москвой, для того, чтобы оправдать свои поражения, Сталин инсценировал публикацию статьи в «Правде», где обвинял Англию в попытках добиться мира с Германией.

История майских полетов имела продолжение в ходе начавшейся 22 июня 1941 года войны, ибо союзники по борьбе с фашистской Германией не доверяли друг другу.

Владимир ПАРОЛЬ.