Под сводами «Бродячей собаки»

Кафе «Бродячая Собака» — символ петербургской богемы Серебряного века. Все его наиболее выдающиеся постоянные посетители — «грешники и блудницы», по определению Ахматовой, представлены на фотографиях, вывешенных в этом подвальчике: сама Ахматова, Мандельштам, Кузмин, Бальмонт, Ходасевич... В начале прошлого века «Собаку» погубила сырость, и она закрылась. И вот уже в наше время нашлись люди, которые решили возродить старые традиции подвальчика не без коммерческой пользы для себя: им пришло в голову сделать поэзию снова модной. В кафе проходят поэтические вечера строго по рекомендации серьезных литературных авторитетов. С поэтов не берут арендную плату, даже билетов не продают, если выступающие на это согласны. Вечера-то проводятся хорошие, да вот сервис... можно сказать, что тоже традиционный, однако не в традициях дореволюционных, а, увы, — советских. Кухня в «Собаке» неплохая, но дождаться заказа — надо иметь железные нервы. Начнешь возмущаться — получишь по полной традиционной советской программе.

В «Собаке» случаются совершенно неожиданные мероприятия, как такое, которое проходило 10 июня. В афише значилось, что писатель Даниил Гранин представит вице-спикера Думы Российской Федерации В.Лукина, который будет говорить не о своих друзьях-депутатах, а о своих друзьях-поэтах.

Лукин — представитель фракции «Яблоко», интеллигентной, неагрессивной политической элиты, идеология которой уходит корнями в убеждения шестидесятников. Он выгодно отличается от многих думских ораторов хорошим русским языком. Сам Лукин тоже баловался графоманией, но, обладая хорошим вкусом, вовремя «завязал», дав справедливую оценку собственному творчеству, зато читателем поэзии стал благодарным. Его до сих пор поражает тайна таланта: например, простой в быту человек Аркадий Стругацкий на вид ни к какому высокому осмыслению жизни не был склонен, но в своих книгах порой разрабатывал философские вопросы, которые обсуждались в мимолетных дружеских беседах.

Лукин окончил Московский педагогический институт, питомник бардов. Там он сдружился с Ю.Кимом, который посвятил Лукину песню из фильма «Сватовство гусара»: «Умри, гусар, но чести не утрать!».

Соревнуясь в остроумии с И.Губерманом, Лукин как-то сказал ему, что сам Салтыков-Щедрин стал бы при авторе гариков вице-Губерманом.

В Америке в качестве посла России Лукин вручал российские паспорта В.Аксенову и И.Бродскому. Лукин заметил, что дружелюбие новых официальных представителей бывшей родины Бродский воспринял как фальшь и держался очень напряженно. Лукину запомнилось, как вел себя поэт на вечере, посвященном памяти А.Ахматовой, устроенном Фондом Л.Толстого. Своих стихов он не читал и не произнес ни слова о себе, а только об Анне Андреевне.

Но особенно дружен был В.Лукин с Д.Самойловым. Более яркого, своеобразного человека он не знал. Лукин легко понял, из чего вообще делаются стихи, наблюдая, как его творчество соотносится с жизнью. Лукина Самойлов вывел в своей книге «В кругу себя» под видом китайского философа Лу Кина. Перевод Самойловым «Двенадцатой ночи» Шекспира — и вовсе анекдотическая история. Самойлов не владел английским языком. Лукин нашел молодую шотландку, которая переводила со староанглийского на современный, а Лукин для Самойлова — на русский. Казалось бы, в результате получится не перевод, а полный бред. Но перевод вышел блестящий. В шекспировской пьесе у Самойлова герои изъясняются современным московским говорком, и снижение пафоса пошло Шекспиру только на пользу.

На будущее русского языка политик смотрит оптимистически: не стоит бороться за его чистоту административными методами. Он сам очистится мистическим путем, как уже было неоднократно. Но более всего Лукин сокрушался, что политическая деятельность суетлива, не позволяет ему уединиться с любимой книгой стихов.

По признанию Лукина, в «Бродячую собаку» его «заманили путем коварных политических интриг» — Д.Гранин обещал просто угостить в экзотическом подвальчике, а вместо этого вытащил на сцену. Присутствующие от такой интриги только выиграли — час с лишним в обществе вице-спикера пролетел, как один миг. Если бы в российской Думе было много подобных любителей поэзии, глядишь — русская поэзия и вправду вошла бы в моду, а поэты на Руси зажили бы наконец счастливо...

Светлана БЛОМБЕРГ.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ.