Некруглая дата

Конечно, девять лет и почти три тысячелетия, когда, как считают, индийский царь Гигес ввел в обращение первые золотые монеты, достаточно разные цифры. Но для нашей истории и эти годы — целая эпоха.

Вообще изобретение денег — одно из самых великих достижений человечества. Похоже, что первыми деньгами было даже не золото или серебро. Санскритское слово «рупа» — скот, лежит в основе названия современной индийской валюты — рупии. Латинское слово «пекуния» — деньги происходит от слова «пекус» — скот. А кто сегодня, кроме специалистов, знает, что первым изобразил на монетах свой профиль Александр Македонский?

Вообще история денег, даже современная, это детективный роман похлеще произведений Агаты Кристи или Жоржа Сименона.

Интересные наши деньги — эстонские кроны. Они — самые стабильные деньги в мире. Вспомните, как подешевела на мировом рынке немецкая марка. Еще несколько лет назад американский доллар стоил полторы марки. Сейчас и за две марки не купишь доллара. Хотя, как пишут в газетах, дела у штатовской экономики идут не очень хорошо, но отношения валют говорят сами за себя. Как видим, немецкая марка дешевеет, а эстонская крона незыблемо стоит.

Это, так сказать, внешняя сторона нашей валюты.

А внутренняя, то есть та, что показывает покупательную способность кроны в родном государстве?

Тут уже положение иное. Девять лет назад в Таллинне автобусный билет можно было купить за 60 сентов, а сейчас за десять крон. Раньше поговорить по телефону внутри одного города стоило сенты, сейчас — кроны. А цены на хлеб, колбасу, молоко? В общем, если считать очень средне — все у нас за эти годы подорожало в семь раз. Что-то больше, что-то меньше, но в целом картина понятна.

Где-то промелькнула информация, что зарплата за эти годы выросла в 12 раз, но это, наверное, у депутатов и министров. Возможно, еще у банковских работников.

У рядовых работников в те же семь — восемь раз, а во многих секторах и того меньше. Однако рост цен и в дальнейшем тоже неизбежен. Раз мы идем в Европу — быть у нас европейским ценам. Хорошо бы еще иметь при сем европейские зарплаты. Пока точно известно, что европейские зарплаты будут иметь только те, кто станет еврочиновниками. Таких, по всей вероятности, будет не очень много — человек пятьдесят, да европереводчиков человек сто-двести, точно пока их число не установили.

Но все это, как говорят, только эмоции. В целом нужно сказать, что с валютой нам повезло.

Валютный комитет

В августе 1998 года российский председатель правительства Сергей Кириенко выступил по телевидению. До его краткой речи американский доллар стоил во всех обменных пунктах чуть больше 6 рублей. Через несколько минут после окончания выступления Кириенко все эти пункты закрылись. Затем, когда через некоторое время они вновь возобновили свою работу, доллар стоил уже почти в два раза дороже, а через несколько дней его цена скакнула более чем в три раза.

Не очень давно нечто похожее произошло и в Турции. К сожалению, такие случаи происходят в мире не очень редко.

Возможна ли такая ситуация в Эстонии? Почти однозначно можно ответить на этот вопрос отрицательно. И вот почему.

В историческом плане девять лет — это совсем не время. Но даже этот короткий промежуток показал, что основные параметры денежной реформы в Эстонии были выбраны в целом удачно. Эстония первой из постсоветских стран ввела свою нормальную конвертируемую валюту без всяких переходных суррогатов. При этом был выбран достаточно специфический подход к обеспечению надежности кроны, так называемый «валютный комитет».

Впервые такой метод применили в Аргентине, когда там был очень серьезный валютный кризис. Валютный комитет оправдал надежды, и экономика Аргентины успешно преодолела тяжелый период.

Суть метода состоит в следующем.

Во-первых, эстонская крона привязана на основании закона к одной из твердых валют — немецкой марке в соотношении 8 к 1. Изменить данное соотношение можно только изменив закон, то есть если Рийгикогу примет решение об этом. Зная политический расклад в нашем парламенте, трудно предположить, что возможно нечто подобное, если нет никаких сверхординарных ситуаций.

Привязка к твердой валюте дает эстонской кроне необходимый запас доверия.

Во-вторых, объем денежной эмиссии строго ограничен и связан с золотовалютными запасами Банка Эстонии. Чем больше этот запас, тем больше денег в обороте. Но это не пустые деньги, а обеспеченные национальным банком.

Раньше, например, в России даже по телевизору можно было услышать рассуждения о том, что полезно запустить печатный станок и напечатать дополнительно какое-то количество рублей. Пусть это и приведет к инфляции, но зато можно со всеми, кому должны, рассчитаться.

В Эстонии такие разговоры в принципе невозможны. Система валютного комитета не позволяет выпускать в оборот деньги по чьему-то желанию.

Эти два основных условия валютного комитета и обеспечили стабильность нашей валютной системы. Эстонским деньгам, несмотря на их постепенное обесценивание внутри страны, верят и за рубежом, и собственные жители.

Огонь по сбережениям

Конечно, специально лишать людей, особенно пожилых, их сбережений никто не собирался. Но практически люди потеряли почти все, что удалось скопить за многие годы работы. Например, пять тысяч рублей, за которые можно было купить новую машину и собирать приходилось десятилетия, превратились в пятьсот крон. Сейчас за эти деньги не оплатить и месячной квартплаты.

Денежная реформа ограбила всех, превратив старые накопления в прах. При этом старшее поколение лишилось и достаточно приличных пенсий.

Совершенно очевидно, что государство не имело средств перевести все рублевые сбережения в кроновые по соотношению, сохранявшему их покупательную способность. При этом деловая часть общества почти ничего не потеряла, так как держала свои деньги в валюте — долларах, немецких или финских марках. Валютные средства никто на эстонские кроны не обменивал.

Конечно, если бы не произошла денежная реформа, рублевые сбережения все равно потеряли бы свою покупательную способность из-за гигантской инфляции в рублевой зоне. Но факт остается фактом, введение кроны путем почти полной ликвидации рублевых сбережений облегчило финансовые проблемы государства и позволило с минимальными потерями войти в новую экономику.

Для пожилых людей трагедией стало и то, что после реформы пенсионные выплаты стали зависеть только от стажа работы и не были связаны с величиной заработка. Крохотные пенсии не давали разве что умереть с голоду.

Реформа была реализована не очень корректно и по отношению к странам рублевой зоны. Рубли, которые были собраны в процессе обмена, предполагалось передать в Россию — это была действующая там валюта. Однако эти рубли были проданы, как отмечали некоторые средства массовой информации, в Чечню. Наверняка этот скелет еще долго будет лежать в дальних закоулках шкафов Банка Эстонии и никогда не станет его украшением.

Вперед к евро

То, что еще недавно было гордостью и атрибутом любого государства, — его национальная валюта, уходит в прошлое. Совсем скоро многие европейские страны распрощаются со своими собственными деньгами и перейдут на единую валюту — евро. Еще пару десятилетий тому назад мало кто верил в такую возможность.

Так, один из крупнейших экономистов, лауреат Нобелевской премии Ф. Хайек писал, что очень мало шансов прийти к согласию о политическом курсе, но, самое главное, что если европейской валютой не управлять разумнее национальных валют, вряд ли она будет лучше их. Прав ли классик, покажет время. Во всяком случае, после своего введения евро стремительно падает вниз. Уже пройдено несколько так называемых психологических барьеров, а минимума падения пока и не видно.

Эстония заявила, что тоже готова отказаться от кроны и перейти на евро. Правда, достичь этого не так просто, как кажется. Для начала нужно стать полноценным членом ЕС. И хотя когда-то наш премьер-министр хотел перейти на евро раньше вступления в ЕС, ему деликатно намекнули, что идея сия весьма интересная, но реализовать ее практически нет возможности.

Кроме того нужно соответствовать нескольким финансовым критериям. Одно из самых существенных из них — это низкий уровень инфляции. У нас пока этот показатель в несколько раз выше допустимого.

Лев ГОЛУБ, профессор.