Чем бы дитя ни тешилось...

Вам наверняка когда-нибудь приходилось хотя бы краем глаза лицезреть японские мультфильмы. Такие своеобразные и временами вполне откровенные мультипликационные приключения большеглазых, синеволосых персонажей. К сожалению, в нашей стране не так много известно об этом направлении анимации. Большинство считает, что японские анимационные картины, или аниме, — это череда бесконечных клонов «Сейлормун», повествующих о том, как девушки-волшебницы спасают галактику от демонов. Другими словами, относятся к аниме как к некому творению, отражающему лишь сумасбродность и идиотизм созданному для людей, страдающих недостатком извилин. Я не согласен. Часто в аниме просматриваются довольно философские видения нашего мира, что очень любопытно (Сейлормун и Покемон к рассмотрению не предлагаются).

Очень часто сюжет анимешки базируется и основывается на популярной манге (японском комиксе). Сам термин «манга» был придуман знаменитым художником Кацусикой Хокусаем в 1814 году и означает гротески, странные (или веселые) картинки.

Отличительной чертой этого жанра является тот факт, что каждый персонаж — личность с ярко выраженными индивидуальными чертами характера. Причем к созданию этих черт для каждого персонажа японцы подходят со всей серьезностью и скрупулезностью, что делает героев очень жизненными, и при наличии хотя бы малой толики абстрактного мышления они мысленно очень легко моделируются зрителем.

Это заставляет сильно сопереживать персонажам и, как следствие, близко к сердцу воспринимать их переживания, физические страдания и, тем более, смерть. Отсюда следует логический вывод — кажущаяся жестокость аниме на самом деле способствует прививанию детям с еще не сформировавшейся психикой таких положительных общечеловеческих качеств, как доброта, сострадание, милосердие. И это легко объяснимо. Как вы думаете, если ребенок всю ночь проплачет навзрыд в подушку, потому что персонаж мультфильма — хорошая, милая, чистая девушка, в которую он за время просмотра успел влюбиться, — была унижена и жестоко убита какими-нибудь пьяными выродками, сможет ли он в будущем совершить что-либо подобное? Я считаю — никогда.

Имеет место также еще одна особенность, присущая подавляющему большинству мультфильмов аниме, — необходимость в той или иной степени задумываться над происходящим.

Отношения между персонажами сложны и приближены к жизненным. Юмор — действительно юмор, ненавязчивый и, в известной степени, тонкий и изящный. Сюжет, при всей его остроте и стремительности развития, представляет собой сложное хитросплетение множества гармонично связанных между собой отдельных линий.

Кстати, противники аниме не устают говорить о имеющих место эротических сценах, которые якобы растлевают молодежь. Согласно же моей точке зрения, эротика в японских мультфильмах присутствует всегда к месту, изображена красиво, придает некую пикантность и делает просмотр более захватывающим, но не опошляет («Hentai», разумеется, является исключением). Именно отсутствие пошлости в подобных сценах воспитывает в детях трезвый взгляд на проблему взаимоотношения полов и не дает еще не сформировавшейся психике создать образ секса как чего-то грязного.

Отсутствие подобных сцен в американских картинах я склонен рассматривать не как непорочность, а как ханжество, ибо у детей формируется представление об эротике как о каком-то запретном плоде, а отсюда проистекают те самые сальность и пошлость мышления.

Мультфильмов глупее, чем американские, вообще, по-моему, не существует. Все шутки сводятся к тому, что кому-нибудь на голову сбрасывают кирпич или рояль. А ребенок смеется, радуется — жалостью и не пахнет. Что он сделает потом? Правильно, пойдет и откромсает хвост своей кошке. Ведь это было так забавно в мультике, где киска, взвизгнув пару раз для приличия, отрастила новый хвост. Да вот только дяди-аниматоры почему-то забыли показать лужу крови, свисающие клочья окровавленной шкуры с мясом и то, как киска, совсем не забавно, а пронзительно прокричав какое-то время, удалится в мир иной.

Но есть нечто худшее, нежели завуалированная жестокость и неприкрытая тупость. Гораздо страшнее, что в американской анимации насаждается культ унижения личности. Можно выделить три наиболее вредоносных направления американских мультяшек: издевательство, жестокость, примитивность.

В результате мы имеем разобщенную безликую народную массу, полностью подконтрольную правящей элите. А что может быть лучше для государства, вся история которого являет собой пример политического коварства, лицемерия и вероломства? Правительству чрезвычайно выгодно иметь такое общество, которое верит всей той лапше, которую вешают ему на уши с экранов телевизоров. А отсюда назревает вывод, что пороки американской мультипликации не плод скудоумия картун-мейкеров, а один из винтиков преступной машины, именующейся неформальной государственной доктриной США.

Александр РАЧИНСКИЙ.