В общем и частном

Политэлита и все-все-все... остальные

«Государственная идеология эгоизма привела к войне всех со всеми. Новой номенклатуре не нужна коллективная деятельность людей. Уничтожение солидарности общества требовалось для возникновения новой номенклатуры и ее безнаказанности».

Профессор Мати Хинт.

«При том, что кризис доверия внешне спровоцировали скандалы, реально за ними стоят противоречия между ожиданиями новой эстонской политической и хозяйственной элиты».

Профессор
Марью Лауристин.

Газета Postimees продолжает дискуссию «высоколобых» на тему сегодняшнего кризиса доверия к власти в Эстонии. Разговоры, разговоры, слово к слову тянется. Разговоры смолкнут скоро. Что же нам останется? Похоже, никаких подвижек, никаких перемен. Власти предержащие в реакциях медлительны, если не сказать скупы. Каждый при своем? Возможно, ученые соберут свои мнения воедино и выпустят сборник, политики (это точно) отъедут в летние отпуска. А разочарованные во всем сограждане будут дожидаться осеннего урожая картошки, которую только что посадили в пору цветения черемухи.

Так что же делать, чтобы преодолеть кризис, в основе которого еще один профессор, Микк Тийтма, видит концентрацию власти на Тоомпеа и исключение из процесса принятия решений хозяйственной, научной, масс-медийной и местной элиты.

Кризис показывает: у нас нет социальной инфраструктуры, которая в развитых обществах складывалась длительное время. Нет ни обычаев, ни норм, ни институтов, регулирующих отношения между группами людей и разделение власти в обществе. У нас не уделяется должного внимания механизмам, позволяющим группам давления и тем, кто принимает решения, идти на нормальные компромиссы.

Решения у нас — прерогатива политиков. И примером тому может служить административная реформа. Рядовые граждане знают о ней лишь то, что количество волостей надо сократить и изменить их границы. Но если вдуматься, то речь идет о принципиальных для Эстонии отношениях между Тоомпеа и местной властью.

Нет смысла говорить о гражданском обществе, когда самостоятельность уездов и волостей очень ограничена, когда они в социальных и экономических вопросах зависят от центральной власти. Чтобы принимать решения об административной реформе, нужны не чиновники, а знания профессионалов — экономистов, хозяйственников, предпринимателей, социологов, руководителей уездов. На Западе при таких реформах при правительствах создаются комиссии из независимых экспертов.

У нас людей знающих к подобной работе не привлекают. Решения становятся чисто политическими, лоббируемыми заинтересованными группами. Наша «четвертая власть» очень похожа на чаты — пиши о чем хочешь, никто из представителей власти не обязан обращать на это внимания. Выходит, что и масс-медиа отчуждены от власти.

В большинстве стран значительную часть элиты составляют представители собственных экономических кругов. Ведь они дают народу работу и хлеб. У нас же отдельные министры позволяют себе заявлять, что им безразлично, чей капитал будет в стране — иностранный или отечественный. Вот и получилось, что при приватизации железной дороги отдали предпочтение иностранному, хотя за этой жизненно важной артерией стоит судьба местного предпринимательства и рабочих. Любая страна Евросоюза бьется за интересы собственного капитала и рабочие места.

Наука у нас тоже не в чести. В отличие от чиновников министерств ученые не могут сами себе назначать зарплаты. И любой политик с пренебрежением может заявить ученому, что тот, мол, ничего в деле не смыслит.

С реформой образования то же — дискуссию развернули на весь свет, а проект написали чиновники в тиши министерских кабинетов, хотя реформа образования — это расстановка национальных приоритетов.

И дело не в том или ином отдельном политике. Дело в способе осуществления власти. Если ее носителем является исключительно политическая элита и зависящее от нее напрямую чиновничество, решения принимаются чисто политические без учета мнений и интересов других групп общества. Результат — силовая борьба и бои, которые всем окружающим представляются, как игры в песочнице.

Кто проигравший?

Если от обобщающих рассуждений ученых об ошибках власти перейти к конкретике и личностному уровню, то список проколов явно удлинится. Например, за счет канцлера Министерства транспорта и связи Рут Мартин. Сегодня эту энергичную подтянутую даму в элегантном костюме знают, пожалуй, все. И сочувствуют ей все, хотя бы в пику малопопулярному министру Тойво Юргенсону, уволившему ее, едва заступив в должность. До него г-жа Мартин смогла пережить смену шести министров, являя собой (как то и предписано законом) преемственность в работе министерства. Кабы канцлеры у нас менялись так же, как и министры, то в МВД, например, из них можно было бы уже сформировать взвод.

Мало того, что дважды восстановленная по суду в должности Рут Мартин «наказала» государство на выплату компенсации, превышающей триста тысяч крон, она, как пишет в газете Eesti Pфevaleht Анвар Самост (главный редактор экономических новостей BNS), выступила еще и как «санитар леса». Потратив собственные нервы и государственные деньги, Мартин со всей убедительностью продемонстрировала всем ошибки политиков. Благодаря ей, вероятно, некоторые необоснованные решения об увольнении других лиц не были приняты. А кое-кто из высокопоставленных госчиновников, вспоминая судьбу Рут Мартин, подумал, стоит ли ему тормозить политические решения министра.

Похоже, что правительство у нас не способно анализировать и обобщать собственные же ошибки. В тот же день, когда Рут Мартин была восстановлена в должности, кабинет министров, рассматривая вопрос о дальнейшей судьбе ЭТВ, решил, что условием гарантии предполагаемого для ЭТВ кредита должны быть заключение с правительством договора об использовании ЭТВ бюджетных отчислений и слияние ЭТВ с Эстонским радио. Иными словами, ЭТВ должно будет представлять власти бумаги, в которых до последнего сента будет расписывать, куда ушли выделенные деньги, начиная от стоимости передач, заканчивая расходами на обслуживание недвижимости и техники. Такие бумаги противоречат европейским представлениям об общественно-правовом независимом телевидении и по сути подводят его под контроль правительства.

Можно было бы финансирование телевидения перевести на процентную модель и выделять ему 1 процент от госбюджета или же поддерживать его по другой формуле: 1 бюджетная крона с телевизора в день. Но для обоих вариантов требуется политическое соглашение между Советом по радиовещанию и телевидению и правящей политической элитой. На такие соглашения у нас большой дефицит. Политики подминают под себя все.

Как замечает г-н Самост, их суровая верность принципам — дело красивое, но для политики бессмысленное, если наперед известно, что единственным результатом такой несгибаемости будет утрата поддержки избирателей и последующее отступление от собственных же решений. Кроме истории с Мартин, правительству нелишне вспомнить хотя бы решение о закрытии железнодорожного пассажирского сообщения на «Эделараудтеэ», которое на сегодня поменялось на прямо противоположное.

Т.А.