В связи с публикациями, связанными с моим назначением в состав комиссии по литературе «Культуркапитала», хочу высказать свое мнение. Удивлен не только тоном комментариев, далеких от академической дискуссии, но и их содержанием.
Полагаю, что некоммерческое объединение Общество русской словесности вправе выдвигать своего председателя в соответствующую комиссию «Культуркапитала». Я горжусь этим доверием и полагал, что смогу его оправдать. Целью своей деятельности я видел оказание реальной помощи русской литературе в Эстонии, молодым русским писателям, сближению двух национальных культур. Вопрос о том, знаю ли я «местную русскую литературу», кажется мне некорректно сформулированным, поскольку в свое время я был членом редколлегии журнала «Таллин», писал рецензии на произведения как русских, так и эстонских поэтов и прозаиков. Последние несколько лет являюсь членом правления Объединения русских литераторов Эстонии, членом Совета по присуждению международной литературной премии им. Ф.М.Достоевского.
Мне не нравится, что у нас в Эстонии сформировался круг «профессиональных» защитников русских, монополизировавших право говорить от лица всей русской культуры, от лица всей русской литературы и представлять ее на различных уровнях. Они обслуживают интересы отдельных группировок и страдают корпоративной ограниченностью. Ротация здесь совершенно необходима, вот почему мои русские коллеги с удовлетворением приняли известие о моем избрании в состав комиссии по литературе.
Однако по тону комментариев я вижу, что согласиться на такую ротацию кое-кому очень трудно. Это и понятно.
Странное совпадение. Статью в ЕР я прочитал в день открытия в Таллинне Института культуры и гуманитарного образования. Два года мы с коллективом единомышленников трудились над его созданием, и вот наконец первые студенты пришли на первые лекции. Однако об этом, безусловно, важном событии в культурной жизни русской общины никакой информации в таллиннских газетах найти невозможно. Конечно, делить деньги на культуру — занятие, вероятно, более интересное, чем повседневная кропотливая работа по ее развитию.
Что касается знания-незнания эстонского языка. Я — гражданин Эстонии, получивший гражданство в порядке натурализации, следовательно, прошел соответствующую языковую подготовку. Ни в Законе о языке, ни в статуте «Культуркапитала» не указано, какой конкретно степенью знания языка должен владеть претендент, чтобы быть избранным в комиссию. Как филолог могу сказать, что знание языка определяется не столько суммой грамматических правил, сколько готовностью и желанием обеих сторон к общению, к диалогу. Такого желания у членов комиссии я не увидел. Вообще, прием, с помощью которого неугодного изгоняют по языковому принципу, стал в последнее время настолько распространенным, что говорить об этом - значит ломиться в открытую дверь. Газетная подборка ЕР могла появиться в атмосфере языковой нетерпимости, очень далекой от толерантности цивилизованной Европы. Всегда думал и продолжаю так считать, что составлять мнение о человеке незнакомом по тенденциозным и субъективным оценкам посторонних — по меньшей мере, некорректно.
Академический статус и воспитание не позволяют мне опускаться до доказательств, оправданий, споров и интриг. После этой целенаправленно организованный кампании считаю, что моя работа в составе комиссии по литературе невозможна. И дело здесь не в эстонском языке, а в том, что мы вряд ли найдем общий язык.
Прошу вас считать мое письмо официальным отказом участвовать в работе комиссии по литературе «Культуркапитала».
