Предсказания — дело всегда неблагодарное. Нынче особенно. А в наших условиях сугубо неблагодарное и, пожалуй, даже бесполезное. Хотя, как пишет в газете Eesti Paevaleht обществовед Рейн Руутсоо, в преддверии выборов в местные органы власти многие пытаются найти в нынешней политике Эстонии знаки, намеки, черты будущего, полагая, что именно будущие выборы станут фундаментом следующих за ними выборов в парламент.
Да, соглашается ученый, есть в эстонской политике черты консервативные, как говорится, пролонгированные, но в последние годы все возрастает ее непредсказуемость, при которой, исходя из опыта предшествующего пути, угадать, что там, за поворотом, становится все трудней.
Почему так? Отвечая на вопрос, Рейн Руутсоо делает анализ последнего трехлетия. Он считает, что за этот период Эстония сильно изменилась как в социальном, так и в ментальном плане. На смену фазе стремительных перемен приходит не менее сложная фаза самоупорядочения. Если прежде все усилия были сосредоточены на преодолении сопротивления прошлого, то сейчас сомнениям подвергается тот мир, что создали мы сами.
Что имеем на сегодня
В этом мире есть преуспевающие и неудачники, ретрограды и мстители, поджидающие своего часа. Есть и те, кто ничего уже не ждет. Да, Эстония — страна, сильно продвинутая в области интернетизации, но одновременно она страна самого резкого в Европе расслоения общества. Отсюда наша демократия дает явный уклон в сторону сильной руки.
Упоминания о «первой» и «второй» Эстонии считаются уже дурным тоном. Воевать с таким расколом бесполезно, как носить воду решетом. И предстоящие выборы могут стать серьезным испытанием для демократии. Объявлять кого-либо неадекватным, обиженным или популистом — ход слабый.
Обществом, находящимся в глубоком стрессе, манипулировать легче всего. Такова реальность. Но защищать демократию стоит, в противном случае нам придется иметь дело с ее альтернативой — социально застойной, деградирующей и революционирующей Эстонией.
Обе перспективы не исключены, поскольку резкое экономическое расслоение может означать и политическую поляризацию общества. Но как свести воедино тех, кто считает сегодняшнюю Эстонию лучшей из возможных, и тех, для кого в ней места не находится?
Особенности национальной политики
Опыт прошлых выборов тут не поможет. Эстония трехлетней давности сильно отличается от сегодняшней. На выборы мы пойдем в такой политически загаженной атмосфере, в которой преобладают эмоции, идеологические ярлыки, крайний цинизм. Уже мало кого интересует собственно политика, подразумевающая борьбу за проекты будущего.
Что же изменилось? Во-первых, прежние высокие цели стали разменными пешками. Единомышленникам Вардо Румессена есть о чем сожалеть. Национальный патриотизм стал частью предвыборных кампаний. Затерты риторикой многие важные идеи самобытности. Из мировоззренческой красно-белой схемы вырос ряд равенств: социальность = социал-демократия = социализм = коммунизм = путь в добровольное рабство. Те, кто в силу декларируемой ими идеологии должен был бы публично отстаивать общественную солидарность, не осмелились или не сумели этого сделать. За оппортунизм придется платить дорогую цену.
Идеология как шопинг
Во-вторых, провозглашая одновременно рыночные правила, общечеловеческие ценности и неделимость власти, СМИ обрели не виданное доселе влияние на поведение избирателей. Из политики делается товар, аналогичный любому другому товару. Потребление идеологии превращается в шопинг.
Как престижно иметь некий фирменный продукт, престижно быть сторонником или противником какой-либо партии, безотносительно, соответствует ли качество «покупки» интересам «покупателя», а также жизнеспособности общества. Репродукторы «гласа народа», слышащие лишь самих себя, впали в шок, когда Арнольд Рюйтель стал президентом страны.
В-третьих, у нас наложено табу на тему ангажированности СМИ. Ответный удар не заставил себя ждать. Опыт, позволивший печати обращаться с одной частью политиков иначе, чем с другой, закрепился в качестве общего стиля беспощадного навешивания ярлыков. Возрастающая роль пиаровских фирм указывает на то, что у нас набирает силу имиджмейкерство и растут возможности манипулировать общественным сознанием.
Стройная пирамида олигархии
В-четвертых, любой знает, что коалиции у нас — это сделка между группами экономических интересов, а коалиционный договор оправдывает любые действия любых министров, не допуская никаких перемен. Закрепившаяся у власти элита стала вершиной упорядоченной олигархической пирамиды.
Завоеванным элитой министерствам и горуправам требуется развитая лично преданная клиентура из чиновничества, кормящегося от ее пирога. Фиктивные проекты и рабочие места, оплачиваемые деньгами налогоплательщиков, подпитывают сделки власти. Такое стало само собой разумеющимся в Таллинне и правилом в других местах.
Политическая культура эстонской элиты, выстроенная на высокомерии, еще больше отталкивает от нее народ, рождает пирамиды коалиции, выводит все большее количество недовольных людей на улицы с протестами, но главное — работает на манипуляторов. Манипуляция — это искусство. А суть искусства — творить непредсказуемое.
