Совсем недавно, в середине сентября, заявления о том, что наш мир необратимо изменился, воспринимались как риторические фигуры. Прошло немного времени, и эти изменения стали обрастать плотью. Россия в одночасье стала «западной страной», как будто забыв все предыдущие споры и рассуждения о своем собственном историческом пути. Североатлантический альянс протянул Москве руку дружбы, и генсек НАТО Джордж Робертсон пообещал Кремлю не просто партнерство, а даже право «вето» на целый ряд вопросов, решаемых в Брюсселе. Тем не менее после террористических актов в Нью-Йорке прошло уже достаточно времени, чтобы возникли новые геополитические вопросы, на которые пока нет ответов.
Президент Международного общественного фонда «Экспериментальный творческий центр», главный режиссер нашумевшего в свое время московского театра «На досках», яркий и скандальный политтехнолог и эксперт Сергей Кургинян – человек страстный, склонный к парадоксам и интеллектуальным провокациям. На «круглом столе» «Ислам и христианство. Межэтнические отношения: диалог культур», проходившем в Санкт-Петербурге, в информационном агентстве «Росбалт», он оказался тем политологом, кто впервые поднял геополитические проблемы, которые либо породил, либо поднял на поверхность для всеобщего обозрения политический кризис 11 сентября.
Быть или иметь?
Главная проблема России сегодня - проблема субъекта, то есть - понимание, что есть Россия сегодня и ради чего она существует, считает С. Кургинян. «Для того, чтобы что-то делать, надо быть, а для того, чтобы быть, необходимо обладать самостью». По словам Кургиняна, «России необходим какой-то смысл, неважно - правильный или нет, но свой, выстраданный». Вместо этого Россия использует некоторые достижения западной цивилизации как идеологию, в то время как на Западе они являются лишь инструментом или способом заработать деньги.
По мнению московского политолога, «российский президент сделал большую ошибку, заявив о вхождении в мировую цивилизацию», поскольку, таким образом, Россия устами своего президента отказалась от собственной уникальности (которую, впрочем, она сама не осознает). «В результате Россия может стать «девочкой по вызову» в уже состоявшейся без ее участия мировой цивилизации», - заявил он. Как считает российский политолог, «России надо быть, прежде всего, с самой собой, а не с бен Ладеном или Бушем».
«Как только ты сказал, что входишь в мировую цивилизацию с «другом Бушем», - страстно развивал свою мысль Кургинян, - ты теперь будешь ходить с ним везде, как привязанный. Куда один, туда и другой. Из-за этого теряется стратегическая инициатива. И теперь все те, кто хотел прийти к России, стоят в растерянности».
«Ради каких западных ценностей вы готовы взяться за оружие?» - ответил Сергей Кургинян вопросом на вопрос «Какие есть у России аргументы против вступления Эстонии в НАТО?»
«Что такое эта нынешняя западная цивилизация? – вопрошал политолог. - Вы вступаете в НАТО. А во что вы вступаете? Надо же понять, куда вступаешь. Наличествует какое-то стадное чувство, и совсем нет попыток осознания идущих процессов. США забили осиновый кол в самое сердце западной цивилизации, введя полицейские меры против других государств. Где здесь приоритет права и законности? На какое право опирались бомбардировки Югославии? И бен Ладена можно искать вечно и в любой точке земного шара. Где хотим, там и найдем. И вообще, я не знаю, будет ли существовать через пять лет НАТО, куда вы хотите вступить. А если нет, то куда же вы вступаете? Я ощущаю скудость мысли в Прибалтике. И я убежден, что в лавине цивилизации сникерсов и памперсов Эстония погибнет», - пессимистично закончил он.
Рассуждения Кургиняна как нельзя более удачно иллюстрируют нынешнюю растерянность балтийских политиков, возникшую после предложения Тони Блэра Владимиру Путину присоединиться к НАТО в какой-то более или менее тесной форме. Латвийский МИД демонстрирует полное согласие с Лондоном, эстонское внешнеполитическое ведомство отмалчивается. Пошли разговоры, что не все три страны Балтии могут войти в альянс после саммита в Праге, а генсек НАТО Робертсон отменил визиты в Ригу и Вильнюс, но пока оставил в программе своей челночной дипломатии Таллинн. Обсуждаемый за кулисами новый формат отношений НАТО и России в любом случае изменит Североатлантический альянс, а его большая антитеррористическая ориентация заставит неофитов платить выполнением международных обязательств за символический «зонтик безопасности». Вероятно, что вслед за правом «вето» Россия за участие в НАТО потребует и распространения на себя и знаменитой 5-й статьи североатлантического договора.
Солнце встает на востоке
«Я обращаю ваше внимание на официально заявленное бен Ладеном в его официальной биографии обстоятельство, что он стал врагом США после того, как отказался в своих террористических лагерях тренировать уйгурских сепаратистов, - сказал Кургинян и продолжил. - Есть масса интернет-агентств, напрямую связанных со спецслужбами. Так вот одно из таких агентств напрямую сообщает, что во время встречи Цзян Цзимина с Джорджем Бушем, когда Буш предъявил Цзян Цзимину факты о связях бен Ладена с Китаем и потребовал это прекратить, то получил полный отлуп. Я не говорю, что это правда. Интернет-агентства нещадно лгут. Но если они так лгут, то это все равно важно».
«О финансировании талибов Китаем мы знаем не из интернет-агентств. Мы это знаем как факт, - гнул свое С. Кургинян. - Как писал Шекспир: «Беглецам открыты материнские объятия Елизаветы. Быстро богатеет Англия». Сейчас вся мировая инфраструктура исламского терроризма в ближайшие четыре года будет перезамкнута на новых покровителей. Прямо на глазах все советское наследие перетекает в новый биполярный мир. И это необратимый процесс. И наша бывшая Средняя Азия становится ареной новой геополитической борьбы».
По мнению политолога, ислам пока - это «фактор, а не субъект, это средство игры, а не игрок». Но фактор - мощный, считает он, а мощный фактор «интересует всех и переходит из рук в руки».
По его словам, «все, кого не устраивает устройство мира, ищут второй полюс», и Китай по своим параметрам «годится на эту роль», поскольку обладает достаточным потенциалом. Так вот, объятия Китая, по твердому убеждению Кургиняна, широко открыты. Ни один цветок не лег после 11 сентября к американскому посольству в Китае - обратил внимание московский политтехнолог. «Все промолчали - корректные, спокойные соболезнования, и ничего больше. Это и есть заявка на второй голос», - отметил Кургинян, подчеркнув, что «все ищут политического тяжеловеса, а другого тяжеловеса нет». Россия, на его взгляд, по непонятным причинам и с непонятной целью «ушла в категорию до 55 кг» и заявила себя в качестве «части другого субъекта», утратив «свой голос, свое обаяние, свою историческую личность».
Такого же мнения придерживается директор Института международного сотрудничества «Европейский форум» Рашид Гайнутдинов. По его словам, противоречие сегодняшнего дня - это противоречие между США и Китаем, которое будет усугубляться в дальнейшем. Мусульманский фактор же в этом противостоянии - «лишь карта, которую все пытаются разыгрывать». Поскольку Россия, считает Гайнутдинов, является частично мусульманской страной, приняв чью-то сторону, она неизбежно окажется втянутой в конфликт США с Китаем. А депутат Госдумы РФ Абдул-Вахед Ниязов отметил, что роль Китая в исламском мире за последнее десятилетие «несказанно возросла» и это необходимо учитывать при решении «исламской проблемы». По мнению Ниязова, особенно это актуально для России. «Наши Сибирь и Дальний Восток находятся на границе с Китаем, эти территории богаты и не слишком заселены. Если Китай распространит на них свое влияние, эту проблему придется решать нам», - подчеркнул российский депутат. Большинство российских политиков и ученых-востоковедов считают, что оптимальным выходом для России было бы реальное посредничество в решении нынешнего конфликта - вплоть до того, что она должна, по словам Ниязова, «взять на себя определенную роль в исламском мире». Возможности для этого у России есть, поскольку у нее в отличие от Китая и многих других государств «нет исламской истории, ислам - это ее часть».
Пока Россия строила свои отношения с Китаем совершенно самостоятельно, из Брюсселя и Таллинна можно было беспристрастно наблюдать за попытками Москвы и Пекина балансировать на стыке их геополитических интересов. Теперь же при «западной ориентации» Москвы придется не только смотреть, но и участвовать. Когда Збигнев Бжезинский после 11 сентября писал, что России придется делать стратегический выбор и искать союза с Западом перед лицом усиливающегося Китая, он вряд ли предполагал, что за союзничество придется платить не только Москве, но и Лондону, Парижу, Вашингтону и Риге. Очевидно, что Европа пока к этому не готова и даже до конца не осознает возникших новых правил игры, если их вообще можно назвать правилами. Сергей Кургинян пессимистически заявил, что, «перефразируя того же Бжезинского, можно сказать, что «великая шахматная доска» превратилась в «великую наклонную плоскость». Игроки еще пытаются по старинке двигать пешки и фигуры, а они уже ползут под уклон и вот-вот посыплются».
