Несмотря на 78 лет, Евгения Карловна умело управляется со своим хозяйством. 4 х фото Леонида СМУЛЬСКОГО
Евгении Карловне Брагиной (в девичестве Эхте) 13 августа исполнилось 78 лет. Уже 12 лет как на пенсии, но активности ее можно только позавидовать. Познакомились мы с ней в печорской Петровской евангельско-лютеранской церкви, куда по воскресеньям она приезжает на велосипеде из своего дома в конце улицы Мира (бывшей Выруской), чтобы присутствовать на службе вместе с другими старушками и петь хором под величественные звуки органа.
В Антсла у Евгении Карловны живет двоюродная сестра, в Валга – двоюродные сестры и брат, который сохранил фамилию Эхте, есть родственники и в Таллинне.
Четыре поколения: Евгения Брагина-Эхте с дочерью Ниной, внучкой Леной и правнуком Иваном.
Бабушка Евгении Карловны родилась недалеко от Вериора, но в конце XIX века, как и многие другие эстонцы, уехала в Россию искать лучшей доли. Близ Торопца в Тверской губернии появились тогда эстонские хозяйства, было и целое эстонское село, называлось Масальское. Там жила и антслаская тетя Евгении Карловны. И сейчас в тех краях на берегу реки Ловать немало эстонцев. Остались там и родственники Брагиной.
В эстонской школе Евгении Карловне учиться не довелось, язык и традиции сохраняли в семье. На русском языке окончила она школу и педагогический техникум, много лет работала бухгалтером в различных учреждениях.
– Мой отец Карл Эхте был мельником. У нас в деревне Шашурино была своя мельница близ истока реки Сережа, которая впадает в Ловать, – вспоминает Евгения Карловна. – Через озеро километрах в четырех находилось имение знаменитого генерала Куропаткина, который проиграл русско-японскую войну. Интересно, что его Ленин не выслал из России и не приказал расстрелять. Генерал долго жил в своем имении недалеко от нас, там находится и его могила.
На велосипеде от дома Евгении Карловны до центра Печор всего пять минут.
Рассказывая о детстве, Евгения Карловна не раз отмечает, что жила ее семья хорошо. Но когда в 30-е годы началось раскулачивание, все пропало: имущество растащили, мельницу разломали, дядю посадили в тюрьму, а папа сбежал в Казахстан, где скрывался несколько лет. Семье пришлось скитаться и много колесить по свету.
Мама была крещеной лютеранкой, она и конфирмацию прошла в эстонской церкви, которая была в начале XX века недалеко от Твери.
С будущим мужем Евгения Карловна познакомилась во время войны в госпитале, где он в 43-м лечился от ран. А в 46-м муж приехал из Сибири с матерью и забрал молодую жену с собой. Несколько лет проработала Евгения Карловна бухгалтером на молокозаводе в 120 километрах от Омска. И ее родители туда переехали. Но мама никак не могла привыкнуть к Сибири. И тогда все решили поехать в Печоры, где жил дядя Евгении Карловны.
Евгения Карловна часто торгует на печорском рынке дарами своего огорода.
В 1950 году семья перебралась в Печоры. Здесь родилась дочь Нина, сейчас ей 51 год, а также две внучки, одной 27, второй 28 лет, обе учились в петербургских техникумах. Есть и правнуки – шестилетняя Лиза и четырехлетний Ваня. В Печорах живет и двоюродный брат Евгении Карловны, жила и двоюродная сестра, но 12 лет назад она трагически погибла под колесами мотоцикла.
– Город тогда был совсем другим: тихий, провинциальный, очень чистый. Много было эстонцев, – рассказывает Евгения Карловна. – Помню, в 50-м году в лютеранской церкви проходила конфирмация. Сколько тогда было пар! И людей посмотреть на церемонию пришло столько, что все поместиться не смогли. На балконе вдоль стен стояли. В нынешнем году из тех, кто тогда проходил конфирмацию, в церковь пришли только двое. Кто-то уехал в Эстонию, многие уже скончались.
Настоящих эстонцев сейчас в Печорах мало. Кроме них в церковь приходят живущие в Печорах ингерманландцы, финны, латыши. Евгения Карловна и ее дочь в нынешнем году прошли конфирмацию и сейчас являются полноправными членами прихода.
На вопрос, хотела бы семья переехать в Эстонию, Евгения Карловна без раздумий отвечает, что нет.
– Если бы была жива моя сестра, может быть, я бы и подумала, но она умерла пять лет назад. За долгие годы, прожитые в России, мы обрусели. И у дочери, и у внучек русские мужья. Внучки крестились уже в православной церкви.
– Мне очень хотелось бы съездить на могилу сестры, но ни у меня, ни у Нины и паспортов-то эстонских нет, – говорит Евгения Карловна, добавляя, что и поезд теперь не ходит прямо в Эстонию через Печоры. Поэтому надо сначала дойти до границы на Куничиной Горе, на автобусе добраться сначала до Выморска, потом до Выру, а оттуда уже и до Антсла.
Хотелось бы доехать и до Валга, чтобы встретиться с родственниками. И в Таллинн очень хочется. Соседка Людмила Александровна Дундукова, с которой Евгения Карловна 45 лет делила пополам дом, уехала несколько лет назад в Таллинн. Пишет, что живет хорошо, внучка недавно ездила в Германию работать гувернанткой, но вернулась, Эстония больше нравится.
Дочь Евгении Карловны Нина в начале 70-х недолго жила и работала в Таллинне. Но судьба вновь вернула ее в Печоры. Куда теперь ехать? Жизнь устроена, есть трехкомнатная квартира, работа, родственники.
По-разному складываются судьбы живущих в Печорах эстонцев. Многие, пользуясь программой «Сетомаа», переехали за годы независимости в Эстонию. Но есть и те, кто не смог бросить обжитые предками места и нажитое годами нелегкого труда. А теперь, хотя родственники и зовут, уже не могут уехать, так как пособия на переезд уже не выдаются.
Многие сознательно не хотят даже думать о переезде, чтобы не быть на исторической родине эстонцами «второго сорта», не совсем «правильными» эстонцами, эстонцами с Востока, из России.
Евгения Карловна помнит, как непросто ей было в том далеком 50-м, когда приехавших в еще сохранявшие «эстонскость» Печоры не хотели сразу принимать в местное общество, называя «российскими побирушками».
Куда теперь ехать, когда жизнь идет к закату? От болезней и старости спасают только многочисленные дела. Много энергии требуется Евгении Карловне, чтобы вести хозяйство – дом и большой огород, плоды которого она сама продает на местном рынке. «Кто трудится, тот и живет», – считает Евгения Карловна.
После смерти мужа она одна справляется с домашними заботами. Хватает времени и на различные кружки, в которых собираются старожилы Печор, пенсионеры, садоводы и огородники. Часто Евгения Карловна публикует свои воспоминания в местной газете «Печорская правда». Внучки и правнуки радуют и не дают состариться.
Так и живет на российской земле полная энергии и оптимизма Евгения Карловна Брагина, гордящаяся тем, что она эстонка, что хотя ее четырехлетнего правнука зовут по-русски Иван Соловьев, в нем тоже есть эстонская кровь.
