Защищая не так давно диплом по теме радиожурналистики, я довольно подробно остановилась на так называемом эффекте присутствия, неотъемлемом элементе жанра радиорепортажа. Другими словами, слушая рассказ репортера с места события, аудитория оказывается как бы вовлеченной в ситуацию: если речь идет о футбольных баталиях, в эфире слышен шум трибун, свистки судьи, вопли фанатов, и вот уже слушатель мысленно переносится на стадион и словно своими глазами видит все происходящее.
Но есть у нас в стране, оказывается, такие одаренные журналисты, которым для создания «эффекта присутствия» в репортаже даже не со спортивного соревнования, а из охваченного войной Афганистана совсем не обязательно покидать пределы своего дивана в Таллинне. За такую «панораму Бородинского сражения», созданную в домашних условиях, свободный журналист Густав Рейноп 24 октября был исключен из Союза журналистов Эстонии. Это решение было принято на заседании правления Союза журналистов. Как сообщила нам исполнительный директор союза Мерике Вийлуп, сам Рейноп в телефонном разговоре сообщил о том, что находится в больнице и не может принять участие в собрании, на котором решалась судьба его членства в Союзе журналистов.
Ряд эстонских радио- и телеканалов, а также газет отказались от репортажей с театра военных действий в Афганистане, так как их автор – 29-летний журналист Густав Рейноп — во время их ведения даже не выезжал за пределы Таллинна. Свое отважное путешествие в окрестности Кабула Рейноп, якобы являющийся корреспондентом ВВС в странах Балтии, описал в интервью Эстонскому радио, «Актуальной камере», Aripaev и Eesti Paevaleht.
По словам бравого журналиста, он летел из Москвы на российском военно-транспортном самолете, затем где-то на юге пересел на американский военный самолет, который и доставил его под Кабул в расположение «двух временных военных баз, где находится несколько тысяч американских морских пехотинцев». По рассказам Рейнопа, находящиеся в 50 километрах от Кабула базы были отбиты американцами у афганцев. Вместе с Рейнопом в «горячую точку» якобы прилетели еще двадцать журналистов со всего мира, но в отличие от храброго эстонского корреспондента слабонервные коллеги по перу и микрофону безвылазно сидели в подземном бункере, опасаясь падающих с неба бомб.
Первые сомнения по поводу «фронтовых» репортажей у представителей СМИ Эстонии возникли после того, как стало известно, что Рейноп передавал все свои сообщения по мобильному телефону. С помощью электронной системы обнаружения абонентов мобильной телефонной связи было установлено, что номер, с которого велись репортажи, находился в пределах Эстонии. Не было также никакой переадресовки входящих или исходящих звонков этого абонента. Дальнейшее расследование показало, что у телефонной компании ЕМТ, услугами которой пользуется Рейноп, нет договоров с фирмами-операторами в Афганистане, где вообще уровень телефонизации (а уж тем более мобильной связи) оставляет желать лучшего.
Завершающим в цепи подозрений стало заявление ведущего редактора радиопрограммы ВВС Europe Today Вив Марш о том, что их корпорация никого в Афганистан не направляла. С самим Рейнопом редакторам связаться не удалось. Его «мобильник» к тому времени оказался выключенным. Сообщение о том, что абонент недоступен, проговаривалось на «чистом арабском» языке: «Mobiiltelefon, millele te helistasite, ei ole sisse lulitatud...». Это лишний раз подтвердило подозрения в том, что аппарат вместе с его хозяином продолжает находиться в Эстонии.
Репортажи под гул афганских бомбардировок из сердца миролюбивого Таллинна не были единственной забавой Густава Рейнопа. Десять лет назад этот неординарный человек всерьез увлекался пироманией и даже был признан виновным в поджоге семи зданий в Таллинне и Хаапсалу. Ляэнеский префект Маркус Сиртс, в 1991 году работавший инспектором милиции Хаапсалу, вспоминает, что в ходе расследования Рейноп признал себя виновным только в семи «авторских» поджогах, хотя их скорее всего было куда больше.
Самое интересное в этой «огненной» истории заключалось в том, что Густав Рейноп в ту пору работал добровольным помощником пожарников. То бишь действовал по принципу «сам жгу, сам тушу». Слава Богу, что спустя десять лет ему не пришло в голову возродить эту систему в несколько ином ракурсе - «сам бомблю, сам докладываю».
