Катю нашли через несколько дней. Она не была объявлена в розыск
«Сейчас уже ночь, скоро наступит 9 сентября 2001 года. В этот день исполнится ровно два месяца, как пропала моя дочь Катя. Уже тогда, два месяца назад, я точно уяснила для себя, что же все-таки произошло, и вот все подтвердилось. Бог услышал мои молитвы и вернул мне мою девочку. Вот сейчас... понимаю, что нет уже ни боли, ни обиды, ни злости, а есть только решимость во что бы то ни стало привезти ее домой». За три дня до того, как были написаны эти строки, Ирина Леонтьева узнала о судьбе своей бесследно исчезнувшей маленькой дочки.
Катенька пропала на пляже в Нарва-Йыэсуу, когда на надувном матрасе ее унесло в море. Почти два месяца Ирина жила в состоянии неизвестности и ожидания. Но жила ли?
И вот наконец сообщение: в Ленинградской области обнаружен труп девочки, по отдельным сохранившимся приметам предположительно это Катя. Первая мысль: «Пусть это будет она, пусть закончится эта неопределенность».
Предстояло ехать на опознание. В Таллинне Ирину почему-то понять не хотели. В некоторых государственных учреждениях, куда она обращалась за материальной помощью, ей прямо сказали: «Это роскошь — везти ребенка через границу. Проще похоронить ее там. Вы же будете знать, где она похоронена».
Иногда кажется, что у людей, облеченных властью, кроме ощущения наличия самой власти, все остальные чувства притупились. Возможно, это не так, хотелось бы верить.
Это была Катя
Ирина поехала на опознание ребенка в Выборг. Чего ей это стоило, знает только она одна. Уже в Выборге ей сказали, что нашли Катю через несколько дней после того, как девочка исчезла. С 21 июля труп девочки находился в морге, но никаких запросов по поводу пропавшего ребенка с такими приметами в Ленинградскую область не поступало. Поразительно, но в соседней, пограничной с Эстонией Ленинградской области не был объявлен розыск пропавшего в Финском заливе ребенка. Видимо, не сочли нужным.
Сотрудники милиции Выборга стали самостоятельно искать, где мог пропасть ребенок. Поиски начали в направлении Москвы. Розыск занял довольно много времени, но результат оказался отрицательным. Девочка с такими приметами в розыске не значилась. Тогда решили попытаться искать в направлении, ведущем в Эстонию. Розыск привел в Сосновый Бор. Здесь выяснилось, что в Эстонии действительно пропала девочка с такими приметами. 6 августа Ирина узнала о судьбе дочери.
Опознание
Ирина очень благодарна тем людям, совсем чужим для нее, которые встретили ее в России, предоставили ночлег и помогли пережить страшные часы и дни, когда запросто можно было сойти с ума.
Утром 10 сентября Ирина позвонила в милицию. Приехали сотрудник милиции Владимир Борисов и вслед за ним криминалисты, с ними был следователь Сергей Сергиенков. По дороге на опознание все молчали, в машине стояла почти звенящая тишина. Было трудно решиться о чем-то спросить. Но уже при подъезде к моргу Сергей вдруг повернулся к Ирине и сказал: «Должен вас предупредить, что ваша девочка уже не та, которую вы помните. Я вам сейчас дам фотографии. Вы готовы?»
Ирина была готова ко всему. Но то, что она увидела на фотографиях...
В Выборгском морге плохо работают холодильники. Именно поэтому в морг Ирину не пустили. Сергей сказал, что поскольку Ирина приехала одна, без сопровождающих, ей еще надо держаться.
Но это была Катенька. Ирине отдали одежду девочки, вернее, только трусики, поскольку кроме них в тот злополучный день на ней ничего не было. Ирина плакала, прижимая эти трусики к себе.
Надо жить дальше
Из морга Ирину повезли в милицию, где составили акт об опознании, затем опять морг — свидетельство о смерти, далее — ЗАГС, медицинское разрешение на вывоз Катеньки на родину.
Володя, чужой человек, но в один день ставший таким родным, заплатил за гробик, за венок. А еще Ирина купила платьице для Катеньки, тапочки, шелковую косыночку. И куклу.
Пришлось преодолеть также некоторые бюрократические препоны. По эстонским законам (не дай Бог кому-то еще столкнуться с этим), оказывается, Ирина должна была через Эстонское консульство в Санкт-Петербурге получить разрешение на то, чтобы привезти дочь на родину. Пришлось ехать в Санкт-Петербург. И еще нужна была справка (!) о том, что в Эстонии найдется место для похорон ребенка в гробике длиной 140 сантиметров.
Все эти подтверждения и справки отняли целый день. И по этой причине девочку привезли в Нарва-Йыэсуу и похоронили в родном городе Ирины не 12 сентября, как предполагали, а 13-го. Хоронили девочку в ее день рождения. Катеньке исполнилось бы шесть лет.
Не дай Бог кому-то пережить своего ребенка. Но Ирине надо жить дальше, ведь у нее еще пять дочерей. Ради них надо жить дальше.
«Катенька, с тобой никогда уже не случится ничего страшного. И знай, я никогда не прощаюсь с тобой. Не могу».
«Хочу сказать спасибо»
Ирина просит через газету передать большую благодарность всем тем, кто помог ей в ее горе:
— сотрудникам и родителям Таллиннской начальной школы-детсада №2, собравшим деньги, без которых Ирина не смогла бы даже выехать из Эстонии
— Андрею Гявгянену
— Лилии Самсон из Нарва-Йыэсуу
— Татьяне Пагаевой, вице-мэру Нарва-Йыэсуу
— Борисову Владимиру из Выборга и его жене Оле и племяннице Наташе.
Любовь СЕМЕНОВА
Редакция газеты «Молодежь Эстонии» выражает глубокое соболезнование Ирине Леонтьевой по поводу трагической гибели ее дочери Кати.
«Сейчас уже ночь, скоро наступит 9 сентября 2001 года. В этот день исполнится ровно два месяца, как пропала моя дочь Катя. Уже тогда, два месяца назад, я точно уяснила для себя, что же все-таки произошло, и вот все подтвердилось. Бог услышал мои молитвы и вернул мне мою девочку. Вот сейчас... понимаю, что нет уже ни боли, ни обиды, ни злости, а есть только решимость во что бы то ни стало привезти ее домой». За три дня до того, как были написаны эти строки, Ирина Леонтьева узнала о судьбе своей бесследно исчезнувшей маленькой дочки.