Сотрудники небольшой столичной фирмы принесли в редакцию письмо - восемь подписей. Сразу замечу: сегодня крайне редко пишут коллективные письма. Тем более по столь деликатному поводу, как оценка судебного приговора. Коллеги назвали «несправедливым» приговор суда их товарищу по работе Максиму Тресикову. В августе прошлого года в семейной схватке Тресиков теще руку порезал. Год отсидел в следственном изоляторе, совсем недавно получил «свой», на удивление, немалый срок - четыре с половиной года. Возможно, в ближайшее время адвокат подсудимого подаст протест на это решение суда. Что же решит суд второй инстанции - неясно, однако восемь человек, решивших высказать свое отношение к случившемуся в письме, полагают, что преступление в значительной степени спровоцировала сама теща. Они убеждены, что не столько суд, сколько Жамнова зятя посадила. Тем более что прежде она неоднократно грозилась это сделать...
Как это произошло
Тресиков кинулся с ножом на тещу из-за ерунды. Трезвый. Пришел со смены. Глаза жжет от сварки. Лег. Попытался уснуть. Мешала громкая музыка - Жамнова слушала только громкую музыку. Максим попросил звук убавить. Потом шумное объяснение, нож, непонятно откуда появившийся. Они схватились «по-семейному».
Когда, ужаснувшись, Тресиков опомнился, то сам в полицию написал явку с повинной. Писал, что в грудь ударил. Он явно не в себе был, не помнил, куда бил, за что... Полоснул-то он тещу по рукам. Но на это расхождение следствие так и не обратило внимания.
Не взяли в толк следователи: почему тихий, непьющий и даже белье в семье стирающий Тресиков (по характеристикам с работы и соседей) кинулся на свою обидчицу с такой яростью?
Максима Тресикова сочли опасным преступником, чуть ли не убийцей. В итоге до приговора он провел в следственном изоляторе год. За это время пыталась наложить руки на себя жена, умер отец... Попрощаться не пустили. Похоже, что и сына одиннадцатилетнего он потерял - послушный ребенок на суде свидетельствовал против отца.
Разные люди
Начну с того, что резать людей нельзя. Это ужасно. А продолжая, отмечу, что Тресикову вменяли статью 108 - «Умышленное нанесение телесного повреждения, не опасного для жизни». Следствие шло, новых повреждений вроде не добавлялось, но по ходу разбирательства «менее тяжкие» как-то незаметно превратились в «более тяжкие».
Наконец возникла статья 107. Это очень «плохая», широко толкуемая статья. По ней в итоге и осудили злодея Тресикова как угрожавшего убийством теще, да еще в присутствии ребенка.
За этот год пострадавшая Жамнова получила степень инвалидности. Пока этого не произошло, она срывала судебные заседания одно за другим. Ну а когда все устроилось, «пала» в зале заседаний в ноги прокурору: карай честно, спаси от супостата! К слову, прокурор просил Тресикову аж семь лет лишения свободы.
И все бы ничего, да странный какой-то злодей Тресиков - тихий, пришибленный, никогда не имевший конфликтов с законом. Иное дело теща Жамнова, отбывшая два года за мошенничество. Волевая, редкой настойчивости, по многочисленным характеристикам знающих ее людей - поразительно обозленная и мстительная.
«Всех вас надо уничтожить»
Она пачками писала в полицию жалобы на соседей, что в итоге выразилось в витиеватом заключении проверявшего жалобы констебля: «Жамнова предупреждена о недопустимости ее недостойных действий и об ответственности за них, если таковые будут иметь место в дальнейшем». Между прочим, полиция без устали с готовностью выезжала на «сигналы» Жамновой - создается впечатление, будто и она побаивалась этой женщины.
Жамнова вылила ведро с балкона на пацанов - и тут же сама написала на них жалобу в правление квартирного товарищества. Облила лук соседа-старика - тот положил его на улице посушить - и вот уже готов донос на ... потерпевшего.
А еще были какие-то странные звонки от странных людей тем соседям, кто слишком критично относился к Жамновой. Им популярно объясняли, какая их ожидает непростая жизнь. А женщине, по мере сил защищавшей нескладного Тресикова, позвонил некто и сказал, что выжжет «защитнице» глаза кислотой.
«Твари», «мразь», «всех вас надо уничтожит»ь, «посажу» - только такие слова Жамновой и вспоминают сегодня авторы письма в редакцию. Эту толкнула на лестнице, на ту пыталась «порчу наслать», тому в отместку «показала зад»...
Это соседи, а у зятя-то вовсе жизни не было. Свидетели письменно утверждают, что Жамнова его всячески унижала, оскорбляла, то не пускала в кухню готовить, то в квартиру дверь не открывала. Между прочим, соседи говорили, так же она мучила и свою мать, пока та была жива. Мать жаловалась, что дочь ее била.
Получается, что Жамнова зятя и извела. Правда, заодно и дочь чуть не потеряла. Со слов соседей (Надежда с ними делилась), она переписала во второй раз показания - не в пользу мужа, будто бы так мать велела в обмен на обещание «закрыть дело».
«Дело» не закрыли. Оно продолжало идти своим ходом. Тогда Надя - супруга Максима Тресикова - пыталась отравиться. К счастью, врачи приехали вовремя.
Другие свидетели утверждали, что когда приехала «скорая», Жамнова набрасывалась на людей, сидевших на лавочке во дворе, с угрозой убийства, если кто будет сожалеть о случившемся с дочерью. Угрожала ножом, нож у нее изъяли...
Все это странно, необъяснимо, дико. Жалующимся на Жамнову в полиции советуют: «А вы в суд на нее подавайте». Да мало находится охотников судиться. Похоже, много здоровья и нервов надо, чтобы судиться с Жамновой.
...А Максима Тресикова осудили. В уголовном деле - об этом даже в судебном заседании говорили - обнаружились вырванные листы. Все вышеприведенные свидетельства судом учтены не были. Надо понимать - не имели прямого отношения к тому, как зять тещу резал...
