По коалиционному договору центристов с реформистами работы по проекту формирования имиджа Эстонии должны остановиться. Новая коалиция сочла их пока неуместными, хотя истрачено уже 8,7 миллиона крон. В 2002 году предполагалось израсходовать десять с половиной миллионов, а всего — 40 миллионов крон. Нынешняя коалиция полагает, что эти деньги лучше было бы поделить между местными самоуправлениями, сидящими на бюджетной бескормице.
В январе промежуточные итоги усилий рабочей группы проекта «Знакомьтесь, Эстония!» должны были быть представлены на суд общественности. Этого не произошло, на страницах газет все еще продолжается дискуссия — быть или не быть проекту и что в нем должно быть заложено в качестве исходного посыла.
Что о нас думают, как нас представляют другие? Вопрос, адресованный вовне. Другой вопрос — что мы сами о себе думаем, как сами себя представляем? Последний немаловажен для создания имиджа страны. У сторонников его разработки тут разные подходы. Одни предлагают искать исходное, вернувшись к историческим и этническим корням, к земле. Поискать свое «я» в прошлом и постараться вернуть то прошлое, которое связывало каждого эстонца с собственным наделом земли.
Другие предлагают «футуристический» вариант: все наши достоинства в будущем, то есть в том, как мы реализуем себя в открывшемся перед нами мире, какими себя покажем. Пока же для Европы мы — «Вторая Эстония», хотя сами себя считаем «Первой», пишет в газете Postimees член творческой группы «Знакомьтесь, Эстония!» Пааво Петтай. Он безусловный сторонник проекта. Для него формирование имиджа и ремонт дорог — две стороны одной медали. И каждая из сторон должна финансироваться. Его позиция понятна. Впрочем, как и позиция тоомпеаской власти, решившей попридержать финансирование проекта. Она больше прагматик, чем визионер.
Очевидно, дискуссия на тему торговой марки Эстонии продолжится. Тем более, что масла в огонь подливает уже и городская власть, тоже озаботившаяся подправлением имиджа Таллинна и выделившая на разработку исходных идей 150 тысяч крон. Пока разработчики бренда Эстонии толкуют о принципах и подходах, город в лице исполнителя заказа Линнара Приймяги — специалиста в сфере рекламы и медиа, уже продуцирует идеи. Конкретные. И очень экстравагантные.
Надо отдать должное автору идеи — он человек неординарный. И, как пишет та же Postimees, замысел Приймяги интеллектуально интересен. Заключается он в том, чтобы, воспользовавшись тем, что мы обладаем уникальным живописным полотном любекского мастера ХV века Бернта Нотке «Пляска смерти», хранящимся в церкви Нигулисте, организовать ежегодный фестиваль. Он должен привлечь к нашему городу многочисленных туристов и ценителей средневекового искусства. Фестиваль приурочить к дню рождения города в мае и называть «Пляска смерти — танец жизни» со смещением акцента на жизнеутверждающую половину.
Вице-мэр столицы Рейн Ланг уже назвал мысль великолепной и всецело ее поддержал: уникально не только полотно Нотке, но и сама задумка, как его использовать. Подобного фестиваля нигде в мире не проводилось. Таллинн будет иметь на него эксклюзивное право. Что же до сопряжения жизни и смерти, то в наши дни оно обрело новые, совершенно неожиданные повороты.
Можно много размышлять над многогранностью художественной идеи экстравагантного человека, но с точки зрения прагматики его пока что умозрительная задумка высветила тему денег и сохранности художественного достояния страны.
Сначала о деньгах. Оказывается, уникальные ценности, хранящиеся в церкви Нигулисте (Нотке и алтарь Роде), оцениваются международными экспертами в миллионы долларов и дважды превосходят по стоимости сумму, в какую была оценена при продаже Эстонская железная дорога. Сумма эта весьма условна, поскольку о цене можно говорить, только если предмет выставлен на продажу. Национальным достоянием торговать пока никто не собирается. Оно бесценно. Но логичен вопрос о его страховке.
По словам гендиректора Художественного музея Эстонии Марики Валк, которые приводит Postimees, практически все собрание музея, а не только эти два произведения, хранимые в церкви Нигулисте, не застрахованы. Исключение составляют только дворец в Кадриорге и здания, переданные на баланс Фонда строительства Художественного музея Эстонии. Правда, и в других странах государство не в состоянии страховать все музеи, но отдельные уникальные произведения, являющиеся национальным достоянием, могут быть и должны быть застрахованы.
Пока же главное — обеспечить их сохранность. Известен случай, когда душевнобольная женщина покушалась с ножом на алтарь Роде. Сейчас к охране художественных ценностей церкви Нигулисте привлечены две фирмы — Макsmаn и Securitas. Церковь оборудована тревожной и противопожарной сигнализацией. Что немаловажно, имея в виду трагическую судьбу церкви, горевшей не раз. Что же до страхования ее художественных ценностей, то, наверное, это стоило бы сделать. Тоже из чисто прагматических соображений. Postimees приводит, например, такое: цена, какой бы второстепенной перед лицом вечности и значимости произведения искусства она ни казалась, имеет зато реальную притягательную силу для туристов, которым хотелось бы увидеть означенное чудо.
А делать ли «Пляску смерти» фирменным знаком столицы — тут можно еще порассуждать и подумать.
