Об этом уголовном деле судачили разное. Одни говорили, что судят «авторитетную» криминальную группировку, другие о ней вообще ничего не слышали. Как бы то ни было, а по количеству «крутых» иномарок у здания суда можно говорить, что дело столичных вымогателей известными кругами было принято близко к сердцу.
Роли исполняли...
Пострадавшим по делу прошел Илья Зенчук, молодой предприниматель, у которого и предприятия-то никакого не было. Илья, как теперь говорят, «занимался коммерцией» — привозил, покупал, продавал. 25-летний Борис Хобан, опытный специалист в области восточных единоборств и малоудачливый коммерсант, немного знакомый с Ильей, и вывел на него своих приятелей.
Роли в группе были распределены следующим образом. Борис Хобан был как бы связником — «утешителем», именно он объяснял жертве, какие опасные люди встретились на его пути, брал на себя «нелегкие обязанности» по уменьшению денежного оборота.
Судимый ранее за кражу из квартиры Аркадий Панушкин исполнял функцию устрашителя. Однажды Илью Зенчука просто привезли в лес под Клоога. Панушкин вышел из машины и сказал: «Ну, ты думай, малый!» И даже в тот раз не бил. Слов хватило.
Николай Дарымов давал советы. Остальные с готовностью играли массовку.
Все возможно
Защита обвиняемых строилась на том, что Илья Зенчук и его знакомый Андрей Сорьев были должны значительную сумму — восемь тысяч долларов — Борису Хобану, которую тот выручил за продажу отцовского «Вольво». И затем с Ильи просто истребовали долг, только самоуправными методами.
Исследовав эту версию, суд отклонил ее как несостоятельную. Тем более что разноречивы были показания свидетелей, в том числе и со стороны обвиняемых, — они не совпадали ни по времени, ни в деталях. Вопрос же защиты «Возможно ли вот так, с первого попавшегося сорвать такие несуразные деньги?» выглядит по нынешним временам достаточно прекраснодушно. Возможно. Все возможно.
Первый раз на Илью Зенчука «наехали» в январе прошлого года в «Виру». Прямо из ресторана увезли на квартиру, избили, угрожали расправой с близкими. Требовали, как сформулировано в приговоре, пять тысяч долларов в качестве первого взноса.
Денег таких у молодого парня не было и не могло быть. Выслушав совет Бориса Хобана, что «надо платить», он наскреб шестьсот долларов, отдал, после чего исчез из города. В Таллинне бывал лишь наездами. В один из таких приездов он был вновь подкараулен «старой компанией». Опять Зенчука затолкали в машину, отвезли на квартиру и избили. Затем угнали машину с документами. Потребовали (по приговору) «полторы тысячи долларов на собственные нужды и восемь тысяч долларов для Бориса Хобана».
Коммерсант понял, что теперь «счетчик не выключат никогда». Пришел в полицию. Остальное оказалось делом техники. Последующие встречи жертвы и преступников были записаны на пленку.
Неверная ставка
Настороженный зал суда. Трое — на скамье подсудимых. Лица как лица. Вот он — интеллектуал со знанием слова «ментальность» — Николай Дарымов. Усталый, с серым лицом каратист Борис Хобан. А Панушкин — в ковбоечке — и вовсе просто привлекательный, симпатичный. И не злодей никакой, и в историю «влип» — позвали товарищи поехать некоего чудака «постращать». И поехал, и постращал.
Говорят, мать Хобана после суда каким-то образом добралась до кабинета судьи и выложила ей все, что она думает и о приговоре, и о самих заседателях.
Когда от каждого из преступников отвернулась удача? Тогда ли, когда была допущена ошибка в оценке действий жертвы и Илья из безропотной жертвы превратился в сильного обвинителя? Или много раньше? Когда была сделана неверная ставка на рискованный, ненадежный промысел? Не сегодня «прокололись» бы, так завтра. Работы постоянной нет. Дохода постоянного нет... Остается грабить?
Жажда денег
Заканчивается Великий Передел Собственности. Кому-то достались куски, а кому-то крошки. Стоит ли удивляться, что находятся желающие «разделить» добычу энергичных и оборотистых? Когда у нас десятки тысяч прошли тюремную школу... Что, собственно, они еще умеют?
Полиция не успевает «вычислить» одну преступную группировку, как на ее место заступает другая. Ну, платят у нас за места на рынках, а фирмы «отстегивают» немалые суммы своим «крышам». И всем это известно. Кто зарывается в поборах — с рынка улетает в места отдаленные. Такова базарно-криминальная справедливость. Даже в правоохранительных органах нехотя признают, что лучше иметь дело с кем-то конкретным, отчасти контролируемым, чем с новыми, неизвестными беспредельщиками. Этих беспредельщиков, кстати, и «сдают» быстренько как нарушителей «конвенции».
Ханыга вымогал пятьдесят крон у торговки в киоске. Грозил в случае неуплаты поджечь киоск. Ну, взяли.
У приезжих корейцев какие-то татуированные отнимали арбузы на рынке, вели себя неправильно. Взяли и их.
И многих взяли. Однако количество случаев рэкета в минувшем году, как ожидалось, не сократилось. К уличному торговцу подходят: «Дай полтинник», у предпринимателя требуют тысячи.
Вот питерские группы наезжали дважды — этого нам только не хватало! Одну взяли, а вот с другой группой пострадавший счеты сводить отказался, опасается. Так что просто в Питер и проводили.
У моего знакомого офис спалили и собаку отравили за то, что платить отказался. Но он упрямый. Сказал: «Сдохну, а платить не буду! Я горбачусь, а тут так просто отдай?»
Вроде отстали потом от упрямого. Кто? Да мало ли кто. Возможно, поверхностное впечатление, но и группа Хобана — Панушкина не выглядит устойчивой, крепкой. Собрались. Разбежались...
В городской прокуратуре мне говорили, что нечастые удачные судебные дела по вымогательству объясняются чаще всего поведением пострадавших. Редко кто последователен, как Илья Зенчук.
Мир непонятен. Государство ведет себя порой не лучше иного жулика. Полицейской охраны на всех не хватает, а ее еще и сокращают в добавок к нашему неудовольствию. Хотя, надо признаться, средств особых у отечественных правоохранительных органов нет.
Вот приезжает некто. Вот стращает и называет адреса близких людей. Он ведь тоже готовился. И редко кто, как другой мой знакомый, может при таком разговоре вытащить из кармана гранату и спросить, глядя в глаза злоумышленника: «Ну, хочешь сейчас чеку выдерну?»
И все-таки полиция убеждает: не платите! По крайней мере, по-крупному. Дадите слабинку — не «слезут», не отстанут. И нет на таких торгах никаких правил игры, есть только безудержная алчность, неутолимая жажда денег...
