Направленный президентом США Джорджем Бушем в Конгресс проект федерального бюджета на 2003 финансовый год свидетельствует о весьма серьезной уступке вашингтонской администрации военно-промышленному комплексу. Речь идет о новом и на этот раз очень резком витке милитаризации американской экономики: расходы на оборону увеличатся за год сразу на 48 миллиардов долларов и достигнут колоссальной суммы — 379 млрд долларов. Это — самое крупное увеличение бюджета Пентагона за последние 20 лет. Буш также предложил Конгрессу выделить 15,6 млрд долларов на военные программы Министерства энергетики.
Если к этому добавить, что администрация Буша планирует увеличивать оборонные расходы и в последующие годы, доведя их в 2007 году до 451,4 млрд долларов по линии Пентагона и почти 17 миллиардов по линии Минэнергетики, то станет ясно, что под давлением ВПК принимается долгосрочная программа милитаризации, имеющая целью коренной пересмотр бюджетной стратегии. Она теперь будет, очевидно, сориентирована на приоритетное финансирование военных программ за счет социальных.
Если все последние годы американский бюджет имел большой профицит, то представленный Джорджем Бушем проект предполагает значительный дефицит, то есть расходные статьи превысят доходные.
Во имя чего же Белый дом готов идти и на непопулярный дефицитный бюджет, и на столь беспрецедентное увеличение военных расходов, и на сокращение социальных программ? Формальная мотивация заключается в полученном 11 сентября жестоком уроке, необходимости укреплять обороноспособность США в связи с угрозами международного терроризма. В сопроводительном письме к бюджетному посланию Буш подчеркнул, что его администрация готова сделать все возможное для того, чтобы одержать победу в борьбе с терроризмом.
На самом же деле огромные затраты на новые высокоточные виды оружия, в том числе противоракетную технику, никак не связаны с задачами отражения угроз террористов. Интересно в этой связи проанализировать, как Пентагон намерен распределить те ассигнования, которые ему отведены бюджетом Буша. Наибольшая часть предполагаемых оборонных расходов (почти 35 процентов) будет направлена на поддержание боеготовности и проведение военных операций, 19 процентов средств Пентагон планирует истратить на выплату жалованья военнослужащим, 18 процентов – на закупку военной техники и 14,2 процента – на научно-исследовательские разработки.
Что же это за исследования и имеют ли они отношение к борьбе с терроризмом? Глава Пентагона Дональд Рамсфельд, комментируя бюджетный проект, не стал скрывать характер этих исследований. Он заявил, что «в минувшем году военное ведомство США реорганизовало и вдохнуло новую жизнь в исследования и испытания по программе создания национальной системы противоракетной обороны, которая этим летом будет освобождена от ограничений Договора по ПРО 1972 года». По словам Рамсфельда, администрация запросила у Конгресса выделить в 2003 году на создание НПРО 7,8 млрд долларов, а в дальнейшем эти ассигнования будут расти и превысят 11 миллиардов в 2007-м.
«Нам нужно не только одержать победу в войне с терроризмом сегодня, но и быть готовыми одерживать победы в войнах завтрашнего дня», – сказал Рамсфельд. Вот эта фраза главы Пентагона и есть ключ к пониманию планируемых расходов. Пользуясь традиционно сильным беспокойством миллионов рядовых американцев за свою безопасность, к тому же многократно усилившимся из-за трагических событий 11 сентября, Пентагон при поддержке Белого дома хочет обеспечить Соединенным Штатам такое военное превосходство, прежде всего техническое, которое автоматически делало бы США победителем в любой войне завтрашнего дня и позволяло бы диктовать миру свои условия.
Наивно было бы думать, что это явное стремление США к мировой гегемонии не встретит противодействия со стороны России, Китая, Индии, других государств. Заботой о безопасности своих соотечественников, проблемой защиты национальных интересов своей страны озабочен не только Белый дом. И именно эта забота заставит Москву, Пекин, Дели, другие центры мировой политики принять необходимые меры для недопущения ситуации, когда одно государство будет располагать средствами ведения войны, не доступными другим. Такая ситуация была уже однажды в мире, когда США на самом финише Второй мировой войны на короткое время, всего на 4 года, оказались монопольными обладателями ядерного оружия. И, видимо, тоска по тому ощущению всевластия, нарушенному Советским Союзом в 1949 году, не дает покоя кое-кому из заокеанских политиков, отражающих интересы всесильного ВПК.
«Мы должны иметь все необходимое для ответа на вызовы и угрозы XXI века, отличающиеся от угроз времен «холодной войны», – заявил Дональд Рамсфельд. Да, вызовы и угрозы в новом веке изменились. Но, к сожалению, не изменилось мышление многих политиков, воспитанных в атмосфере «холодной войны». Они продолжают мыслить ее категориями, пытаясь решать задачи сегодняшнего дня, исходя из вчерашних представлений о мире. Но он кардинально изменился и требует тесного взаимодействия ведущих держав, а не гонки вооружений, которую неминуемо вызовет стремление к превосходству.
Георгий АРБАТОВ,
академик РАН, почетный директор Института США и Канады РАН
