Здравоохранение усердно толкают на путь коммерциализации, хотя медицина и рынок — понятия далеко не совпадающие. В условиях рынка для получения прибыли все способы хороши. В медицине не так. И настоящая медицина может оказаться жертвой рынка.
Такая угроза нависла, возможно, над Таллиннским диагностическим центром – учреждением прежде самостоятельным, а теперь ставшим частью АО Ида-Таллиннской Центральной больницы. Об этом – интервью с главным врачом центра Агу КИВИЛО в журнале Luup.
Но прежде немного предыстории. Диагностический центр был создан уже на излете СССР по инициативе известного в те годы кардиолога и министра здравоохранения Евгения Чазова. Как человек, много знающий и много повидавший, он решил привнести в 80-е годы в советскую медицину американскую новинку – оснащенные по последнему слову медицинской техники центры диагностики из расчета один центр на три миллиона человек. Республика наша хоть и не велика по численности, но зато быстро нашла требуемые под центр 12 тысяч квадратных метров площади. Центр поначалу затевали на том самом месте, где ныне на бульваре Каарли, у площади Вабадусе высится Ьhispank, — требовалось лишь соорудить большую пристройку бывшей Харьюмяэской больнице. Пошли споры да страсти. В конце концов в 1988 году Центр, оборудованный томографами, компьютерами и прочая общей стоимостью 17 миллионов долларов, все-таки появился. Он позволяет быстро и качественно провести любые исследования пациентов, а его врачи-эксперты способны быстро и точно поставить любой диагноз.
Под знаком АО
Центр обслуживает больницы и поликлиники, научные центры, страховые фирмы. Он входит в международную систему контроля качества, первым в Эстонии получил соответствующий сертификат. Но ни достижения, ни преимущества не уберегли его от революционных преобразований. С января этого года он в списочном составе Ида-Таллиннской Центральной больницы, то есть оказался частью акционерного общества, хотя сам видел собственные перспективы иначе — хотел быть учреждением не коммерческим по статусу, а бюджетным, чего смогла добиться для себя единственная в городе Таллиннская детская больница.
В отличие от АО, где всем надлежит думать о прибыли, у Центра цели с прибылью не связаны. Прибыль – это риски, которые далеко не всегда на пользу пациенту. По этому поводу существует даже заключение юристов-экспертов. Но что бы ни говорили они – караван реформ идет и идет себе своим путем, ведомым лишь «кораблям пустыни».
Семейные врачи, получая деньги от Больничной кассы, стараются придержать их у себя. Допроситься у них обследования в Центре пациенту практически невозможно. При тех 40 кронах, что отпущены семейным врачам на проведение исследований каждого из его пациентов, такая просьба оказывается просто невыполнимой. А по тем исследованиям, что врачи работают, ставить диагноз трудно. Зачастую они не соответствуют стандарту. Потому-то больницы далеко не всегда доверяют анализам, сделанным их же коллегами, но в другой больнице, и на всякий случай проводят собственные исследования вместо того, чтобы обратиться в Центр диагностики.
«Нельзя допустить, чтобы в медицине взяли верх интересы бизнеса»,
– предупреждает доктор Агу Кивило, чей Центр уже десятилетие существует в условиях рынка. Доля денег, выделяемых ему Больничной кассой, невелика, Центр продает свои услуги, но не пациенту, а врачу. Вообще же здравоохранение – рынок своеобразный, в нем три участвующие стороны – потребитель, отдающий свои деньги в форме медицинской страховки Больничной кассе, та выделяет лимит тому, кто предоставляет медицинские услуги, а он, в свою очередь, тратит этот лимит. У последнего порой возникает соблазн подороже и по возможности с меньшими затратами труда исчерпать его. Потребитель не всегда столь же осведомлен, как врач. Так что не исключен вариант: есть койка, найдем и больного, и хорошо бы при этом, чтобы больной был выгодным. Доктор Кивило знает даже пару известных политиков, которым удалили камни из желчного пузыря, которых у них не было. Зато пациенты были весьма полезны больнице.
И вообще, положение врача на таком рынке лучше, чем у пациента, — ведь деньги в его руках. А пациент беспомощен – у него денег нет. Его отправляют на рынок, а денег не дают. Все деньги завязаны на Больничную кассу и министерство, где составляют прейскурант медицинских услуг. Но именно эти два последних звена, считает Агу Кивило, никак не включены в рыночные отношения.
Если же раскручивать специфику нынешних «рыночных» отношений в нашем здравоохранении, то первыми, кого запустили в них, оказались семейные врачи – врачи, как говорится, от рождения до могилы. Они, словно церберы, должны стоять возле денег Больничной кассы, чтобы сдерживать всех тех, кто хотел бы попасть в больницу, — он сам должен лечить от всех болезней. Но семейный врач не особенно компетентен. Лишь половина из них в Таллинне умеет работать с младенцами.
Диагноз
Отношения Центра диагностики с семейными врачами просты: он старается предоставить им как можно больше информации. Но каждый читает ее, как умеет, — таков субъективный компонент медицинского обслуживания. Исследования – объективный компонент. И его долю необходимо значительно увеличить, считает Кивило.
Врач не в состоянии поставить точный диагноз, когда у него на исследования отпущено всего 40 крон на человека. Только по одной этой причине можно сделать вывод о том, насколько убога наша система Больничной кассы, появившейся лишь из одного реформаторского пыла правительства. Всемирный банк давал деньги, требовался проект. Нашлось несколько еврочиновников, которые за 15 тысяч евро в месяц его и написали. За такие деньги кто угодно напишет вам что угодно. А теперь пациентам приходится расхлебывать всю эту кашу. Впрочем, не только им, но и Центру диагностики, несмотря на всю его продвинутость и оснащенность.
Доктор Кивило так характеризует нынешнее состояние реформы здравоохранения: хоть реформаторы и хвалят сами себя, ситуация в здравоохранении примерно та же, как если бы правостороннее движение по дорогам сразу поменяли на левостороннее, а во избежание возможных аварий в первый день на дороги выпустили легковушки, во второй – автобусы, а в третий — грузовики...
