В течение почти десяти лет Йыхвиская отдельная спасательная рота (ЙОСР) занимается на подведомственной ей территории, охватывающей Ида- и Ляэне-Вирумаа, спасательными работами, самой опасной из которых, по мнению командира роты Урмаса Токмана, считается деминирование.
Сейчас в Йыхвиской роте, созданной по инициативе Министерства внутренних дел Эстонии 30 июня 1992 года, служат 120 человек, в том числе 8 офицеров, 7 деминеров, 6 санитаров, 1 парамедик. А еще — 3 замечательные бомбо-собаки, натасканные на поиск взрывных устройств, — Самми, Шейн и Албан.
Сначала, до 1996 года, рота располагалась на базе бывшей советской воинской части под Йыхви, с чем, вероятно, и связано ее название — Йыхвиская. Затем ее перевели в старую часть города Кохтла-Ярве, в пустующие здания ДОСААФ. В одном из них, в трехэтажном, находятся казарма и учебные классы, а в четырехэтажном, полупустом здании — административный корпус. За него, площадью более 5000 квадратных метров, приходится платить сумасшедшие деньги за коммунальные услуги. В один из самых холодных месяцев только за тепло «вылетело в трубу» 60 000 крон. В итоге на что-то иное, самое необходимое, не хватает: в течение последних двух лет МВД не выделяет ни сента даже на ремонт столовой и латание протекающей крыши. Да и в казарме последний раз ремонт делали 6 лет назад. Меж тем все служащие роты — от офицерского состава до солдат-срочников — мечтают о собственной бане с парилкой, обшитой деревом, где можно было бы не просто постоять под струями душа, а попариться, снять стресс после напряженной работы.
«И опасна, и трудна...»
Кроме основной и самой опасной военной специальности — минер — в роте готовят «химиков» и пожарников. С последними все ясно. Их обязанность — помогать пожарникам из Спасательного департамента, располагающим специальной техникой и средствами для тушения как бытовых, так производственных или лесных пожаров. Помощь солдат — вспомогательная, тем более что в распоряжении роты имеется всего одна, очень преклонного возраста, пожарная машина, которую после каждого выезда приходится подолгу ремонтировать.
У «химиков» — специалистов по обезвреживанию территории химического заражения — работы значительно больше: кто ртуть прольет, кто фенол или другую опасную для всего живого гадость. Если необходимо, ЙОСР помогает отыскивать в лесу людей, вытаскивать их из-под завалов разрушившихся зданий или из воды, помогать при дорожных авариях.
Но самая напряженная, как ни крути, работа у деминеров, которых в роте всего 7 человек, считая командира . Чтобы понять, сколько приходится на их долю, стоит заглянуть в годовые отчеты. За 10 лет службы деминеры выезжали на вызовы более 1400 раз, ими уничтожено свыше 4300 снарядов, в то время как пожарники выезжали 440 раз, «химики» — 69, на дорожные аварии спасателей вызывали 55 раз. Наиболее тяжелыми для деминеров оказались 1999 — 2000 годы — 241 и 239 выездов соответственно. В минувшем году — 191 выезд, причем основная их доля приходится на весну, когда из-под земли начинают «прорастать» ржавые, но все еще смертоносные снаряды, пролежавшие в покое свыше полувека.
Смерть за порогом
Деминерам при обезвреживании самодельных взрывных устройств и ликвидации снарядов времен 2-й мировой войны, кроме как на Господа Бога да самих себя, надеяться не на кого. Впрочем, помощники у них есть — это бомбо-собаки, очаровательные лабрадоры — черный, рыжий и белый. Всех их воспитали супруги Вильде, Хейки и Маргарита.
Вспоминая будни минеров, лейтенант Токман сказал, что самым страшным днем считает случай двухлетней давности, когда более двух часов деминеры вместе с сотрудниками Центральной криминальной полиции находились между жизнью и смертью, уговаривая потенциального самоубийцу не взрывать себя гранатой со сломанной чекой. Боевая граната была привязана таким образом, что могла взорваться в любой момент — от неосторожного движения мужчины. У него была истерика, дрожали руки. Словом, ситуация кошмарная.
Но офицер-деминер Айн Петтай практически каждую такую ситуацию считает обычной: «Это — работа, во время которой собираешь в кулак всю свою выдержку, чтобы не испытывать никаких ощущений. Стремление одно — довести дело до конца. А уж потом, буквально через несколько минут, ноги становятся ватными, появляется вялость и наступает полное нежелание общаться с кем-то». Вспоминая тот роковой случай с привязанной гранатой, Петтай говорит, что деминеры сначала на лестничной клетке, а затем и в квартире потенциального смертника прошли несколько кругов ада. Особенно тяжело было в последние секунды, когда Петтай взял в свои руки гранату и вставил в нее во избежание взрыва булавку, обычную, бытовую, которую он постоянно носит с собой. Счет шел на секунды, потому что в случае ошибки граната взорвалась бы в течение 3-5 секунд.
А еще он вспоминает случай в Ахтме, где был заминирован картофельный погреб. Его заминировал хозяин: сделал это грамотно, по 3 заряда в двух местах, чтоб воры не проникли. А те не знали и подорвались. Одного из троих молодых людей, пытавшихся поживиться запасами, серьезно ранило.
Одними из самых опасных взрывных устройств, по мнению Айна Петтая, являются радиоуправляемые мины: не знаешь, когда она взорвется. Один такой «сюрприз» три года назад рванул под автомобилем криминального авторитета. Другой, с проводами и антенной, был вложен в коробку от видеокассет. Хорошо, что вовремя обнаружили... Кроме того, несколько взрывных устройств с часовым механизмом нашли в самом людном месте — у йыхвиского рынка.
В соответствии с законом в случае травмы деминеры вправе рассчитывать на государственную компенсацию. Однако случай с таллиннским деминером, произошедший несколько лет назад, продемонстрировал, что на государство в случае трагедии лучше не надеяться.
