Что, в сущности, произошло на конференции? Председатель партии Виктор Андреев приостановил свою деятельность как главы ОНПЭ, хотя и не оставил свой пост окончательно, предложив вместо себя возложить функции руководства на президиум, в который, по его мысли, должны были войти несколько влиятельных членов правления. Однако на заседании совета уполномоченных, состоявшемся после конференции, эта мера была оспорена, поскольку устав партии наличие такого органа руководства не предусматривает. Именно поэтому совет уполномоченных утвердил в качестве исполняющего обязанности председателя ОНПЭ Евгения Томберга. И на нем теперь лежит ответственность за подготовку партии к выборам и к следующему съезду. Президиум все-таки тоже сформировали, хотя он теперь не будет подменять собой правление, а останется рабочим органом. И все как будто правильно. Подобные решения вполне допустимы. Тем не менее факт остается фактом. За полгода до ответственнейшего этапа в жизни партии ее председатель снял с себя ответственность и переложил ее на одного из своих заместителей. Или на правление в целом... И что из этого получится — большой вопрос.
Остается вопросом и дата проведения съезда. Тут, прямо скажем, конференция стояла перед выбором. Если бы съезд был назначен на весну, партии тем самым был бы дан новый импульс, толчок к обновлению, к активизации всей деятельности. А назначенный на позднюю осень, съезд фактически сможет только подвести какие-то итоги, итоги выборов в том числе. Очевидно, есть плюсы и минусы у каждого из этих двух вариантов. Но мне казалось, что проведения съезда весной требует ситуация, в которой оказалась партия. Надо быстро и толково, с умом отвечать на вызовы. Промедление тут вряд ли полезно. И вряд ли оно работает на авторитет партии.
А что это за вызовы? Ну, скажем, чрезвычайно активная работа эстонских партий, прежде всего центристов, на ниве русского электората, чего раньше практически не было, за исключением, быть может, Северо-Востока. Отсюда и бесконечные нападки на партию, критика, зачастую не имеющая под собой серьезной почвы, в средствах массовой информации, провоцирование скандалов. На эту ситуацию нужно как-то отвечать, ведь не замечать ее, никак на нее не откликаться невозможно. А для этого опять-таки нужны новые импульсы, новые решения, заметное обновление партии. Такую точку зрения высказывали некоторые деятели партии и, что особенно важно, ее поддерживали наиболее крупные партийные организации, те самые, которым в первую очередь придется отвечать на этот вызов в период предвыборной кампании. Я имею в виду прежде всего партийные организации ОНПЭ Ласнамяэ, Ыйсмяэ, Мустамяэ в Таллинне, а также Нарвы и Силламяэ. Именно их представители в совете уполномоченных голосовали за проведение съезда весной со всеми вытекающими отсюда последствиями. А за этими представителями стоит мнение фактически 60-70 процентов членов партии.
А проведение съезда осенью поддержали представители менее крупных партийных организаций из провинции, которые в силу своего положения не чувствуют остроты ситуации, для которых изменения, коррективы в деятельности партии не являются жизненно важными.
Но так уж устроен совет уполномоченных (в соответствии с уставом), что все эти организации, независимо от их величины, значимости и положения, представлены совершенно одинаково — одним человеком. И получается, например, что партийная организация Ласнамяэ, в которой состоит около четверти всех членов партии, имеет так же одного представителя, как и такая, в которой не больше 10-20 партийцев. Конечно, столь демократичный подход — это хорошо. Но, видимо, изменение ситуации по сравнению с тем временем, когда принимался устав, требует все же иных подходов. И выводы так или иначе придется делать на следующем съезде. Очевидно, этот совет должен быть не просто советом уполномоченных, но советом представителей, советом партии вообще. Но это уж теперь дело будущего.
А если говорить о съезде, то сделан фактически выбор — отвечать на вызов сейчас и идти под новыми знаменами, либо оставить все без изменений, отложить «на потом». Я думаю, что те, которые голосовали за это «потом», взяли на себя серьезную ответственность. Каким будет результат такого выбора — увидим после избирательной кампании.
Хотя в любом случае нет никакого повода говорить о тризне, в которую якобы превратилась конференция, о гибели партии. Нет, она не может погибнуть, не может уйти со сцены. Тем более что она нужна, она необходима русскоязычному населению.
Вот только несколько примеров... В прежние времена доли студентов или лиц с высшим образованием среди эстонской и русской молодежи были примерно равны. За 10 лет независимости доля студентов и лиц с высшим образованием среди русской молодежи упала по сравнению с эстонцами в 2 раза. То же самое можно сказать о безработице. В целом она растет, но среди русскоязычных людей безработных в два раза больше. И эта разница, этот отрыв увеличивается. В среде русскоговорящей молодежи безработица выше уже в 4 раза. Такие же примеры есть и в других сферах.
Так что те, кто утверждает, что время этнических русских партий прошло, жестоко ошибаются. Как раз сейчас и есть время для активной русской политики, активной деятельности сильной русской партии. Иначе нам не удастся справиться с дискриминацией, не удастся ее обуздать. Эстонские партии этим заниматься не будут. Им это не нужно, не интересно.
Я говорю о сильной русской партии, потому что, на мой взгляд, все идет к объединению. Иначе и быть не может. Вот только это должно быть объединением людей, народа неравнодушного, понимающего ситуацию, желающего работать, а не просто механическое соединение лидеров, тянущих одеяло на себя. Но для того чтобы такое объединение состоялось, нужны новые импульсы. Теперь же и это откладывается «на потом». Как же все эти существующие партии пойдут на выборы? Одним партийным списком? Каким? Или как-то иначе? Ответить пока трудно. И это тревожит, огорчает...
