Антитеррористическая миссия должна иметь ясные цели
Ряд последних заявлений официальных представителей США о принципах взаимоотношений в рамках широкой антитеррористической коалиции вызывает немало вопросов. По словам шефа Пентагона Дональда Рамсфелда, «не коалиция определяет миссию, а сама миссия определяет состав коалиции». Это означает, что союзники США вынуждены довольствоваться ролью наблюдателей и кротко ожидать постановки для них боевой задачи. Америка сама определит источник угрозы и сама изберет форму его устранения, не отказывая себе в праве нанесения превентивных ударов.
Как сегодня сделать борьбу с терроризмом эффективной и при этом не расколоть коалицию? Как совместить объективную необходимость избавить мир от угрозы террора и особый взгляд США на эту задачу? Эти вопросы остаются открытыми.
Безусловно, блицкриг США против Талибана в Афганистане – это только первый удар по террористам. Боевики Талибана рассеяны по афганским горам, их главари остались на свободе, а основной источник доходов – наркобизнес – продолжает функционировать. Освобождение Кабула и создание временного коалиционного правительства – это только промежуточный успех.
Результаты скорых побед редко бывают устойчивыми. Коалиционное правительство Карзая – это не единомышленники, а почти что антагонисты, которые вынужденно пошли на компромисс. Противоречия среди них могут обостриться хотя бы в связи с дележом миллиардов, которые международное сообщество выделило для Афганистана.
Американские военные отдают себе отчет в том, что пробыть в афганских горах им предстоит еще долго. Война с воздуха – далеко не главный этап. А это значит, нужны новые, нестандартные решения, в том числе политические, которые могли бы реально укрепить стабильность в регионе. Необходима кропотливая работа, требующая знания национальной специфики и терпения.
Будни трудно показывать по телевидению. Рутина не работает на поддержку сегодняшнего беспрецедентно высокого рейтинга президента США, обусловленного первыми военными успехами в Афганистане. А у республиканцев есть очевидный соблазн конвертировать триумф в победу на промежуточных выборах в Конгресс. Поэтому идеи американского руководства, связанные с расширением географии кампании, были вполне ожидаемы.
Полмира заставила переполошиться замена привычного термина «страны-изгои» на «ось зла». Говорят, что неологизм ввел спичрайтер Белого дома Дэвид Фрэм. И хотя большинство политических аналитиков рассматривают его отставку как попытку смягчить негативные последствия воинственной риторики президента Буша, кадровая политика не отменяет жестких намерений США уже в отношении нескольких стран – Ирака, Ирана и Северной Кореи.
Впрочем, Иран и Северная Корея попали в «черный список» больше за компанию. Возможно, Фрэм просто упустил, что Иран сам имел проблемы в отношениях с Аль-Каидой и Талибаном, а позже даже удостоился похвалы представителей Государственного департамента США за активную поддержку Северного альянса. Внесение в «ось зла» КНДР вообще можно списать на пробелы бывшего спичрайтера в знании географии.
Тем не менее Ирак – вполне реальная мишень для США. Неспроста в Кувейте и Турции продолжают базироваться сотни самолетов, переброшенных сюда осенью. Однако эффективность воздушных атак против Ирака – весьма сомнительна.
У иракского лидера сильная и преданная армия, с которой одними воздушными налетами не справиться. А во время наземной операции неизбежны массовые потери. При этом союзники США по НАТО, в том числе и наиболее воинственные из них – бывшие страны Варшавского договора, недавно принятые в альянс, – вряд ли готовы будут составить американцам компанию в таком сомнительном с военной точки зрения действии.
Более того – налеты на Ирак вызовут солидарную реакцию арабских стран, ибо взаимодействие Саддама Хусейна с Аль-Каидой до сих пор не подтверждено.
Если такая «миссия» будет определять «коалицию», то окажется под сомнением не только перспектива сохранения коалиции, но и сама миссия будет дискредитирована. Иллюзия «войны с терроризмом», безусловно, может воодушевлять жаждущих отмщения граждан Америки. Однако нет ничего более желанного для самих террористов, как заблуждения их врагов, слепо размахивающих дубиной в порыве бессильной злобы.
Вызов 11 сентября был брошен не только Соединенным Штатам, но и России, и всему цивилизованному миру. И важно, чтобы сама миссия была понятной союзникам, чтобы все действия в борьбе с терроризмом осуществлялись в правовом поле и имели по-настоящему адресный и эффективный характер.
В этой связи представляются не вполне прозрачными цели военного присутствия США в странах Средней Азии. Согласно официальным сообщениям, воинские контингенты, дислоцированные здесь, предназначены для тылового обеспечения частей, выполняющих задачи в Афганистане, и проведения гуманитарных операций. Однако в России до сих пор нет информации о том, какие реально силы Соединенные Штаты намереваются иметь на данных территориях. Американские грузы, доставляемые в эти страны, не досматриваются, а правовой иммунитет американских военнослужащих едва ли не приравнен к статусу дипломатов.
Целью провозглашается укрепление стабильности в регионе. Однако американское военное присутствие здесь может дать абсолютно противоположный результат. Мировая история учит, что длительное и необоснованное пребывание иностранных войск утомляет население и становится фактором, нарушающим внутриполитическое равновесие. Маловразумительное пока что присутствие США в мусульманских государствах Средней Азии – Узбекистане, Таджикистане и Киргизии – способно вызвать здесь рост антиамериканских настроений, укрепление исламистской оппозиции и в перспективе – ослабление правящих режимов и дестабилизацию обстановки. А это в свою очередь негативно скажется на ситуации на южных границах России.
Как было разъяснено российской стороне президентом Грузии Эдуардом Шеварднадзе, США готовятся оказать помощь Грузии в подготовке батальонов специального назначения для военных операций против чеченских боевиков в Панкисском ущелье. Такая аргументация не убеждает в искренности Тбилиси, поскольку Россия неоднократно призывала грузинское руководство к проведению совместных операций против террористов. Ответом было не просто равнодушие к российским инициативам, но и прямые попытки использовать чеченские банды для решения своих внутренних проблем.
Россия ни в коем случае не оспаривает права любых государств, в том числе и стран – бывших республик СССР, в частности Грузии, на проведение независимой и самостоятельной внешней политики. Однако сепаратные сделки между США и другими странами в рамках антитеррористической коалиции слабо напоминают равноправные отношения настоящих партнеров, совместно решающих вопросы безопасности.
И вот что еще настораживает: сегодня, когда США ведут борьбу против террористов и приспешников Аль-Каиды и Талибана, в государственных офисах самих Соединенных Штатов и их сподвижников по НАТО широко открываются двери для эмиссаров чеченских экстремистов. Я имею в виду турне по столицам европейских стран и США Ахмеда Закаева, представляющего интересы несостоявшегося лидера независимой Чечни Аслана Масхадова. Напомню, что именно во время его правления в Чечне было похищено около 50 тысяч человек, в том числе и иностранных граждан, а суммы выкупа исчислялись миллионами долларов. Заложников, не выполнивших условия, жестоко пытали и казнили. Исполнение наказаний шариатского суда – публичные избиения камнями и расстрелы шокировали простых чеченцев. Зато отношения свободной Чечни с Талибаном и Аль-Каидой крепли и процветали.
Когда западные политики принимают в своих кабинетах людей, которые находятся по ту сторону антитеррористического фронта, которые ни словом не осудили терроризм, не вошли в альянс с федеральными силами для борьбы с ним, для которых шариат – руководство к действию, – это крайне печально. Нельзя не понимать, что логика деления противостоящих правительственным силам вооруженных групп на «террористов» и «борцов за свободу» – крайне опасна.
Дмитрий РОГОЗИН,
председатель Комитета Госдумы РФ по международным делам
