Писатель Андрес Лангеметс пишет в Postimees, в рубрике «Мнение», что ему кажутся недемократичными и анахроничными мнения о том, что все русские должны уехать из Эстонии или что всех здешних русских нужно срочно интегрировать, пока в Эстонию не нагрянули мигранты с юга, то есть люди, уже совершенно отличающиеся от северной балтийской расы.
«В современном мире столкнулись два взгляда: во-первых, все могут ехать, куда хотят, и, во-вторых, передвижение народов нужно ограничить. Как известно, свободу передвижения людей из страны в страну в документах ООН относят к правам человека», - пишет Лангеметс. И продолжает: «Если свобода передвижения является основным правом человека, то все, кто мешает или ограничивает эту свободу, нарушают права человека». И задается вопросом: «Почему такую статью внесли в основной документ? Почему иммигрантов и эмигрантов назвали свободными людьми, имеющими права, а обычных членов общества, которые оберегают свою общину, защищают ее, обвиняют в нарушении прав?». Западный меркантилизм, пишет далее Лангеметс, постоянно утверждал, что у денег нет родины. На Востоке коммунисты сообщили, что родины нет у рабочего человека.
И вот они сошлись - космополитизм и интернационализм. Десять лет назад тема миграции была очень актуальна в Эстонии. Сегодня о ней забыли, потому что, как считает автор статьи, эстонской политике или эстонцам вообще свойственно пытаться забыть об очень больших и болезненных проблемах. Г-н Лангеметс считает, что тему миграции нужно расчленить. Во-первых, из нее нужно убрать щекотливость и болезненность. Мигранты - это реальность современного мира по довольно многим причинам. И причина эта больше заключается в государстве или в среде, откуда исходит миграция, а не там, куда прибывают мигранты. Лангеметс считает, что интеграция - это, по сути, идея оккупирующего народа: примем их за своих, и все дела. Эстонское государство поддерживало реэмиграцию, но пик ее пришелся на 1995-96 годы. Сегодня же дело обстоит так, что с Востока к нам приезжает больше людей, чем уезжает туда. Тем самым численность населения увеличивается, но за счет новых иммигрантов. Беда в том, считает Лангеметс, что кому-то удается повлиять на общественность и государство в духе постмодернистских идей ООН, но в реальности государство не готово принять новых иммигрантов и переварить прежних оккупантов.
Теперь, десять лет спустя, говорят о том, что правительство Тийта Вяхи натурализовало безумное количество бывших колонистов. Лангеметс считает, что эстонское государство обязано было бы сообщить миру, что русскоязычное население в Эстонии преимущественно состоит из бывших колонистов и что оно не интегрировано в эстонское общество. Они не создали своей культуры во времена ЭССР, не создали ее и сегодня. Они издают четыре газеты, но им не хватает читателей из своей среды, потому что культурные запросы русскоязычных жителей удовлетворяют российские телеканалы. Лангеметс пишет: «Нам бы помогло, если бы здесь возникла своя русская культура, если бы в ней были свои признанные лидеры, с которыми можно было бы разговаривать. Но этого не произошло за десятки лет. Основная идея интеграции - вовлечь кого-то в свою культуру. Да, у нас есть много милых людей, но это одиночки.
Если подумать об эстонцах, бежавших на чужбину, то интеграция, или присоединение к обществу, возможна лишь в третьем поколении, но только при условии, что общество их примет. Ничего подобного в Эстонии не наблюдается. Для русских президентом является не Рюйтель, а Путин. Мнение Лангеметса таково: Эстонии не избежать своего Чайна-тауна, русских анклавов в Нарве, Кохтла-Ярве и других местах. И эти анклавы нельзя интегрировать в принудительном порядке. Для того, чтобы они вошли в эстонское общество, нужно создать культурный мост, сначала ввести их в Европу, а потому вернуть окрепшими и выздоровевшими обратно. Чтобы войти в эстонское общество, они должны пройти путь индийских англичан и алжирских французов. Но прежде всего, считает Лангеметс, нужно помнить, что в этой политике у Эстонии нет учителей. Все большие государства исторически являлись империалистическими или остаются таковыми поныне. «Нам негде взять позитивные модели интеграции, повсюду доминируют определенные субкультуры. Наш путь спасения - возникновение русской культуры, русского театра, русской литературы в Эстонии или содействие этому. Тогда нам было бы с кем разговаривать», - заканчивает свою статью г-н Лангеметс.
