Итак, похоже, с пожеланиями успеха кабинету Сийма Калласа покончено. Со ста днями, до истечения которых в правительство не «стреляют», – тоже.
Под флагом языка
Лишившаяся прописки в усадьбе Стенбоков партия «Исамаалийт» решила заняться тем, чем вообще-то оппозиции и пристало заниматься – критиковать правительство и тем самым предупреждать его о возможных серьезных ошибках. О том, насколько сам «Союз отечества» был расположен прислушиваться к мнению со стороны, говорить не будем. Об отношении «отечественного» правительства к оппозиции всем известно со времен стрелковых экзерсисов экс-премьера.
Говорить в дни праздников и юбилеев о проблемах и неотложных задачах – традиция, хорошо известная нам по временам отречения от старого мира. Ею-то «Исамаалийт» и решил воспользоваться на истекшей неделе 14 марта, в день рождения эстонского просветителя Кристьяна Яака Петерсона, который уже несколько лет у нас отмечается как День родного языка.
Чем не повод покритиковать правительство за языковую политику? Заметим, что за недолгий срок пребывания у власти реформистско-центристское правительство еще не успело сделать ничего предосудительного с точки зрения радетелей о судьбе эстонского языка как «основы национальной и культурной самобытности эстонского народа». А раз нет реальной основы для критики в виде действий, то почему бы не покритиковать за намерения.
Почему объектом критики избрана так называемая языковая политика, понять не сложно. Со времен «поющей революции» язык был и до сих пор остается самым надежным крепежным материалом в деле национального единения представителей коренного этноса. Причем вне зависимости от их политической ориентации. За сохранение и упрочение позиций эстонского языка как государственного выступают левые и правые, либералы и консерваторы.
Умелое использование языковой тезы дает возможность выходить на самые разные уровни политики, как внутренней, так и внешней. И «отечественники» это прекрасно доказали. Как в период пребывания у власти, так и в оппозиции.
«Языковая политика, проводимая находящейся сейчас у власти коалицией, опасна для будущего эстонского языка», – говорится в дошедшем до всех нас сообщении по поводу праздничного совещания парламентской фракции «Исамаалийта». Кстати, о том, что это лишь точка зрения фракции, а не партии в целом, из распространенной русской версии догадаться крайне сложно. Да из эстонской тоже. На определенные мысли наводит лишь то, что все передается через уста секретаря партийной фракции Сирье Кийн. Полную ясность дает посещение сайта партии «Исамаалийт» в Интернете. Там четко указано, что «депутатская группа в день рождения Кристьяна Яака Петерсона и праздничный День родного языка обсудила положение эстонского языка в государстве».
Так что все сказанное в адрес двухпартийной коалиции – это позиция депутатской группы, но не «Исамаалийта». Хотя вполне понятно, что именно в парламентской фракции сосредоточены цвет и сливки этой партии, включая и ее председателя Марта Лаара. Уточнение, в целом, необходимое уже для того, чтобы понять: мы имеем дело с вполне рутинным с точки зрения парламентской фракции заявлением. Причем, устным, а посему не обязывающим к какой-либо даже устной реакции со стороны критикуемых.
Известный сатирик призывал писать так, «чтобы инженеру было понятно». Предельной понятливости своих адресатов фракция «Исамаалийта» добивается с первых строк сообщения: «Партия полагает, что коалиционный союз пошел на такую политику под давлением со стороны России». «Язык был нашим государством и домом на протяжении всех времен, защищавшим и сплачивавшим нас, когда на нашей земле властвовали другие народы и государства. Восстановление независимости Эстонии ознаменовало и освобождение эстонского языка от гнета чужой власти, вернуло нам право самим решать судьбу и языка, и народа. С помощью эстонского языка создана хорошая среда для развития народа».
История вопроса
О том, как народ развивался в течение последних ста лет, деликатно умалчивается. Но именно об этом, апеллируя к данным исследования ЮНИСЕФ, недавно писали газеты «Сирп» и «СЛ Ыхтулехт». По этим данным, дети в возрасте до 10 лет составляют менее 10 процентов общей численности эстонцев. Комментируя эту крайне неутешительную демографическую цифирь, и «Сирп», и «СЛ Ыхтулехт» пришли к выводу о том, что эстонцам как нации грозит постепенное вымирание.
Причем, оказалось, что на грани вымирания эстонцы находятся на протяжении последних ста лет, включая годы довоенной суверенной республики, полвека так называемой советской оккупации, и последнее десятилетие, когда «с помощью эстонского языка создана хорошая среда для развития народа». Механизмы воздействия языковой политики на демографические процессы, видимо, еще недостаточно изучены. Зато известно, как на них влияют экономические и социальные факторы. В Эстонии на протяжении последних ста лет они, видимо, не очень благоприятствовали, ибо, как писала «СЛ Ыхтулехт», «если пользоваться экономической терминологией, производство эстонского народа равнялось нулю процентов». Так, в начале двадцатого века эстонцем был каждый трехсотый житель европейского континента, сейчас – каждый шестисотый. Это, по свидетельству газеты, говорит о том, что даже на фоне не отличающегося высокой рождаемостью населения стран Европы эстонцы занимают последнее место.
Приведенные данные лишний раз свидетельствуют о том, что проблема выживания эстонцев как этноса, имеющего свой литературный язык и культуру, действительно серьезна. Но где гарантия, что ключ к ее решению скрыт в том, что называется языковой политикой? Можно ли за счет последней добиться того, что пока никак не удается – позитивного демографического сальдо? Пока обе составляющие этого сальдо находятся в глубоком минусе. По-прежнему смертность преобладает над рождаемостью. По-прежнему из страны выезжает больше, чем прибывает из-за ее пределов. А живущие здесь почему-то никак не хотят внять призыву наполнить страну детьми.
Воспоминания о будущем
В годы пребывания у власти партия Марта Лаара неоднократно обращалась к демографической теме как на правительственном, так и на парламентском уровне. Из всего, что было сказано, ясно одно: голословных призывов плодиться явно недостаточно. По меткому выражению одного из депутатов, проблему роста народонаселения в одной лишь постели не решить.
Однако вернемся к языку. «Будущее эстонского языка вновь становится опасно нестабильным», – утверждают депутаты от «Исамаалийта». Во-первых, из-за того, что правительство Калласа заявило о том, что намерено оставить в силе выданные в предыдущие годы «в массовом порядке поддельные свидетельства о знании эстонского языка», которые правительство Марта Лаара начало заменять новыми. Неплохо было бы при этом вспомнить, что это были за «предыдущие годы», не те ли самые, когда к власти пришло первое правительство Лаара? Потом, интересно также узнать, кем была налажена эта самая массовая подделка свидетельств? У многих хранятся подлинные удостоверения, полученные после сдачи экзамена на определенную категорию. С какой стати подозревать их и заставлять в очередной раз представать перед строгой комиссией?
Ответ прост. Языковая политика, как это уже не раз многими отмечалось, является неплохим коммерческим проектом, заставляющим представителей некоренного меньшинства периодически раскрывать кошелек и платить за эти самые экзамены по языку. Будь то экзамен на категорию или на гражданство. Фактически же с помощью экзамена покупается право на труд. С другой стороны, с помощью того же языкового законодательства легализуется запрет на профессии. В нормальных странах доступ к профессии, если это не должности в государственном секторе, регулируется самими работодателями. Об этом как-то упомянул бывший министр иностранных дел Тоомас Хендрик Ильвес, сказавший, что в Париже у стоматолога-иностранца никто не требует знания французского языка. Просто, не зная по-французски ни бельмеса, он прогорит чуть ли не на третий день.
Нам с просвещенной Европой в этом вопросе было по пути лишь в том случае, если бы признали за русским языком право хоть на какой-то статус. Но он, родной для более чем трети постоянного населения страны, продолжает ходить в числе безликих «иных» языков, словно по степени распространенности он сродни китайскому или суахили. Упорное нежелание посмотреть правде в глаза тот же «Союз Отечества» продолжает оправдывать тем, что любое послабление в сфере языковой политики чревато тем, что в будущем «не везде в Эстонии можно будет пользоваться эстонским языком для делопроизводства». А затевающая пересмотр языкового законодательства правящая коалиция якобы «дает знать русскоговорящим избирателям, что в будущем в Эстонии можно будет и не владеть эстонским». Стоит порыться в причинно-следственных связях и поискать ответ на вопрос, почему же за десять лет взлелеянный передовыми умами Закон о языке не оправдал возлагавшихся на него надежд. Может, дело в нем самом? Или в политике, которая строилась на основе этого закона?
Поправки для затравки
Изыскания опасны, так как могут привести к выводу о том, что многое в проводимой политике строилось на игнорировании объективных реалий или на произвольной подмене желаемого действительным. Нередко и просто на желании взять реванш. Мол, нас заставляли учить русский, теперь мы поменялись ролями и сами заставляем учить эстонский. С той лишь, правда, разницей, что так называемая русификация советского оккупационного периода прекрасно обеспечивалась государством. Кроме того, как мы знаем, проводилась она не за счет закрытия эстонских школ или полного (частичного) перехода на другой язык обучения.
Эстонское государство, как мы знаем, куда менее терпимо в этом вопросе. Закон в первоначальной версии предусматривал отказ от государственного финансирования полноценного гимназического образования на русском языке. Затем пошли чередой поправки. То дату перехода русских гимназий на эстонский язык обучения отодвигали, то варьировали соотношение предметов гимназического цикла, преподаваемых на русском и эстонском языках. От всех этих в целом либерализующих закон поправок русский житель Эстонии, видимо, должен был пустить скупую слезу беспредельной благодарности. Но ведь дело-то в том, что закон и в 2007 году не удастся запустить в действие. И дело не в «ориентации коалиции на государственное двуязычие за счет развития эстонского языка», как утверждают члены фракции «Исамаалийт». И даже не в предательстве национальных интересов «под давлением со стороны России». Ларчик-то просто открывается. Уже сегодня ясно, что реальных предпосылок для реализации закона даже в столь усеченном варианте нет. Некому будет 1 сентября войти под школьные своды русских гимназий и начать урок на эстонском. И по каким учебникам? И вообще надо ли, если та же Европа очень непрозрачно намекает на необходимость защиты лингвистических прав этнических русских в странах Балтии. А диалог о подготовке к членству в Евросоюзе критики сегодняшнего правительства, оказывается, справно подлакировывали. Мы об этом не знали и никак не могли взять в толк, отчего это Эстония откатывается на последние строчки десятки стран-кандидатов ЕС. Но это – так, к слову пришлось. Точно так же, как и то, что правительству надо думать не только над тем, сработает закон о гимназиях в 2007 году или нет, но и над тем, как быть вообще с Министерством образования, которое «Исамаалийт» успел перевести в Тарту. Интересно, во сколько миллионов обойдется казне, то есть эстонским и русским налогоплательщикам, эта работа над ошибками?
