По театральной традиции, в мае принято подводить итоги сезона, говорить о том, каким он был замечательным, и строить предположения, что следующий будет еще плодотворнее. Мы беседуем с актрисой Русского драматического театра Ларисой САВАНКОВОЙ. Ее очень любит публика, а играет она на нашей сцене мало...
- У меня такое ощущение, что для вас нынешний сезон был менее выразительным, чем в предыдущие годы, когда публика ходила в Русский театр «на Ларису Саванкову».
- Да, вы правы! (Смеется.) И я благодарна вам за столь деликатную формулировку - «менее выразительный», потому что «выражалась» я исключительно в старых своих работах - в «Идиоте», «Этих свободных бабочках» и «Пока она умирала».
- Хорошие, кстати, спектакли! Во всяком случае, публика их любит.
- И я тоже их очень люблю. А потом, искренне убеждена, что лучше меньше да лучше, чем много и никак.
- А у «Бабочек» так просто феноменально долгая жизнь.
- Это вполне объяснимо: тема «отцов и детей» неисчерпаема, всегда актуальна и, несмотря на любые природные катаклизмы и политические ветры, всегда будет волновать людей. А потом, мы настолько любим свой спектакль, что это растворение друг в друге поддерживает его жизнь. У нас ни разу не было такого, чтобы отыграли «Бабочек» и пошли по своим делам – нет, обязательно скажем друг другу какие-то очень важные и нужные слова. Спектакль идет уже много лет, и был такой момент, когда театр решил с ним проститься, и кто-то даже назвал его «Эти свободные бабушки» - честно говоря, я даже оскорбилась, – но все-таки его оставили в репертуаре, потому что у него по-прежнему есть зритель.
Сказка для взрослых
- Очень переживаете от того, что в этом сезоне не было столь же звонкой работы, по успешности адекватной «Бабочкам»?
- Да нет, считаю, это совершенно нормально. Может, даже и хорошо, что была передышка: можно о чем-то подумать, можно куда-то отлучиться! (Смеется.) Что я и делаю.
- И куда же отлучаетесь все это время?
- Но это не секрет: я работаю в московской антрепризе, вернее, теперь это уже антреприза «Театральный дом Санкт-Петербурга», играю в спектакле «Старая дева» с участием Инны Чуриковой, Зинаиды Шарко и Александра Михайлова. Объездили, пожалуй, все страны, где есть русская диаспора, кроме Австралии и Южной Африки.
- Сейчас туда собираетесь?
- Нет, пока в Германию.
- В нашем театре этот спектакль идет под названием «Пока она умирала» и тоже пользуется успехом. Выясняется, что людям везде нужна сказка для взрослых.
- Мне кажется, прежде всего Надежда Птушкина написала очень удачную пьесу. Ведь всем нам, людям, очень хочется окунуться в сказку, и если это не получается в жизни, то хотя бы посмотреть на сцене – уже от этого становится радостно. А потом, такие звезды работают в этом спектакле, и в московском, и в нашем: Вера Федорова, Тамара Солодникова, Херардо Контрерас.
- Видимо, из скромности забыли назвать себя, единственную, кто играет в обоих спектаклях. Хочется понять, в разных спектаклях, поставленных одним режиссером, ваша героиня – это два разных человека или все-таки один?
- Два абсолютно разных человека. И их очень сложно играть. Немного привыкла только теперь, спустя четыре года, а первое время было очень трудно. И я очень благодарна режисеру Мильграму за то, что он не гнался за тем, чтобы слепить из моей Дины какой-то шаржевый образ с одной краской «продавщица овощного магазина» - нет, она человек, со своей историей, своей судьбой!
- И все-таки мы больше знаем вас как героиню, красавицу, вокруг которой вертится весь мир, и вдруг – такая характерная роль: красоты за боевым раскрасом и химической завивкой не видно, все изящество скрыто за костылями...
- Даже не знаю, как это произошло в моей жизни. Когда пьеса появилась у нас в театре, моя подруга, Тамара Солодникова, сказала: «Ларка, такая пьеса хорошая, но там для тебя роли нет». Ну, нет так нет. И вдруг вызывают на читку Федорову, Контрераса, Солодникову и меня. Ладно, думаю, прочту. Никак не ожидала, что мне дадут такую работу, но я рада. Не то, что в себе что-то открываешь, это безусловно, но к тому же хорошая школа, для актрисы это очень важно.
«Ты - Джульетта!»
- Не тяжело всю жизнь играть красавиц?
- Трудно ответить на этот вопрос. Нет, правда, не кривлю душой, но красавицей себя никогда не считала. И плюс к тому меня ею никогда не считали.
- Как это?
- Ну вот так, росла, училась в театральном институте, всегда считала, что поступила туда случайно, потому что есть актрисы намного красивее меня, замечательные, талантливые. У нас на на курсе были действительно очень красивые девушки…
- И где они сейчас?
- Кто где, кто-то работает, кто-то, к сожалению, не работает. Судьба…
- Итак, у вас на курсе были очень красивые девушки, а вы…
- А я была какой-то такой… наверное, подростком, с короткой стрижкой. Помню, ко мне подошел один старшекурсник и сказал солидным басом: «Отращивай челку. Ты – Джульетта!» И я так воодушевилась: как же, старшекурсник сказал такой комплимент, это же все, это же Бог был в тот момент! Немедленно занялась отращиванием волос, но Джульетту так и не удалось сыграть.
- Еще не поздно, в вашем театре сейчас как раз вакансия открылась.
- Нет… К сожалению, уже нет…
- Уже не хочется?
- Я все-таки реально себя оцениваю.
- А что? Если Ромео - 36…
- Ну, только если какая-то совсем новая версия… Не знаю, будет ли она понятна зрителю.
- Но для зрителя что главное? Зрелище! Увлекательное, захватывающее, берущее за душу! Кто им годы считает!
- Да-а-а… Хотя, конечно, хотелось бы, чтобы в нашем театре возник этот спектакль, «Ромео и Джульетта», потому что Шекспир – это всегда интересно.
В Достоевского невозможно впрыгнуть
- А Настасья Филипповна – ваша роль? Или не ваша? Ведь по характеру вы человек добрый, мягкий, отзывчивый, интеллигентный…
- И она ведь тоже… интеллигентна, и отзывчива, и добра. Но страсти, которые ее обуревают, настолько сильны! А трудна была для меня эта роль потому, что в нашей инсценировке Настасья Филипповна не выписана так, как хотелось бы мне. Это нормально, спектакль называется «Идиот», он о князе Мышкине, но я была очень недовольна, постоянно переживала… И до сих пор переживаю, когда выхожу на сцене в «Идиоте». Мне кажется, что лично у меня роль начала вырисовываться где-то после пятнадцатого спектакля, я так думаю… Тут еще вот что: мы, к сожалению, лишены времени, которое должно отводиться на настоящую работу. Приезжаю в Москву, разговариваю с коллегами, знаю, сколько они репетируют – нет таких спектаклей, которые делались бы два месяца. А мы «Идиота», выпускаем за два месяца, Достоевского, в которого невозможно впрыгнуть. Увы, так будет всегда, потому что таковы условия, надо постоянно обновлять репертуар, привлекать зрителя новыми названиями.
«Чувствую, когда зритель чуток»
- И все же, выходя на сцену, чувствуете, что зритель вас обожает?
- Ну, не знаю… Конечно, чувствую, когда зритель чуток. И когда мы с Сашей Ивашкевичем играем «Бабочек», я чувствую, как зритель замирает, значит, что-то им нравится, что-то задевает. И надо держать эту планку, и не просто на ней оставаться, а поднимать еще выше.
- Будущий сезон что-то обещает?
- Все пока в стадии переговоров, а конкретной определенности нет. К тому же я еще занята в Москве и, конечно, очень благодарна своему театру за то, что он идет на это и как-то корректирует свое расписание в связи с моими московскими гастролями.
- Лариса, наш театр, Русский драматический, все-таки родной?
- Безусловно. Но мне очень сложно сказать, где роднее, там или здесь.
- Роднее там, где дом. Дом – где?
- Дом здесь. Там у меня нет конкретного дома, но есть люди, которых очень люблю и которые любят меня, я надеюсь. Люди, с которыми возникло человеческое взаимопонимание, а в театральной среде это редко бывает, к сожалению. Но и здесь чувствую, как тепло ко мне относятся, и гримеры, и костюмеры, которые мне очень помогают, и актеры… Знаете, у меня вообще нет конфликтных ситуаций в театре, я стараюсь их избегать.
«Я жду, я надеюсь…»
- В вашей актерской профессии меня всегда поражали две вещи: с одной стороны, актеру выбирать не приходится, он обязан играть все, что ему назначат, а с другой – актер всегда готов играть все, что ему дадут, и счастлив, если дают. У вас так или не так?
- Наверное, уже не так. Может быть, это плохо, не знаю, но я хотела бы выбирать. В свое время я играла много и, как все молодые актрисы, радовалась любой роли – это было время накопления багажа. Но с годами ощутила некую выхолощенность, почувствовала, что больше выдавать не хочу, потому что возникла внутренняя потребность, чтобы кто-то давал мне, и от этой энергии я смогу зарядиться, заразиться и по-новому сыграть тот или иной образ. Вот сейчас у меня именно такой период, когда хотелось бы выбирать из того, что мне предложат, выбирать хорошую драматургию и хорошего режиссера. К сожалению, в театре это не всегда возможно, но я жду, я надеюсь…
По театральной традиции, в мае принято подводить итоги сезона, говорить о том, каким он был замечательным, и строить предположения, что следующий будет еще плодотворнее. Мы беседуем с актрисой Русского драматического театра Ларисой САВАНКОВОЙ. Ее очень любит публика, а играет она на нашей сцене мало...