В Таллинне к началу певческого праздника «Славянский венок» приурочено знаменательное событие — в эстонской столице будет открыт памятник гениальному русскому писателю Федору Достоевскому. Великий Инквизитор из романа «Братья Карамазовы», Соня Мармеладова из «Преступления и наказания», капитан Лебядкин из «Бесов» и некоторые другие персонажи, возможно, не стали бы известны всему миру, если бы их создатель не съездил в Эстонию навестить любимого брата Михаила. Именно в Ревеле — ныне Таллинне — будущий великий исследователь человеческой души познакомился с прообразами некоторых своих героев.
С юных лет Достоевского влекла загадочность человеческой сути. Еще 18-летним юношей в 1839 г., до поездки в Эстонию, он писал: «Человек есть тайна. Ее надо разгадать... Я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком...» Ревельские впечатления Достоевского стали первым шагом на пути к литературной разгадке этого психологического ребуса.
В Эстонию Федор, тогда студент Санкт-Петербургского военно-инженерного училища, впервые приехал летом 1843 г. Брат Михаил и его жена, местная уроженка Эмилия Дитмар, радушно встретили его. Федор гостил у них не один месяц. В том, что в России не стало больше одним заурядным, равнодушным к своему ремеслу военным, зато в анналы истории вошло имя гениального писателя Федора Достоевского, большая заслуга его старшего брата. Именно Михаил, целиком разделявший увлечение Федора литературой и даже сделавший талантливый перевод драмы «Дон Карлос» Шиллера и поэмы «Рейнеке-Лис» Гете, поддержал решение брата избрать путь писателя.
Архитектурная строгость Ревеля, несомненно, восхищала младшего Достоевского — впоследствии поля его рукописей будут пестреть зарисовками шпилей готических соборов. Однако главным его путевым впечатлением от трех поездок в эстонскую столицу (две последующие состоялись в 1845 и 1846 гг.) все-таки стало знакомство с влиятельным местным священнослужителем Августом Фердинандом фон Хууном (Huhn). Его проповеди буквально гипнотизировали прихожан непререкаемой убежденностью и силой. Именно он послужил одним из прообразов Великого Инквизитора в знаменитых «Братьях Карамазовых» — героя, олицетворяющего власть, которая искусно манипулирует людьми и преграждает им путь к истине. Судить об отношении автора к этому персонажу можно, опираясь на точку зрения Ивана Карамазова, в котором, если верить дочери Достоевского Любови, писатель изобразил себя. Мятущийся и пытливый ум Ивана не приемлет жестокости и догматизма — по мысли романиста, двух орудий, используемых властью для подавления человеческой воли.
Соня Мармеладова из романа «Преступление и наказание», который принято считать одним из лучших исследований психологического склада и умонастроений русской интеллигенции, также «появилась на свет» благодаря ревельским путешествиям Достоевского. Как известно, Мармеладова становится «великой грешницей», «блудницей» из самоотверженного желания помочь близким.
Свои наблюдения над людьми Достоевский спустя некоторое время после Ревеля пополнил столь значительно, что их хватило бы на две жизни. За участие в социалистическом кружке он попал на каторгу (ею царь Николай I заменит приговор о смертной казни), увлекся множеством философских теорий (в которых вскоре и разочаровался), наконец, написал гениальные романы и заслужил славу непревзойденного «анатома человеческой души»...
Максим Горький сравнивал романиста с Шекспиром, а Томас Манн предостерегал публику, чтобы та читала Достоевского «в меру». В 1940-1950 гг. в России произведения писателя стали замалчиваться, его обвиняли в «реакционности» и отрицании социальных истоков человеческих страданий.
1960-е годы стали временем «воскресения» Достоевского в общественном сознании. А в 90-х россияне воочию убедились в справедливости жестоких диагнозов, поставленных им обществу и человеку. Герои его романов — раскольниковы и смердяковы — словно сошли с книжных страниц и поразили своим нравственным нигилизмом, появились свои мышкины, проповедующие добро, совестливые и абсолютно беззащитные, интеллигенция продемонстрировала свойства Ивана и Дмитрия Карамазовых — раздвоенность сознания и максимализм. Да и «бесов» всех калибров и мастей оказалось в обновленной России предостаточно...
И жизнь, и посмертное «бытие» Федора Достоевского стали зеркалом жизни России в течение двух веков. Чтение его произведений требует большого напряжения ума, анализа, внутренних монологов читателя с самим собой и автором, связано порой с глубокими эмоциональными перегрузками. Считается, прежде всего на Западе, что Достоевский был знатоком загадочной русской души. И даже президент США Джордж Буш накануне недавней поездки в Москву на российско-американский саммит читал произведения гения русской литературы...
