Трое в одной лодке

Илья НИКИФОРОВ

На последних парламентских выборах в Литве объединились две крупные партии левой ориентации — Демократическая партия труда и Социал-демократическая. Председателем Объединенной социал-демократической партии был избран экс-президент Литвы Альгирдас Бразаускас. Одним из его заместителей по партии стал Чесловас Юршенас. В результате Бразаускас возглавил правительство, а Юршенас уже во второй раз сел в кресло вице-спикера парламента. Фото автора

Чесловас Юршенас – вице-спикер литовского парламента – Сейма — коллекционирует карикатуры и шаржи на самого себя. Стены его рабочего кабинета увешаны образцами политической сатиры и партийного юмора. «Вот, пожалуйста, этот шарж, — говорит г-н Юршенас и тычет указкой, — сделал последний из Кукрыниксов Николай Соколов. А вот тут тогда еще президент Альгирдас Бразаускас тащит на своих плечах Литву в виде огромного бревна, а я, по мнению карикатуриста, то ли помогаю, то ли мешаю ему». Любимые карикатуры Чесловас Юршенас уже дважды издал отдельной книжкой. «Кстати, наши журналисты отметили меня призом как политика с лучшим чувством юмора», — смеется Юршенас.

— Г-н Юршенас, как вы можете уже задним числом оценить благоприятный исход референдума, прошедшего в июне в Литве, на котором граждане вашей страны высказались за вступление в Европейский союз?

— Конечно, мы волновались. Особенно в первый день, когда, как нам казалось, явка граждан на референдум была недостаточной. Во второй день, в воскресенье, после церковной службы люди все-таки потянулись к урнам, и стало ясно, что референдум состоялся.

Если вернуться к тем дням, то наш народ в принципе понимал, что, несмотря на предстоящие трудности, сделать выбор в пользу ЕС все-таки лучше, чем остаться в стороне. Я считаю, что именно это обстоятельство больше всего сыграло в пользу положительного исхода референдума. Второе обстоятельство — это совместная работа властей всех уровней и всех калибров. И, наконец, отсутствие в Литве сколько-нибудь влиятельных антиинтеграционных сил как в парламенте, так и в обществе.

В пользу ЕС работали все президенты Литвы — и первый президент Альгирдас Бразаускас (он же премьер-министр), и второй президент Валдас Адамкус, и нынешний президент Роландас Паксас. Паксас перед референдумом не только разъезжал по стране, но и летал на вертолете. В пользу ЕС работали все политические партии — и левые, и правые.

Можно сказать, что среди всех влиятельных политических парламентских партий Литвы, имеющих в Сейме свои фракции, был консенсус по поводу вступления в ЕС. Евроскептикам тоже давалась полная возможность высказывать свои идеи и на радио, и по телевидению. У них были все возможности для агитации.

— Литва находится несколько в иной геополитической ситуации по отношению к Европейскому союзу, чем Эстония. С вами граничит большая Польша. Литва является будущей страной ЕС, лежащей между Россией и ее Калининградской областью. У россиян возникают проблемы с транзитом, и их приходится решать. Доля занятого в сельском хозяйстве населения в Литве выше, чем в Эстонии, а инфраструктура на селе менее развита. Тем не менее народ проголосовал за ЕС. Какие, по вашему мнению, ожидают изменения Литву в ближайшие три-четыре года?

— Польша для нас и помощь, и пример, который мы должны учитывать. Сама Польша - страна большая, и аграрный сектор у нее тоже большой. Там евроскептиков было очень много – практически две крупные партии, представленные в Сейме: так называемая Самооборона и Лига польских семей. Несмотря на это, и поляки проголосовали за ЕС. С другой стороны, мы видели, что Польша вошла в НАТО и от этого только выиграла. Предполагается, что мы вместе с Польшей и должны идти вперед как стратегические партнеры.

Что касается калининградского фактора, то как раз период подготовки к вступлению в ЕС нам помог эту проблему решить и вообще шире подойти к установлению наших добрососедских отношений с Россией. Давно был подписан договор о границе, но оставался нератифицированным. Еще Бразаускас с Ельциным его подписали в 1997 году. В 1999 году его ратифицировал наш Сейм, а Россия только сейчас. Более того, не было даже разговоров о договоре о реадмиссии. Интерес Москвы не иметь в этом регионе конфликта из-за Калининграда заставил Россию выработать быстро и саму концепцию, и разработать договор, и подписать его, и ратифицировать. Мы попутно — под европейским ветром — сумели решить целый ряд дополнительных вопросов. Литва единственная из стран Балтии имеет действующий договор о границе с Россией. Договор этот уже вступил в силу. Несколько дней назад министр иностранных дел Литвы и российский посол обменялись ратификационными грамотами.

Европейский фактор помог нам решить эти большие международные вопросы. Мы всегда говорили, что у нас с Россией хорошие отношения, и как раз сейчас это подтвердилось. Во многом это и наша заслуга, но не будем сбрасывать со счетов и европейских политиков, с мнением которых Россия тоже должна была считаться.

— А литовское сельское хозяйство...

— Предположим, наше сельское хозяйство боится конкуренции с европейскими производителями. Хорошо, мы не вступаем в ЕС! Но тогда мы остаемся и без европейских фондов и предполагаемую нашу часть соседи с удовольствием разделят между собой. И они больше получат, если мы не войдем в ЕС. А если мы останемся со своим маленьким хозяйством в стороне, то нам будет еще хуже. В составе ЕС нам легче выходить на этот широкий рынок.

Люди это понимали и понимают, что сельчане больше других выиграют от вступления в ЕС. Конечно, нам самим нужно будет стараться. Это как в спорте, если хочешь получить приз, то нужно стараться взять новую высоту. Что мы, хуже, дурнее, глупее? Нет же.

— Предположим, что в Эстонии будет сказано на референдуме «Нет» Евросоюзу!»...

— Я надеюсь, что этого не произойдет.

— Тем не менее многие литовские предприниматели опасаются, что это создаст проблему для эффективного управления уже интегрированными литовско-эстонскими предприятиями. Если несколько лет назад Эстония и Литва самостоятельно шли каждая к единой для них цели, то сейчас в национальных интересах стран Балтии достичь этой цели одновременно. Если кто-то сойдет с дистанции, то это нанесет ущерб интересам всех трех государств.

— Наша заинтересованность во вступлении Эстонии в ЕС, прежде всего, историческая и политическая. Мы вместе были в одном мешке. Вместе пережили все трудности и все восторги восстановления независимости. Вместе мы должны быть и на нашем более светлом пути. У нас одна судьба.

Несколько лет назад была такая теория, которая обсуждалась в рамках Балтийской Ассамблеи, что успех одной из стран Балтии – успех всех трех. Тогда латыши относились к этой теории несколько настороженно, потому что Эстония была впереди по линии евроинтеграции, Литва – по линии НАТО, а Латвии как бы оставалось лишь моральное удовлетворение от успехов соседей. Но и на самом деле наш интерес, чтобы все вместе мы достигали успехов, абсолютно искренен. Мы заинтересованы, чтобы сейчас никто из нас не оказался позади. Тем более, если сейчас кто-нибудь из нас не вступает в ЕС, то возникают трудности, которые нам совсем не нужны. Ведь мы уже сейчас достаточно интегрированы, а если пойдем дальше в этом направлении, то нам будет легче.

— Литва под давлением Европейского союза готовится к поэтапному закрытию Игналинской АЭС. Определены сроки, составлены графики. Президент Роландас Паксас тем не менее выступает с инициативой сохранить Литву как государство с атомной энергетикой. Как понимать инициативу президента Паксаса?

— Вопрос закрытия нашей АЭС возникал неоднократно, в том числе и в спорах с евроскептиками. По их мнению, закрывая станцию, мы теряем статус государства с ядерной энергетикой, а это все-таки большое достижение.

Когда наш Сейм утверждал долгосрочную энергетическую стратегию Литвы, то в соответствующем постановлении мы записали, что Литва будет стремиться сохранить статус государства с ядерной энергетикой. Как это мы себе представляем? В действительности оба работающих блока Игналинской АЭС закрывать нужно. Утверждается, что эти реакторы т.н. «чернобыльского типа» в принципе опасны. Хотя они улучшены, мы не работаем на полную – рекордную – мощность. Специалисты подготовлены наилучшим образом. Нас систематически проверяет МАГАТЭ. В действительности мы считаем, что станция работает, как часы, и придраться к ней сейчас очень трудно. Но вот все равно говорят, что она в принципе вредна, и поэтому нужно закрывать и первый, и потом второй блок. Правительство Бразаускаса добилось в ходе переговоров с ЕС, чтобы нам были предусмотрены и компенсации. А средства выделялись не вообще на помощь Литве, а конкретно на закрытие Игналинской АЭС. Закрывать станцию придется все равно, потому что технические ресурсы энергоблоков будут выработаны. Но раз закрывать станцию мы будем до расчетной выработки ресурсов — по рекомендации ЕС, — то потребуется ощутимая помощь со стороны Европейского союза. Все это – большое поле для деятельности наших дипломатов.

Одновременно мы стараемся убедить Евросоюз, что Литва в принципе хотела бы сохранить статус страны с ядерной энергетикой. Конечно, для этого понадобится привлечение европейских инвесторов, например, французских фирм, которые на том же месте, используя потенциал наших специалистов, построили бы фактически совершенно новую атомную станцию.

— В этом случае основа литовской энергетики будет в частных руках, например, французских?

— Ничего не поделаешь. Но нужно иметь в виду, что Евросоюз своего рода интернациональное предприятие, ради процветания которого национальные субъекты должны отказываться от части своих прерогатив. И второе – я представляю партию левой ориентации, и если европейские левые могут терпеть такие порядки и не переживают, что идет интернационализация и глобализация, то и нам нечего этого бояться.

— Спасибо за беседу.