Не числом, а умением

Илья НИКИФОРОВ

Литовский министр охраны края человек штатский. Инженер по образованию. Журналист и комсомольский работник по прошлой профессии, Линас Линкявичус был избран в первый парламент восстановившей независимость Литвы в 1992 году от Демократической партии труда Литвы. Уже в следующем году президент Литвы Альгирдас Бразаускас поручил ему возглавить военное министерство. С 1997 по 2000 год Линас Линкявичус представлял Литву в штаб-квартире НАТО в Брюсселе. Затем снова занял кабинет министра охраны края.

— Господин министр, вам по долгу службы много приходится общаться с коллегами из стран Балтии. Как вам работалось с руководителями Министерства обороны Эстонии?

— Я на своем веку многих видел, поскольку я второй раз возглавляю министерство охраны края Литвы. Начал свою министерскую работу в октябре 1993 года. Тогда Юри Луйк был моим эстонским коллегой. Потом мы с ним еще раз встретились в Брюсселе как представители своих стран при НАТО. Свои отношения с ним я могу охарактеризовать только самыми теплыми словами. И с другими коллегами не было никаких проблем. Да их и не могло быть, по сути дела. Кстати, добрые человеческие отношения даже важнее подписанных бумаг. Если за бумагой не стоит живой человек, тогда ничего и не произойдет.

— За годы подготовки стран Балтии к вступлению в НАТО трехстороннее сотрудничество приобрело самые различные формы. Как будет развиваться военно-политическое взаимодействие Латвии, Литвы и Эстонии после оформления вступления в альянс, какие формы оно приобретет? Уже, например, высказывается точка зрения, что такой проект, как Baltbat, себя изжил....

— Baltbat – проект в области сотрудничества сухопутных сил. Проект этот просто заменится другим проектом. От сотрудничества мы не откажемся. Ситуация меняется прежде всего в том, что мы — все три государства — попадаем в крупную организацию, в которой не бывает филиалов и внутренних альянсов. Можно только иметь какие-то специальные формы сотрудничества.

Тем более что у нас значительно больше общего, чем различий. Хотя мы и не единое целое, как некоторые до сих пор считают. У нас общая судьба, и ситуация так парадоксально сложилась, что у нас, если вы заметили, нет двусторонних отношений. Только трехсторонние проекты. Не припомню даже двустороннего визита в Эстонию или в Латвию. Мы все время встречаемся втроем. Так уже сложилось.

А в будущем мы должны видеть свое сотрудничество в контексте общего целого. Сейчас мы пересматриваем все проекты и думаем, как они впишутся в новую картину НАТО. Литовская позиция исходит из рационального планирования ресурсов и использования общих усилий в контексте НАТО, чтобы мы создали новое качество, а не количество, никому уже не нужное. Такая позиция Литвы разделяется моими коллегами в Латвии и в Эстонии. Поэтому мы и меняем некоторые формы. Скажем, Baltbat. Проект был удачным и широко известен в мире. Но в структуре НАТО многонациональный батальон теряет смысл. Вряд ли в какой другой стране отдельные многонациональные части входят в натовскую структуру. Многонациональные формирования, насколько мы знаем, бывают на уровне дивизий. В крайнем случае, — на уровне бригад. Так что и нам нужно менять масштабы.

А вот Baltnet вполне подходит и для новой ситуации. Все технические и политические решения приняты, надо только завершить процесс. Baltdefcol (Балтийский военный колледж в Тарту) тоже оправдал себя. Офицеры, которые окончили курсы в этом колледже, считают, что он был очень полезен для них. Я вижу хорошие перспективы для нашего дальнейшего сотрудничества.

— Весной этого года вы, господин министр, передали в ваш парламент проект реформы вооруженных сил Литвы на период до 2008 года. Проект предусматривает существенное сокращение литовской армии, одновременно и переход ее на профессиональную основу. В общественном сознании до сих пор стоит вопрос, зачем, например, маленькой Эстонии армия. Какие функции она должна выполнять, чтобы оправдывать свое существование и средства, на нее отпускаемые.

— Общая доктрина НАТО сейчас – это касается не только кандидатов, но государств-членов альянса – переориентировать свою структуру в сторону мобильных, сравнительно маленьких, легко передислоцируемых подразделений. Это – главное направление. Но с этой реформой есть большие проблемы и у ведущих европейских государств. Расходы на оборону в Европе не растут, а растут амбиции. Но эффективность в случае надобности участвовать в какой-то миссии тоже мала, и без помощи США очень сложно организовать серьезную операцию даже на нашем континенте. Так что большие задачи стоят не только перед нами, но и перед большими европейскими государствами.

Рассуждать о том, что и зачем может создать маленькое государство, можно лишь в случае, если оно одно само по себе. А мы же сейчас строим систему коллективной безопасности. В этом случае играет вся команда. В НАТО будет 26 государств, и каждое будет иметь свою задачу. Стандарты подготовки, логика, менталитет – все должно быть слаженно и подготовлено к командной игре. На данный момент мы должны быть готовы к выполнению двух типов задач. Это реализация пятой статьи вашингтонского договора (отражение агрессии против страны — члена НАТО) – дай Бог чтобы этого не случилось, — и участие в международных миротворческих операциях.

В данный момент 270 наших солдат участвуют в семи международных операциях – во всех горячих точках планеты. В Ираке около сотни литовских военнослужащих. Более сотни в Косово. Есть и в других местах. В Афганистан, например, посланы литовские спецсилы. Это уже настоящее элитное подразделение. Наше участие в международных операциях вполне ощутимо. Вроде бы и силы небольшие, но никто большего и не требует. Наше дальнейшее развитие – это качественный рост, а не количественный.

В наших планах до 2008 года иметь вместе с резервом около 17 тысяч подготовленных людей. Это на 5 тысяч бойцов меньше, чем мы имеем сейчас. В основном сокращение произойдет за счет резерва. Мы более серьезно будем относиться к резервистам. О них ведь надо заботиться, иметь с ними контракты, переобучать и держать в готовности на случай кризиса. Просто теоретически считать резервистами всех, кто прошел когда-то срочную службу в армии, бессмысленно. Пользы от этого никому не будет.

Еще немаловажно, что мы все время пытаемся вести процесс создания системы нашей безопасности путем консенсуса всех литовских политических сил. И нам это удается.

— Один американский полковник, член миссии США в НАТО, как-то сказал, что эстонцам, прежде чем подумывать о покупке танков и другого дорогостоящего вооружения, следовало бы подумать о жалованьи военнослужащим, их социальном обеспечении, обучении, квартирах и т.д. Приходится ли вам думать об этом?

— Все эти вопросы постепенно решаются. Мы, например, будем придерживаться политики, чтобы не покупать жилищный фонд для армии, а выплачивать деньги тем солдатам и офицерам, у кого нет квартиры. В будущем сделаем эту систему гибче с учетом того, что в столице квартира обходится дороже, чем в сельской местности.

А если говорить о денежном довольствии литовских военнослужащих, то просто приведу цифры. После выплаты всех налогов, страховки и получения предусмотренного денежного довольствия на руки призванный на срочную службу солдат получает в месяц 87,5 лита (394 ЕЕК), рядовой, поступивший на профессиональную службу, – 1200 (5400), ефрейтор — 1300 (5850), лейтенант — 1800 (8100), капитан — 2400 (10 800), майор – 2800 (12600) и так далее. Разумеется, жалованье военнослужащих, участвующих в миссиях, существенно выше.

— В таком случае у вас много желающих служить...

— У нас очень популярна сейчас служба в армии. Большие конкурсы, чтобы остаться на сверхсрочную службу. Мы можем уже поднимать планку требований. Большие конкурсы и в военную академию. Этот вуз у нас — один из самых популярных.

За последние годы мы направили на учебу на Запад свыше тысячи военных и гражданских из нашей системы. С 1994 года свыше тысячи наших сержантов и офицеров приобрели опыт участия в международных миротворческих операциях. Многие неоднократно участвовали в этих миссиях. Они теперь и составляют костяк наших вооруженных сил.

— Каким образом вписываются в структуру литовских вооруженных сил добровольческие вооруженные формирования типа эстонского Кайтселийта?

— У нас тоже есть похожая организация, считающаяся аналогом Кайтселийта. Мы ставим задачу максимально интегрировать эту структуру в регулярные вооруженные силы, чтобы и они имели в натовском контексте конкретные задачи. И чтобы средства, которые мы на них выделяем, использовались правильно.

Они уже сейчас являются составной частью наших сухопутных сил. Я могу перечислить и некоторые задачи, которые должны решать эти формирования. Первое – охрана стратегических объектов на данной территории, учитывая территориальный принцип формирования добровольческих объединений. Имеется в виду обучение их в случае кризиса выполнению определенной задачи – охраны фабрики, дороги, моста, также способствовать принятию, в случае необходимости, союзнических сил, также оказание помощи гражданским властям в случае стихийного бедствия. И тогда все это логично вписывается в общий контекст, и оправдываются затраченные средства..

— Как вы можете прокомментировать неоднократно поднимаемый Россией вопрос о том, что страны Балтии уже готовы вступить в НАТО, но до сих пор не присоединились к Договору о сокращении обычных вооружений в Европе?

— С нашей стороны неоднократно делались заявления на этот счет. Наш президент заявлял, что мы видим себя составной частью этого договора. У нас в этом нет никаких сомнений. Но сам договор не готов к присоединению новых стран. Он не ратифицирован многими странами, в том числе и Россией. Об этом я говорил, кстати, и министру обороны РФ Сергею Иванову. Мы с ним встречались в прошлом году в Литве. Я заявлял российскому министру, что мы смотрим на этот договор очень серьезно. Во-первых, мы не связываем членство в НАТО и этот договор. Но видим себя в будущем его составной частью. Конечно, на условиях, которые не нанесут ущерба нашей безопасности.