В ожидании чуда

Любовь СЕМЕНОВА

Свершилось! На этой неделе в среду почти единогласно (72 голоса «за», семь «против» при общем числе депутатов 101) парламент принял поправки в Закон о языке, предусматривающие сделать бессрочными выданные до 1999 года удостоверения на знание эстонского языка по категориям и приравнять «рабочие» категории к уровням владения эстонским языком. Однако для большей части проживающих в Эстонии неэстонцев это решение парламента уже вряд ли может что-то изменить - до января 2004 года осталось всего несколько дней, и основная масса эстоноземельцев, обязанных к этому сроку документально доказать свое знание эстонского языка, уже экзамен по новым требованиям сдали и «уровневые» удостоверения получили.

Незабываемо радостным стал для обладателей удостоверений о владении эстонским языком на категории тот день 16 октября 2003 года, когда правительство одобрило проект поправок к Закону о языке, предусматривающий сделать их бессрочными. Однако продолжение истории растянулось почти на два месяца, что заставляло людей нервничать в ожидании принятия соответствующего закона.

«Так что все-таки делать: еще подождать или идти сдавать новый экзамен?» - вопрос вопросов, который задавали наши читатели едва ли не ежедневно в течение всего срока долгого «ожидания чуда».

Для начала уточним на будущее: понятие «проект получил одобрение в правительстве» вовсе не означает, что он уже принят и буквально на другой день обретет силу закона. Такого, естественно, не бывает, как этого ни хоти. Потому что после того, как проект одобрен правительством, он должен еще пройти определенную процедуру (не ограниченную строго по времени) чтений в парламенте. И лишь затем, после утверждения президентом и опубликования в парламентском вестнике Riigiteataja проект становится законом. Другими словами, от начала обсуждения проекта до его реализации, в зависимости от обстоятельств, может пройти немало времени, и иногда этот период оказывается слишком длинным для того, чтобы успеть оценить все его достоинства.

Именно это и произошло с упомянутым проектом поправок в Закон о языке - правительство одобрило документ 16 октября 2003 года, а в парламенте его «читали» еще около двух месяцев, и потому счастливый момент принятия поправок абсолютно счастливым так и не стал. Ввиду запоздалости момента.

Не родной наш язык

«...Интересно отметить, что многие иностранные инвесторы выучили эстонский язык, а у местных неэстонцев, которые прожили здесь не один десяток лет, по-прежнему проблемы с эстонским языком...» - привычно изумлялся генеральный директор Инспекции по языку Ильмар Томуск, выступая с докладом на конференции «Об эстонской политике вчера, сегодня и завтра». Дело было еще в марте 2003 года, мероприятие состоялось в Тартуском университете и посвящено было отмечаемому в Эстонии 14 марта Дню родного языка. В своем докладе г-н Томуск, в частности, выразил обеспокоенность сложившимся, мягко говоря, не совсем правильным положением, когда государственный язык в Эстонии все еще не занял соответствующих его статусу позиций у русскоязычного населения страны, несмотря на то, что Закон о языке вступил в силу еще в апреле 1995 года. То есть на сегодня с того момента прошло уже больше восьми лет.

А почему не занял-то? Кто об этом задумывался всерьез?

История с категорией

Все мы прекрасно помним, как начиналась наша чудная экзаменационно-языковая жизнь, когда про Закон о языке еще не было и речи, а мы уже сдавали экзамены по эстонскому языку на категории, и уже тогда их (категорий) было шесть – от А до F, в зависимости от степени сложности. Сдавали зачастую ради собственного удовольствия, потому что никто в те прекрасные времена ничего особенно от нас и не требовал, и многим просто хотелось проверить свои знания, тем более что и экзамены были не так чтобы очень уж сложными. Единственная выгода, которую могли получить обладатели удостоверений, - удобная возможность ходатайствовать об эстонском гражданстве при условии, что экзамен был сдан на категории Е или F. Ведал всем этим хозяйством государственный Департамент языка, и кому тогда могло прийти в голову, что в будущем его деятельность может быть подвергнута каким-либо сомнениям.

Все изменилось после принятия Закона о гражданстве, когда привычные «просто» категории превратились в «рабочие» и стали влиять на выбор места службы, причем право выбирать в большинстве случаев стало прерогативой не работника, а работодателя. Что делать, привыкшие ко всему, мы безропотно приняли и это. Чуть позже, с 1 января 1998 года, Департамент языка становится Инспекцией по языку, в результате чего его руководящая и организующая функции значительно сузились, но зато резко возросла функция надзорная. Тогда-то, в ходе надзора, и обнаружилось, что и удостоверения, оказывается, «поддельные», да и сама «система языковых категорий неэффективна, потому что они (категории) не показывают действительного владения эстонским языком». Это «несоответствие» и стало причиной принятия поправок в Закон о языке, согласно которым в 1999 году была введена новая, более сложная, уровневая, система оценивания знаний по языку.

И все бы ничего, если бы эти поправки не имели обратной силы, но в том-то вся и загвоздка: в жизни неэстонцев начался новый этап сдачи экзаменов по языку, вернее, смены одного удостоверения на другое. Вместо шести категорий было введено три уровня сложности, причем сложность была действительно реальная, так как сдать экзамен по новым требованиям, предъявляемым к неэстонцам, с первого захода не могли и иные эстонцы, получившие, кстати, не самое плохое образование.

От категории до уровня

О том, что было дальше, все мы прекрасно осведомлены: прежние удостоверения признаются действующими сначала до 1 июля 2002 года, а потом, под давлением обстоятельств, срок их действия продляется до 1 января 2004 года. И, наконец, когда нервы русскоязычного населения, по сути оказавшегося невольным заложником политических амбиций и измотанного бесконечными экзаменационными процедурами, окончательно сдают, а до означенной даты времени почти не остается, правительство одобряет новый проект поправок к Закону о языке, предусматривающий бессрочное «равноправие» старых и новых удостоверений. Казалось бы, справедливость восторжествовала, вышеупомянутый Департамент языка, косвенно обвиненный в некомпетентности, проявленной им при выдаче прежних удостоверений, реабилитирован, а правительство продемонстрировало свою лояльность к русскоязычному электорату.

Однако уже тогда, в октябре, было понятно, что шаг этот, хоть и важен в плане моральной поддержки неэстонцев, которых вынуждают регулярно менять языковые удостоверения, но предпринят, увы, несколько запоздало. В то время всего два с половиной месяца оставалось до «пограничной» даты 1 января 2004 года, когда, по действующему закону, работодатель получает право увольнять работников, не сдавших экзамен по новым требованиям. А теперь, когда до конца года и вовсе осталось полмесяца (а с учетом рождественских и новогодних каникул – и того меньше), стало совершенно ясно: надеяться обладателям «категорий», в общем-то, и не на что. Потому что, хотя парламент поправки одобрил и удостоверения станут бессрочными, но сами сроки-то уже практически вышли, и демонстрировать наличие потенциально бессрочного удостоверения работодателю, обязанному требовать от работника «уровневой» справки, с каждым днем становится все сложнее.

Начальник всегда прав

Как это часто бывает, закон законом, а начальник начальником. Вот и переживает народ по поводу того, что поправки к закону, наконец-то, приняты, а некоторые руководители, несмотря ни на что, уже увольняют тех своих работников, у которых нет на руках новых «уровневых» удостоверений. Причем действуют как будто бы в рамках закона, предусматривающего усиление контроля выполнения требований к знанию языка, хотя методы при этом используются самые что ни на есть...

Например, в некоторых медицинских учреждениях, как рассказывают их сотрудники, перезаключаются договоры, в которых одним из пунктов стоит требование представить уровневое удостоверение, обязательное и для тех, кто имеет соответствующую категорию. И на этом фоне мнение министра образования о том, что на экзамен по языку будут теперь направляться только те работники, уровень владения языком которых не соответствует данным, обозначенным в удостоверении, выглядит несколько оптимистичным. Кстати, авторы законопроекта были уверены, что его принятие исключит возможность необоснованного увольнения или переэкзаменовки работников, владеющих эстонским в достаточной степени для выполнения своих служебных обязанностей, которые сдали экзамен и имеют соответствующее удостоверение.

Еще один способ воздействия на подчиненных, применяемый в последнее время в государственных учреждениях, выражается в переводе сотрудников на более высокие должности. Перечень служебных обязанностей и размер зарплаты при этом изменений не претерпевают, зато автоматически возрастает требуемый уровень владения эстонским языком. Числился, к примеру, сотрудник младшим служащим и имел справку о среднем уровне, и вдруг узнает, что считается уже старшим чиновником и должен владеть языком на высшем уровне. И если такового не будет, то... сами понимаете.

Да и Инспекция по языку свой хлеб не зря жует, отрабатывая положенную программу и еженедельно давая отчеты по результатам проверок, проводимых как в частном, так и в государственном секторе. Например, в период с 1 по 5 декабря выполнение требований Закона о языке было проверено в 37 учреждениях и фирмах. Составлено в общей сложности 82 акта, из них 52 в общественном и 30 в частном секторе. Особое внимание уделялось учреждениям образования. 57 человек получили предписания предоставить справки о владении эстонским языком на требуемом уровне, в том числе 12 служащих, 12 преподавателей профессиональных школ, 11 преподавателей лицея, 9 преподавателей гимназий, 12 воспитателей детских садов и один школьный бухгалтер.

А неделей раньше, в период с 24 до 28 ноября, предписания получили 33 человека, из них 7 служащих, 5 городских чиновников, 11 сотрудников тюрем и 10 преподавателей профессиональных школ.

Послесловие

Не далее как 5 декабря 2003 года министр по делам народонаселения Пауль-Ээрик Руммо и министр культуры Урмас Паэт обнародовали желание создать в Эстонии консультационный центр эстонского языка, где могли бы получить помощь все, у кого имеются вопросы или проблемы, связанные с эстонским языком. Министр Руммо пояснил, что предложение по созданию центра возникло с осознанием, что значение эстонского языка среди неэстонцев может возрасти только тогда, когда люди сами будут в этом заинтересованы.

И это верно, но хотелось бы искреннего, неподдельного интереса к неэстонцам и со стороны государства, потому что люди-то как раз в этом заинтересованы. К сожалению, иногда безответно.