Куда деть женщин?

Светлана ЛОГИНОВА

Женская камера в Кохтла-Ярвеском арестантском доме. Фото Александра ГУЖОВА

Речь идет о подследственных в женской камере Кохтла-Ярвеского арестантского дома, хотя проблема переполненности обоих арестантских домов Ида-Вирумаа выходит за рамки, определенные полом тех, кто нарушил закон.

Экскурсия в «дамкую преисподнюю»

На днях автору материала довелось побывать в женской камере арестантского дома Ида-Вируской префектуры полиции. Впечатление не то чтобы безрадостное, а угнетающее: семь женщин, находящихся под следствием по разным преступлениям – среди них есть даже обвиняемая в убийстве, но в основном в камере находятся наркоторговки, – сидят попа к попе на кроватях, поставленных из-за недостатка мест сплошным рядком. Это импровизированное «семейное» ложе занимает большую часть темной, освещенной лишь светом одинокой электрической лампы, камеры. Сбоку при входе находится стол, над которым болтается веревка с сохнущим бельем. На заднем плане, у торцевой стены, покрытой страшными пятнами (грибок, от которого никуда не деться!), – стоит стол с дамскими принадлежностями – дезодорантами, духами.

Женщины, завидя журналиста, сначала опешили: «Зачем это нас собираются фотографировать?» Но когда выяснили, что пришли не по их душу, а по поводу условий, в которых их содержат, дружно развернулись пятыми точками опоры к фотоаппарату и терпеливо ждали, когда закончатся съемки.

В женской камере должны находиться 6 человек, а содержатся порой 9, поэтому на пол кладут тюфяки, чтобы лишнее «пополнение» могло спать на своем личном койко-месте. Среди обитателей камеры есть женщина, которая живет в арестантском доме уже в течение почти полугода, потому что ни одна зона не желает принимать подследственных (раньше отправляли в Харку, а теперь отказались, сказав, что будут принимать только осужденных – тех, кому суды уже вынесли приговор), что вполне законно. Тартуская тюрьма тоже не может принять ида-вируских нарушительниц закона из-за переполненности, вот и кукуют они в ужасных условиях Кохтла-Ярвеского арестантского дома (в Нарве ситуация немного полегче), которые никак, даже с большой натяжкой, нельзя назвать человеческими.

«Большая каша»

Так назвал положение в кохтла-ярвеском «казенном доме» его начальник Урмас Сибритс: «Арестантский дом рассчитан максимум на 45 человек, а заполненность доходит до 60. Ко всему прочему у нас нет отдельных камер для малолеток и для нарушителей административного закона, которых полагается содержать отдельно от уголовников. Но и это еще не все: нет камеры приема, где мы должны проводить обыск прибывших из тюрьмы в суд». Иногда для этих целей используют следственную камеру, а следователи ждут...

В арестантском доме Ида-Вируской префектуры полиции нет нормальных условий для содержания контингента камер. Здание, где находится «казенный дом», было когда-то общежитием, поэтому под нужды арестованных выделили... подвал, который не ремонтировался с советских времен. Слава Богу, хоть электропроводку недавно поменяли, а вентиляция осталась в том же полузачаточном состоянии, что было и ...дцать лет назад. Она, эта проклятая вентиляция, дает «прикурить» сотрудникам арестантского дома, особенно зимой, когда замерзает и вовсе не работает.

«Нужен новый арестантский дом», — подводит черту под разговором Урмас Сибритс. Да, старый обойдется, если взяться за капитальный ремонт, в весьма внушительную сумму, на которую Минюст не пойдет, поскольку в его планах – строительство в Йыхви новой современной тюрьмы. Но когда она будет выстроена? Первоначальные планы начать это богоугодное дело отодвинулись на неопределенный срок...

Ох, уж эти суды!

В Нарвском арестантском доме, рассчитанном на 50 человек, ситуация примерно такая же. Правда, в настоящее время после апрельского переполнения, когда в камерах негде было яблоку упасть, стало немного спокойнее. Однако Петр Алтухов, начальник арестантского дома, уверен, что начиная с августа, когда начнут работать вышедшие из летнего отпуска судьи, камеры вновь переполнятся.

По словам Урмаса Сибритса, было бы гораздо легче, если бы работники арестантского дома могли сами планировать заполненность камер, зная, когда отправлять очередной этап (как это было раньше), а то привезут очередную партию подследственных, и ломай голову, как их разместить.

По всем параметрам получается, что основная проблема переполненности – нагрузка работы судов, которые, в свою очередь, тоже не могут подстраиваться под ситуацию в арестантском доме. Так что, увы! Мечтать о том, что скоро ситуация нормализуется, не стоит.

С маской на лице

Переполненность – это проблема, касающаяся не только прав человека, но и его здоровья. Ни сокамерники, ни персонал «казенного дома» не знают, чем болеют доставленные из тюрьмы «клиенты». ВИЧ-инфекция, СПИД, туберкулез, гепатит – вот неполный список заболеваний, которые может принести очередной этап.

Не так давно, отметила фельдшер Кохтла-Ярвеского арестантского дома, к ним прибыл человек с марлевой маской на лице. Оказалось, у него открытая форма туберкулеза. Если бы не маска, никто об этом не узнал бы. А где гарантия, что «уснувшая» на время палочка Коха не оживет после того, как человек пробудет в сырых и мрачных камерах в Кохтла-Ярве пару-тройку недель? А если очередной этапированный принесет с собой гепатит или ВИЧ?..

Сколько разговоров велось о том, что сотрудники арестантских домов (как, впрочем, медики и работники тюрем) обязаны знать, с кем имеют дело. Однако по сей день этот вопрос не решен. Оберегая права больных, законодатели забывают о правах здоровых, подвергая жизни последних повышенной опасности.