Лучше обещать меньше, а сделать больше

С преподавателем английского языка Тартуского университета, писателем Берком ВАХЕРОМ беседует Татьяна ОПЕКИНА.

— Г-н Вахер, ко времени вашего вступления в партию Res Publica на политической сцене Эстонии уже действовало несколько опытных и зрелых политических организаций. Почему вы выбрали для себя партию молодую, начинающую?

— Именно поэтому. Другие партии уже сложились, устоялись, можно сказать, задеревенели и ничего не могут добавить к тому, что ими уже сказано. А Res Publica — партия новая, еще не до конца сложившаяся, и у меня, как и у других молодых людей, была (и есть) возможность принимать непосредственное участие в ее формировании и становлении.

— Экс-председатель вашей партии профессор Рейн Таагепера перед мартовскими выборами в Рийгикогу, когда Res Publica вела массированную и очень агрессивную избирательную кампанию, высказывал опасения на тот случай, если молодая и еще неокрепшая партия вдруг придет к власти. У молодежи, составляющей ядро организации, нет еще жизненного и политического опыта, хорошо бы для начала, говорил профессор, поработать в оппозиции, оглядеться, обрести навыки законотворческой деятельности. Но... случилось то, что случилось. Партия у власти, лидер партии возглавляет правительство. Как вы думаете, опасения Рейна Таагепера были напрасными?

— Думаю, что мы оказались у власти не рано и не поздно, а своевременно. А опыт... Что ж, опыт приходит с годами, в ходе практической работы. Никто ведь не рождается готовым законодателем или готовым министром. Без сомнения, тем республиканцам, которые оказались в Рийгикогу и в правительстве, надо многому учиться, и они это делают, и делают достаточно быстро. Что касается опасений профессора, то, конечно, они не были совсем уж беспочвенными. Между теми республиканцами, которые оказались на Тоомпеа, и рядовыми членами партии нет сейчас полновесного диалога, отчего рядовые партийцы оказались в стороне от активной политики.

— В парламентской фракции вашей партии только один депутат — Юло Вооглайд — имеет опыт работы в Рийгикогу. Остальные — новички. Какое впечатление на вас производит их работа? Вы ее стыдитесь? Вы ею гордитесь? Или все идет нормально?

— Думаю, ничего плохого в заметном обновлении парламентского состава нет. Люди учатся. Конечно, одни это делают быстрее, другие — медленнее. В любом случае у новичков свежий взгляд на вещи, они могут обеспечить приток новых идей, которые старожилы Рийгикогу, скорее всего, исчерпали.

— И все-таки даже среди новичков есть, наверное, разница. К примеру, между депутатом Марко Михкельсоном — журналистом, политологом и актрисой Элле Кулль...

— Я не думаю, что журналист, или юрист, или бизнесмен более приспособлен к политической деятельности, нежели деятель культуры. Будучи писателем и педагогом, я избран в Тартуское городское собрание и надеюсь, что справлюсь с депутатскими обязанностями. Деятели культуры, уверен, вносят эмоциональную струю в политику, делают ее более человечной.

— Похоже, не все республиканцы дорожат своим депутатским мандатом. Так, покидает Рийгикогу телеведущий Ханнес Вырно. Свою деятельность за пределами Тоомпеа он предпочел законотворчеству, скоропалительно прореагировав на критику в печати по поводу того, что некоторые парламентарии являются «многостаночниками».

— Людям свойственно ошибаться. Быть может, и Ханнес Вырно ошибся, думая, что может совмещать два вида деятельности, может надолго и всерьез углубиться в политику. Очень хорошо, если человек успешен в какой-то сфере деятельности. И дело его личного выбора, какую сферу предпочесть. Хотя, конечно, у партии должен быть какой-то механизм отбора, помогающий определить, кто более всего готов к весьма непростой законотворческой работе.

— Первый экзамен, первое чрезвычайное происшествие случилось с республиканцами во власти довольно быстро. Я имею в виду ЧП с министром юстиции Кеном-Марти Вахером. Теоретически самый законопослушный человек — министр юстиции! — оказался злостным нарушителем правил дорожного движения. И не сразу осознал это, хотя в конце концов написал прошение об отставке. И общественность замерла: примет или не примет отставку премьер-министр? Да, молодой, обаятельный, широко образованный, красноречивый, Кен-Марти Вахер — один из основателей партии. Но и злостный нарушитель... Юхан Партс, как известно, отставку не принял. И на недавнем съезде республиканцев, где голосовалось доверие вашим министрам, Кен-Марти все-таки получил вотум доверия. У вас лично, насколько мне известно, свое видение этого события?

— Свое мнение я высказал сразу после происшествия — моему однофамильцу надо было немедленно уйти в отставку. Ведь он действительно был одним из главных ораторов партии, много говорившим о новой политике, нулевой толерантности, этике и т.д. Многочисленные нарушения правил дорожного движения, увы, никак не вязались с этими красивыми речами. Я ценю способности Кена-Марти как политика и думаю, что если бы он сразу покинул министерский пост, его карьера отнюдь не была бы остановлена. Что ж, для партии это урок, теперь мы знаем, что это такое, чем чревато, какими бывают последствия. И отставка Тыниса Пальтса показывает, что урок усвоен.

— Оппозиционная Центристская партия считала, что Тынису Пальтсу вообще не надо было садиться в кресло министра финансов. К этому мнению многие представители общественности присоединились тогда, когда Пальтс, уже будучи министром, временно отстранил от должности директора Налогового департамента Айвара Сыэрда. Общественность не могла отделаться от мысли, что Сыэрд пострадал в связи с тем, что налоговики стали изучать, все ли было правильно с уплатой налогов у Пальтса-бизнесмена.

— Мне кажется, что средства массовой информации перебарщивают, углубляясь в те годы, когда Пальтс занимался бизнесом. Совершая тогда свои сделки, он не нарушал закон, хотя и использовал дыры в законе — разрешено все, что не запрещено. В свободном мире такое встречается сплошь и рядом, на всех широтах. Теперь соответствующий закон усовершенствован, тех дыр больше нет. И что запрещено, то запрещено. Что касается освобождения от должности Айвара Сыэрда, то это более широкая проблема, касающаяся стиля работы налоговиков.

— Среди министров-республиканцев наибольшую поддержку однопартийцев на съезде получил Марко Померантс. Почему?

— Безусловно, сказалось ответственное отношение министерства к так называемой родительской зарплате, которая заложена в проект бюджета на следующий год. К тому же Марко Померантс очень хорошо умеет общаться, что для министра, согласитесь, немаловажно. Ему дано просто и доходчиво говорить о вещах сложных. Вообще, Померантс, на мой взгляд, — один из лучших собеседников, которых я встречал. Думаю, что на посту министра ему очень помогает предыдущий опыт работы на муниципальном уровне.

— На съезде республиканцев председателем партии вновь избран Юхан Партс, зато появились три новых заместителя — Таави Вескимяги, Тойво Майметс и Яанус Рахумяги. Любопытно, что все трое обещали начать больше заниматься работой на местах, контактами с рядовыми членами партии. Почему возникла такая проблема? В чем состоят упущения?

— Мне кажется, внутри партии недостаточно дебатов по мировоззренческим проблемам, а это необходимо, как необходимо и большее информирование рядовых членов партии о содержательной работе руководящих органов. Это важно еще и потому, что программа партии устарела и нуждается в тщательной переработке. До сих пор до этого руки не доходили. Партия работала в усиленном темпе, проведя с короткими интервалами одну за другой три большие кампании — выборы в местные самоуправления, выборы в Рийгикогу и недавний еврореферендум. Все три кампании мы провели успешно, пора отдышаться и в спокойной обстановке провести внутрипартийные дискуссии, четче определить, какие идеалы мы представляем и защищаем в Рийгикогу, какие цели ставим, какими методами хотим их добиваться.

— Res Publica определила себя как партия правоцентристская, консервативная. Чьи же интересы вы защищаете? Какой социальный слой может укрыться под вашим зонтиком? Насколько можно судить по полугодовой деятельности правительства Юхана Партса, вы больше всего печалитесь о молодежи — школьниках, студентах, молодых мамах и папах. Конечно, у каждой возрастной группы есть свои специфические проблемы. Но дети бедных родителей решают их иначе, чем дети родителей состоятельных...

— Школьники и студенты — это отчетливо выраженная социальная группа. Но мы ориентируемся не столько на возраст, сколько на определенные ценности, определенное мировоззрение. Давайте посмотрим на Закон об учебном пособии. Он поощряет студентов — выходцев из семей с самым разным достатком за их успехи в учебе. Не все остались довольны этим законом, но людям должно быть ясно: мы руководствовались не популистскими соображениями, а определенным мировоззрением. Кто много и успешно работает, тот больше зарабатывает. Это справедливо. Кто много и успешно учится, тот имеет право на пособие. Это мы считаем тоже справедливым.

— Боюсь, что я не разделяю логику этих ваших рассуждений. Ибо помощь должна быть оказана тому, кто в ней нуждается, кто голоден, болен и слаб. А какие внутрипартийные проблемы вам представляются первостепенными?

— На съезде выяснилось, что внутри партии возникли различные группы, или фракции. Их разногласия — не идейные, не мировоззренческие, они скорее процедурные и касаются ведения дел внутри самой организации. Цели у нас одни, но как их достичь, какими методами — тут есть разные мнения. Думаю, нельзя считать нормальным, когда лидер партии предпочитает одну фракцию другой.

— Что вы имеете в виду?

— При выборе руководящих органов партии на съезде фигурировали два списка кандидатов в члены правления. Так вот, Юхан Партс благословил, одобрил один из них. А в нем, надо заметить, преобладали те республиканцы, которые являются сейчас парламентариями, государственными чиновниками. Думаю, Партс в данном случае поступил неправильно. Если мы вернемся к размышлениям Рейна Таагепера, с которых начался наш разговор, то давайте вспомним еще одну очень важную мысль профессора. Он сказал, что политическая культура должна начинаться с каждого человека, будь он политик самого высокого ранга или рядовой избиратель. У нас вообще-то любят поругивать политиков, мол, они такие-сякие, и с этикой у них плоховато, и с честностью нелады и т.д. и т.п. А политическая культура, самоконтроль начинаются с отдельного человека и заканчиваются обществом в целом. Если избиратель не ходит на выборы, кого он может винить, кроме самого себя? А если ходит, но верит ярким, пустым лозунгам, бессодержательным обещаниям, это тоже его проблема. Res Publica хочет вести прозрачную политику, расширить знание общества о нем самом. И еще: думаю, нам лучше обещать избирателям меньше, зато сделать больше.

— Спасибо за беседу.