Другие времена

Прошли ли в Европе времена наций и что будет дальше – на эту тему в газете Postimees под заголовком «Страны и народы» рассуждает писатель Тыну Ыннепалу.

Нация – один из способов самоопределения человечества в политическом, культурном, географическом, религиозном и других аспектах. Бывали и будут еще иные способы самоопределения. Нет никакого реального основания для таких, например, разговоров, как «мы» (эстонцы) жили здесь невесть сколько тысяч лет. Люди населяли Эстонию более десяти тысяч лет назад. У них был свой язык, свои верования, свой способ самоопределения. Были свои «свои» и свои «чужие». Но явно они не самоопределяли себя нацией, тем более эстонской.

Тем не менее в этих седых тысячелетиях для нашей истории нет ничего абсурдного. Рождение каждой нации начинается с придумывания собственного общего прошлого, своей истории. Пиковым периодом составления великих национальных историй был XIX век. Тогда же родились и наши Мститель, Лембиту и древние короли. Как точно выразил в стихах Хандо Руннель: «Письменность начинается с церкви, народ начинается с книги».

Точнее говоря, начинается нация. Народ и нация. Нация – это соединение людей, которое политически именно так себя самоопределило и которое стремится к независимости, если ее еще не имеет.

Стремление к независимости – должное быть достаточно сильным, достаточно единым – отличает нации от иных людских объединений. Наличие языка, отличного от других, еще не делает человеческую группу нацией. Это трудно объяснить в Эстонии, поскольку наше национальное самоопределение исторически сосредоточено было на языке. Эстонцы, французы, курды и баски безусловно нации. Ненцы, марийцы, лапландцы или сету к таковым не относятся. Они этносы, племена, народы.

Но если сету или вырусцы начнут активно стремиться к суверенитету – писать собственную историю, противопоставляющую их захватчикам-североэстонцам, создавать собственную литературу, собственные (поначалу подпольные) партии независимости, собственное движение «Молодая Сету» – они уже станут нацией.

Даже самые малочисленные европейские нации (а нация — сугубо европейский продукт) рождались в завоеваниях, приращении территорий, насильственной ассимиляции малых языков и групп. Так же и эстонская нация.

Но из этого не следует вывод, который зачастую делается, будто нации вообще «плохи», агрессивны, жестоки и т.д. Построение наций – несомненно большое завоевание человечества.

Нации агрессивны именно в период своего строительства. Как подростки, не знающие, куда девать свои укрупняющиеся ноги-руки, где кончается собственное и начинается чужое пространство. Молодые нации охвачены известным мессианством. Например, французы в период Наполеона. Немцев этот порыв захватил в XX веке. Даже маленькой Эстонии в ее самом высшем восхищении от национального строительства удалось отхватить у России пару кусочков.

Русская нация еще не вызрела и не выросла, еще не может решить, где проходят границы России и русского народа, где начинаются колониальные владения, иметь которые в современном мире не имеет никакого смысла.

Нация, молодая нация, строящая себя, – огромная сила. Это творческий период, насколько мы знаем это по истории собственного народа. Только в национальном пространстве возможно выстроить современную демократию — интересное явление, когда властитель (народ) и подвластный (народ) соединены как бы в одном и том же лице. Именно лице, и для демократии необходимо, чтобы сообщество в определенный момент чувствовало себя как единая личность, принимающая решения, создающая, размышляющая.

Для этого требуется пространство общего языка, литературы, ценностей и представлений. Без нации невозможна демократия. Как мы то видим в Ираке. Саддам пытался построить единую иракскую нацию, уведя ее историю в период Древней Месопотамии и представляя себя Навуходоносором. Но нацию невозможно выстроить только сверху и из любых сообществ. Курдов с Навуходоносором ничего не связывает.

Возможно, все дело в том, что время построения наций в истории уже закончилось. Всему свое время. Время создавать нации, время сдирать их. Нация – выдумка, которую люди какое-то время принимают за истину, потом она надоедает, как любая другая. Подавайте им что-нибудь новенькое.

Этим новеньким представляются всевозможные ненациональные сообщества, самоопределение которых может быть как внутринациональное (возрождение вырусцев), так и наднациональное (католики, мусульмане). Никто не знает, что при всем этом будет с демократией. Но это уже другая тема.

Кстати, кажется, в разговоре про «извечность» стран, их многотысячелетней истории есть своя правда. Нации, языки и представления приходят и уходят, а страны остаются. Страны рождаются снова и снова в своих в промежутке позабытых границах. В них есть что-то извечное.