Чего хотели и чего добились

Каковы общие итоги европереговоров Эстонии? По мнению политологов, комментирующих в Eesti Päevaleht результаты усилий наших переговорщиков, на четверть итоги можно считать победой, на четверть проигрышем, остальное – компромиссом. Переведя все это на язык школьных оценок, переговорщикам можно поставить твердую четверку, а результатам — слабую тройку.

Представленный в сентябре прошлого года Рийгикогу тридцатистраничный документ включал 17 условий, которые правительство Эстонии хотело бы видеть отраженными в новой европейской Конституции. На основании этих условий политолог Тартуского университета Вильяр Веебел и подвел тот самый итог про победу на четверть, такой же проигрыш и половину, которая оказалась вне наших ожиданий. «Если обозначить зеленым все, чего добились, а красным, в чем проиграли, то большую часть итогов по переговорным вопросам придется обозначить желтым цветом», – цитирует публикация политолога, так как по этим пунктам результат имеет привкус проигрыша.

Тартуский политолог напоминает, что совместить комплекс интересов 25 стран так, чтобы каждая получила желаемое, нереалистично. Соглашаясь с этим мнением, заместитель директора Школы дипломатов Вахур Маде находит, к примеру, что жесткая позиция Эстонии по вопросу о налоговой политике хоть и увенчалась успехом (вопрос оставлен в ведении стран - членов ЕС), но сомневается, разумно ли было так уж настаивать на этом: «Слишком настойчивая пропаганда низких налогов страной, которая претендует на крупные суммы европейской помощи, звучит не слишком убедительно».

Проигрыш в части отмены постоянного места уполномоченного в Европейской комиссии означает, по мнению аналитиков, что Сийм Каллас или кто-то другой в качестве уполномоченного от Эстонии пробудет в этой ипостаси только до 2014 года. После этого в интересах разумного количественного состава комиссии мест в ней станет меньше, чем самих стран-членов ЕС. Комиссия – главный законодательный мотор ЕС, и ясно, что когда представителя того или иного государства в ней нет, то и влияния страны на законодательный процесс будет значительно меньше.

Правда, по мнению директора по европейским делам Госканцелярии Эстонии Герта Антсу, у этой плохой новости есть положительный аспект – места в комиссии будут распределяться между всеми государствами на равных условиях, так что без места уполномоченного могут остаться, например, даже представители крупных европейских стран. Все эти положения вступят в силу, как только состав ЕС достигнет 27 стран.

Изменение действующей системы председательства в Еврокомиссии тоже не сулит особого оптимизма. Вместо одной страны-председателя появится «председательствующая тройка», а вместе с введением поста президента, по мнению политологов, в ЕС произойдет усиление централизации власти; вокруг «центра» может сложиться узкий круг «приближенных» стран, в который Эстония может не попасть.

В компенсацию за все эти переговорные потери Эстония в перспективе получит еще одно место (к имеющимся шести) в Европарламенте. Герт Антсу называет это дополнительное место даже победой наряду с победой по налоговой политике.

Сравнительным успехом считают политологи и итог дебатов по системе голосования, которая теперь предусматривает для принятия решения большинство в 55 процентов стран, представляющих 65 процентов населения ЕС. Хотя Эстония и желала, чтобы процентная пропорция была 50 на 50, это желание заранее было обречено. По Ницкому договору, заключенному еще в 2001 году (вскоре вступающему в силу), Эстония в Совете Европы получила бы треть от голосов Германии, в итоге конституционных переговоров будет иметь только десятую часть. Это обстоятельство бросает тень на весь процесс переговоров и приводит политологов к выводу, что большего наши переговорщики добиться и не могли.

Единственный, кто из опрошенных газетой дал самую суровую оценку (двойку) нашим европейским переговорщикам, оказался специалист по европейским делам Мартин Хелме: «Общественности были предложены три большие темы, по которым министр иностранных дел Кристийна Оюланд, премьер-министр Юхан Партс клялись не идти на компромисс. Это — сохранение уполномоченного за каждой страной, полугодовая ротация страны-председателя и самостоятельность налоговой политики. Из трех этих условий по двум с половиной Эстония желаемого не добилась, заключает Хелме, имея в виду половинчатость успеха в части налоговой независимости. «МЭ»