У государства нет четкой экономической стратегии

- Госпожа Тыниссон, будучи профессиональным экономистом, вы оцениваете нынешнее состояние эстонской экономики как предкризисное? Может быть, правы радикальные "исамаасцы", а с ними и "умеренные", объединившиеся под лозунгом "Довольно ерунды!"? Их оценка происходящего весьма негативная.

- Мое мнение на этот счет таково: я не вижу надвигающегося кризиса эстонской экономики, а тем более катастрофы. Все разговоры об этом - выгодные определенным силам политические бредни, далекие от профессиональных экономический знаний и расчетов. В то же время мы, как кажется, слишком рано и безоглядно уверовали в наше "эстонское экономическое чудо". Хотя развитие страны в последние годы было, действительно, впечатляющим. Правда, впереди нас ожидают нелегкие времена, и к этому надо привыкнуть. Пока же меня волнует единственное - не повышался бы только уровень безработицы. А что касается лозунга "умеренных", то для меня это звучит как претензия на власть: довольно ерунды - дайте власть "умеренным". Они должны честно посмотреть на свои прошлые деяния, когда в правительства Лаара "умеренные" стояли далеко не на умеренных позициях. Ведь, например, реформа собственности была сделана руками госпожи Лии Хянни.

Анализируя же причины спада экономики такого маленького государства, как Эстония, нельзя не учитывать, во-первых, начинающийся спад экономики мировой, во-вторых, участившиеся кризисы в различных регионах планеты и, в-третьих, нынешний российский кризис. Наша же беда в том, что для выживания в подобных условиях у нас не выработано никакой стратегии. До сих пор мы жили, как та известная стрекоза летом красным. Потому что долгое время в основе нашей идеологии лежал принцип - "государство помогает тому, кто сам себе поможет". И только теперь власть стала понимать всю нелепость такой идеологии и что нам необходима экономическая стратегия, не говоря уже о тактике. Ведь как только российское государство в целом и российские предприниматели оказались неплатежеспособными, их кризис стал расшатывать почву и под нами. А мы оказались не готовы к таким виражам, и не знаем, как быть дальше.

- Не удручают ли вас достаточно пессимистичные прогнозы на этот год?

- Я не нахожу в нашем дальнейшем развитии повода для особого пессимизма. Мы ожидаем экономический прирост в пределах 3-6 процентов. В сложившихся условиях это совсем неплохо. Пессимизм возникает у тех, кто тешит себя 8-10-процентным приростом, что мы и действительно наблюдали у нас еще пару лет назад. Но даже если он будет в этом году порядка 2-3 процентов - это для меня тоже неплохой показатель. Ведь и в дальнейшем наша экономика будет испытывать на себе влияние происходящего в России и даже в Азии и Латинской Америке. Немало зависит и от того, как мы сами на все это сможем реагировать.

- Вы были министром экономики. И хорошо знаете, как много зависит от этого ведомства. Предположим, если бы вы вновь заняли этот пост, что, в первую очередь, изменилось бы?

- Необходимо выработать и быстро проводить в жизнь политико-экономическую стратегию. Надо четко определить все направления этой стратегии. Еще два года назад было разработано несколько экономических сценариев. Ну и где они сейчас? По-моему, там, в прошлом и остались. Остались на бумаге. Их ведь можно возродить, изменить с учетом нынешнего состояния в стране, в мире, определить политику развития. И в темпе двигаться дальше, чтобы не стать бумажным корабликом в бушующих волнах. Выработать стратегию - это значит определиться в приоритетах: развивать ли высокие технологии, стать ли государством-посредником или, действительно, превратиться в южную окраину Финляндии, куда финны будут вывозить всевозможные отходы производства, что сейчас имеет место быть, и жить в чистой, ухоженной стране. Выбор приоритетов развития и есть наша первоочередная задача.

- Как вы находите принятый парламентом бюджет? Насколько существенными представляются вам его изъяны и нет ли в нем скрытого дефицита?

- Прежде всего, обращу внимание на то, что правительство представило парламенту бюджет, определив в нем 10-процентный экономический рост. Сразу было ясно, что это не реально, и его надо бы сократить миллионов на 200. Правительство не пожелало этого сделать, хотя ожидаемый экономический рост определило в 8 процентов, что означает уменьшение доходов. Но тут же запланировало те суммы, которые предстоит еще выручить от продажи акций "Телекома". Возникает вопрос: насколько оправдан такой шаг правительства и какая в этом необходимость? Согласна, что продажа "Телекома" принесет немалые деньги. Но суть проблемы в том, что, получив даже большую, но одноразовую выгоду, (ведь "Телеком" у нас один) от этих денег скоро ничего не останется, если планировать экономический рост в 8-процентов.Мы не можем, желая быть реалистами и прагматиками, опять надеяться на "эстонское чудо", то есть на этот, планируемый правительством прирост. Но, учитывая экономические реалии, должны научиться жить экономно. И разве разумно положить в европейские банки, скажем, миллиард крон резерва, когда наша социальная сфера - наука, культура, образование, здравоохранение - находятся в таком убогом состоянии? Относительно дефицита могу сказать, что бюджет сбалансирован. В нем, правда, не отражены суммы иностранных займов, но указаны интрессы. Так что бюджет - бездефицитный.

- Как в ближайшее время поведет себя крона, и как ее "поведут" наши политики? Грозит ли нам девальвация?

- Уверена, что в ближайшее время ничего подобного не случится. Многое в этом вопросе будет зависеть от состава нового парламента. Что скрывать, есть политические силы, готовые пойти на девальвацию кроны. Каков будет их вес в парламенте, насколько большими будут аппетиты и амбиции, покажет будущее. Не секрет, что подобные идеи внесут и в работу парламента, и в нашу жизнь немалую напряженность. Предположительно, дебаты эти могут возникнуть во второй половине года. А пока будем стараться сохранять спокойствие и напряженно заниматься экономикой.

- Как вы оцениваете нынешнее состояние сельского хозяйства и жизни эстонского села?

- Я, конечно, не считаю себя большим специалистом в этой области. Но мне кажется, что мы за годы независимости, возвратив крестьянам два-три гектара земли, дав возможность держать одну-две коровы, породили у людей неоправданные надежды, что с таким "богатством" они скоро заживут счастливо. Подобные иллюзии - абсолютно неправильны. В чем повинны только наши власти, которые должны наконец-то это признать и помочь людям выйти из сложившегося положения. На помощь селянам, правда, заложены в бюджете некоторые суммы в виде пособий. Но, как мне представляется, такие шаги малоэффективны, потому что направлены на спасение того, что уже спасти невозможно. Надо заботиться не о том, как у крестьянина перезимуют эти одна-две коровы, но двигаться в направлении создания новых рабочих мест на селе. Опять же, как и в других областях, у нас нет четкой стратегии развития сельского хозяйства.

- Что, по-вашему, мешает развитию сельхозпроизводства в политике нынешних властей?

- Из почти четырех лет нахождения у власти правительство, сформированное из представителей коалиционеров и Партии селян, первые два года ничего не сделало для развития села. Правда, в последние пару лет стали заметны некоторые изменения в их политике, которая выражается пока только в том, как бы побольше выклянчить денег от парламента на пособия крестьянам. Даже при том, что эти суммы не так уж и малы, используются они нецеленаправленно, а значит - неэффективно. Мы латаем сегодняшние дыры без учета нужд завтрашнего дня, без долговременных планов и целей будущего. Как раз в этом и состоит задача государственной политики. И чего мы хотим добиться или достичь, если уже долгих семь лет не можем договориться с Москвой об отмене двойных таможенных тарифов? А с чем совсем недавно вернулся из России наш министр сельского хозяйства, побывавший там с визитом?

- В Северо-Восточном регионе положение людей кажется самым тяжелым. Развалив многие заводы, шахты и другие предприятия, мы получили угрожающее количество безработных. Можно ли изменить положение на Северо-Востоке?

- Я не могу сказать, что положение жителей Северо-Востока самое тяжелое. Посмотрите, как живут люди в Пылвамаа и Валгамаа. По-моему, так же сложно. В прошлом году в этих регионах процент безработных достигал двадцати. На сегодня же, имея в виду участившиеся банкротства крупных промышленных предприятий, на Северо-Востоке вновь обострилась экономическая ситуация. Хотелось бы видеть, что предпримет правительство. Пока, к сожалению, я не замечаю в его действиях заметных инициатив, кроме той, чтобы в Силламяэ создать свободную экономическую зону. Надеюсь, что это привнесет в жизнь города немало позитивного. Возникает, правда, вопрос - почему только на территории этого самоуправления, а не всего региона. В какой-то степени за всем этим мне видится немалая выгода определенных политических кругов. Но будем надеяться на лучшее. Пока ясно одно, что при таком уровне безработицы новому правительству, в первую очередь, придется задуматься опять же о создании рабочих мест. Зная, что дело это непростое, пока воздержусь от подробного анализа. Скажу только: чтобы как-то приступить к решению этой проблемы, необходимо воспользоваться мировой практикой и помогать людям включаться в малое предпринимательство. Тогда начнут появляться новые рабочие места, пусть даже на первых порах и не много. С другой стороны, сами люди также должны проявлять активность и желание найти работу.

- В последнее время много говорится об интеграции, вырабатывается "громадье" программ, на что уходят немалые средства. Как вы понимаете процесс интеграции? Ни имеем ли мы дело с простым сосуществованием двух общин?

- На ваш вопрос ответила бы так: если обе общины проявят известное желание сделать этот процесс реальным, то он удастся. К большому сожалению, я не вижу пока с обеих сторон такого особого желания. Хотя, если оглянуться назад и посмотреть, с чего мы начинали, то надо сказать, что процесс все-таки идет. Другое дело - достигли ли мы желаемого результата. Подобные преобразования общества всегда сложны, конфликты при этом неизбежны. В нашем случае успеха можно достигнуть только тогда, когда эстонцы перестанут требовать от русских завтра же стать эстонцами, а русские поймут, что им здесь ничего не угрожает, что никто не хочет отнять у них самобытность. Нельзя забывать, что процесс этот добровольный, ведь насильно мил не будешь. Эстонцы должны проявить в этом вопросе терпение, а русские - желание. Только так мы создадим единое общество.

- Среди кандидатов в парламент много женщин. Как, исходя из вашего личного опыта, живется и работается женщине-политику, депутату парламента? И второй вопрос. В последнее время многие партии стали прибегать к изощренным уловкам в погоне за голосами избирателей, приглашая в свои ряды известных людей - артистов, писателей, спортсменов, которые, как правило, были далеки от профессиональной политики. Как, исходя из вашего личного опыта, живется женщине-политику, депутату парламента?

- В парламенте сейчас 11 женщин. Должна сказать, что и в мире, и в нашей стране общество еще не оценило по достоинству роль женщины, особенно в политике, в руководстве. В этом нет ничего удивительного, но это и не радует. Будем надеяться, что со временем положение изменится. Что же касается известных людей, то скажу на это словами эстонской пословицы - когда черт голоден, он и мух ест. В Эстонии, к сожалению, бытует не очень разумная практика избирать личности, но не идеологию, программу. Считаю, что такой подход должен быть изжит. В руководстве страной должны участвовать не просто симпатичные люди, но крепкие профессионалы. В первую очередь - экономисты, юристы. И не важно, будут ли это женщины или мужчины. Женщины, идущие в политику, должны знать, что их ожидают немалые трудности. С ними, конечно, справиться можно, соображала бы голова. Последнее относится не только к женщинам.

- Спасибо за интересные, откровенные ответы. Здоровья вам и успехов.

Беседовал
Игорь ГРОМОВ.