Родная речь, родная литература...

* Новое учебное пособие для детей

* Дела издательские

* Авторский комментарий

Такую хрестоматию многие из нас помнят по названию "Родная речь". В сущности, это первое пособие по литературе, некий кладезь, из которого дети, учась в школе, начинают черпать сокровища, которые должны сохранить на всю жизнь. Надо ли говорить, сколь ответственна в таких случаях работа автора-составителя, какие тут требуются эрудиция, знание предмета, такт, профессионализм. Недаром это учебное пособие, утвержденное Министерством образования Эстонской Республики, потребовало рецензий трех специалистов в разных областях знания - русской литературе, педагогике и социопсихологии.

В сущности, это первое вышедшее в Эстонии учебное пособие в области русской литературы, которое смело можно назвать принципиально новым, даже новаторским, если угодно. И новизна его, разумеется, прежде всего в содержании.

А содержание хрестоматии таково. Во-первых, она включает мифы и сказки разных народов, то есть дает примеры мирового фольклора.

Мифы выбраны: греческий - о царе Мидасе из "Метаморфоз" Овидия; скандинавский - об эльфах и гномах и кельтский - о Короле Артуре, общепринятое название которого "Персеваль, или Рассказ о Граале".

Сказки представлены: персидской, которая называется "Подтолкни меня, и я покачусь" - о находчивой старухе, сумевшей перехитрить шакала, собаку и волка, двумя французскими - "Волк и Лиса" и "Про кота, петуха и серп"; двумя эстонскими - "Король грибов" и "Мудрая королевна" и русской - "Марья Моревна".

Попутно, в авторских вступлениях к разделам, закрепляются ранее полученные знания, вводятся новые понятия, рассказывается о национальных особенностях волшебных сказок, их сходстве и различиях, принципах построения и многом другом - о том, что в конечном счете составит у ребенка, школьника, основу его будущих знаний.

Далее хрестоматия продолжает знакомить детей с религиозной тематикой - публикует пересказ евангельского сюжета "Жизнь Господа нашего Иисуса Христа" Чарльза Диккенса. Предполагается, что в четвертом классе дети уже познакомились с основами Библии, то есть с библейскими преданиями, и теперь настала очередь Нового Завета. Наверно, не все из читателей помнят это небольшое произведение классика английской литературы.

Тему продолжает библейская притча "Кусочек хлеба" - о богаче Азарии, нехотя сделавшем доброе дело, которое, однако, перевесило на Страшном суде все им содеянное зло. Притча дана в пересказе Клавдии Лукашевич (1859 - 1931), детской писательницы, известной больше в дореволюционную пору, а потом прочно забытой. Это еще одна особенность обозреваемой хрестоматии: она воскрешает в буквальном смысле многие имена, несправедливо и намеренно (по идеологическим причинам) исключенные в советское время как из школьного процесса, так и из нашего повседневного обихода.

Возникают забытые имена и в других разделах книги - "Русская литература XIX века" и "Русская литература ХХ века", причем эти авторы (Николай Иванович Позняков, Александр Васильевич Круглов, Лидия Алексеевна Чарская) выделены в отдельную главу. И в этом есть какая-то, я бы сказал, высшая справедливость - писатели, много написавшие для детей и в свое время известные, вновь ставятся в один ряд с Иваном Андреевичем Крыловым, Василием Андреевичем Жуковским, Александром Сергеевичем Пушкиным, Николаем Васильевичем Гоголем, Михаилом Юрьевичем Лермонтовым, Федором Ивановичем Тютчевым, Афанасием Афанасьевичем Фетом, Иваном Сергеевичем Тургеневым, Антоном Павловичем Чеховым.

Своими замечательными произведениями, созданными специально для детей, известны, разумеется, не только названные классики русской литературы, но и многие советские писатели, и писатели-эмигранты, такие, как Сергей Иванович Шмелев, Саша Черный и нобелевский лауреат Иосиф Бродский. Их произведения (наряду с рассказами Михаила Зощенко, Андрея Платонова и стихами Даниила Хармса) тоже выделены в хрестоматии в специальный раздел, чем как бы подчеркивается то восстановление исторической справедливости, о которой упоминалось выше.

Произведения зарубежных писателей представлены именами Кеннета Грэма (1859 - 1932), Беатрикс Поттер (1866 - 1943), Алана Александера Милна (1882 - 1956), Астрид Линдгрен (р. 1907) и Туве Марики Янссон (р. 1914), финской писательницы, пишущей на шведском языке, придумавшей известных детям всего мира муми-троллей и других человекоподобных существ, населяющих ее сказки.

Завершается хрестоматия разделом "Произведения эстонских писателей", где представлены стихи Эллен Нийт (р. 1928) и детские рассказы Вийви Луйк (р. 1946) и Рейна Салури (р. 1939).

Странно, но ни в одном случае, включая и зарубежную литературу, почему-то не указан переводчик, как будто детям и учителям неинтересно было бы узнать, что Артура Милна с его знаменитым медвежонком Винни-Пухом пересказал преимущественно Борис Заходер, но не один он. Ту же "Балладу о королевском бутерброде", например (ею одной и представлен Милн в хрестоматии), перевел на русский язык Самуил Яковлевич Маршак, и нет нужды говорить, как важно было бы, чтобы школьники пятого класса вовремя узнали бы об этом замечательном русском писателе, столь много сделавшем для приобщения многих поколений русских к мировой литературе. И как король в этой замечательной балладе был вправе воскликнуть:

Никто не скажет, будто я
Тиран и сумасброд,
За то, что к чаю я люблю
Хороший бутерброд!

- так и я, кажется, не покажусь особенным придирой и буквоедом, если спрошу: а кто Линдгрен на русский так здорово перевел? А сказки французские в чьем переводе? Кто, наконец, пересказал по-русски две написанные стихами "Королевские сказки" классика эстонской детской литературы Эллен Нийт, а кто - две забавные истории Вийви Луйк из ее книжки "Леопольд"? Ну, допустим, мне как переводчику с эстонского имена моих коллег известны. Но я никак в толк взять не могу: зачем же от детей их имена утаивать?

Почему, например, не представлены Льюис Кэрролл или братья Гримм, Антоний Погорельский или Петр Бажов, И.И.Лажечников или В.Ф.Одоевский, Эдуард Успенский или Олег Григорьев? Почему нет патриарха русской детской литературы Корнея Чуковского? На все эти риторические вопросы очевиден и ответ: необъятного не обнимешь, а состав хрестоматии - прерогатива автора-составителя, его принципиальная позиция, дело вкуса наконец. Издателям же стоит подумать о расширении круга таких хрестоматий, выпускаемых у нас в республике.

Думаю, однако, что здесь опять могут возникнуть серьезные проблемы с авторским правом. К примеру, "Королевскую сказку" и "Малую королевскую сказку" Э.Нийт отлично перевела на русский Юнна Мориц. Эти переводы вошли в состав книги "Вымышляндия", выпущенной в 1980 году издательством "Ээсти Раамат", что и подтверждается значком с копирайта на обороте титула. Между тем всем известно, чего стоил этот значок, ставившийся издательствами в советскую эпоху: он не охранял права автора, а скорее ограничивал их. Теперь же ситуация радикально изменилась. Возможно, старые договоры, если они оформлены юридически правильно, пересмотреть не удастся. Однако невооруженным глазом видно, что многие издательства, которых теперь в Эстонии расплодилось видимо-невидимо, почему-то упорно избегают соблюдать принятые во всем мире нормы с единственной целью - сократить расходы на издание. Как видим, коснулось это поветрие и учебной литературы. Захотелось узнать, что думает по этому поводу автор-составитель хрестоматии.

А.М.ГУБЕРГРИЦ любезно согласилась выкроить время для интервью.

- Анна Марковна, для кого в первую очередь предназначен этот учебник?

- Пятый класс входит и в гимназии, и в так называемые основные школы, так что учебник предусмотрен вообще для всех обучающихся.

- Я думаю, такой хрестоматии могут позавидовать даже обучающиеся в России. Вы не в курсе, не издано ли там сейчас что-нибудь подобное?

- В России, как и в Эстонии, все время издаются подобные хрестоматии. Их можно назвать в какой-то степени альтернативными - есть учебники и хрестоматии по всяческим предметам, одни более, другие менее политически ориентированные. С некоторой долей удовольствия могу сказать, что точного такого учебника нет нигде.

- По отношению к Эстонии его, видимо, и альтернативным назвать нельзя, ведь он пока что здесь единственный в своем роде?

- Да, в Эстонии пока единственный. Он выполнен по заказу Министерства образования, и не то чтобы в соответствии с каким-то заданным материалом, а наоборот - с просьбой учесть материал широкий.

- С какого времени он войдет, так сказать, в употребление?

- Должен был войти уже с 1 сентября прошлого года, но издание задержалось. Учебник вышел только в декабре и теперь, как я понимаю, начинает распространяться по школам.

- Поскольку учебник хорошо оформлен полиграфически, он, наверно, недешев?

- Цена была задана еще года два - два с половиной назад. Потом в издательстве вздыхали, что они вылетают в трубу, потому что расходы на издание оказались значительно выше запланированных. Из-за этого пришлось упростить полиграфическую часть, сделать ее гораздо более скромной в отличие от планов, и несколько сократить количество текста.

- Как вы сами оцениваете степень его новизны?

- В процентах я, честно говоря, не подсчитывала, но там есть материал, который вообще никогда не входил в подобные учебники. Это все либо забытое, либо в свое время запрещенное, но вполне известное. Ну и, кроме того, кое-что из русской, из зарубежной классики по понятным причинам не могло дойти до нашего читателя.

- Читая Милна, я обратил внимание, что не указан переводчик. Потом увидел, что переводчики вообще не указаны. Почему?

- Разумеется, в сданной рукописи были указаны абсолютно все переводчики, в том числе и произведений эстонских писателей, но почему-то в процессе работы все имена были сняты издательством...

* * *

Итак, сообщив в интервью немало любопытных подробностей, касающихся самого предмета, автор-составитель не смогла внести ясности в дела издательские. Да и не ее, впрочем, это дело. А.М.Губергриц - ученый, педагог, признанный специалист в области детской литературы. Почти одновременно с учебником-хрестоматией, о котором шла речь в интервью, у нее вышла в свет и другая книга - изданное университетским издательством пособие по истории русской детской литературы последних десятилетий XIX - начала ХХ века. Книга очень полезная, предназначенная уже не детям, а преподавателям.

Что же касается трудностей, возникающих при издании учебной литературы, то это вопрос особый. И его, видимо, следует обсудить отдельно.

Светлан СЕМЕНЕНКО.