Что ни говори, а мошенников надо уважать. Они тоже ведь как бы перспективный генофонд нации. Психологи-практики. Мастера анализа и синтеза. Кандидаты магических наук. И как в любой науке, истинные гении остаются до конца дней своих в тени, и про них потом пишут книги, а попасться на их крючок было бы даже престижно. Но в жизни нам с вами как назло попадаются одни кидалы-недоумки, фокусы которых примитивны, а техника — грязна. Правда, понимаем мы это все равно поздно и уж лучше бы вообще не понимали, поскольку самим стыдно, что клюнули...
Да, мошенников надо уважать. Это такая специальная порода людей, из которых даже самые никудышные все равно хоть разок, да окажутся хитрее и смышленее нас.
Вот и у Леночки Серковой, проживающей всю свою сознательную жизнь на улице Сыле, голова всегда пухнет от самых разных проектов и затей. Эта 24-летняя особа постоянно в деловом движении, а новому человеку кажется, что в каждой ее авантюре задействовано никак не меньше половины населения Таллинна, включая очень-очень важных персон. И это внушает доверие, создает нужный имидж. А там уж как вынесет. Лена Серкова идет ва-банк.
Хотя, честно говоря, ее идеи незаковыристы и даже скучны. Зато она берет скоростью и натиском. И так у мадам это все резво выходит, что диву даешься. Вот, к примеру.
3 марта. Нужны деньги. Есть хороший расклад: у знакомой Оксанки С. мужа осудили. Сама Оксана С. от нервных потрясений по данному поводу слегла в больницу. Каковы действия? Навестить, поохать и в самый кульминационный момент предложить самую немыслимую чушь: освобождение из тюрьмы за... ну, скажем, под залог за полторы тысячи крон. Сумма, конечно, странная. Но больше у подруги бессмысленно требовать, а эти деньги она даст хоть завтра. Любовь!
4 марта. Леночка Серкова со вкусом тратит полторы тысячи крон.
7 марта. Снова нужны деньги. Расклад все еще хорош: Оксанка С. до сих пор в больнице, муж ее по-прежнему в следственном изоляторе на Батарейной, а дома у них только свекор Оксанки. Лена Серкова берет бумажку, ручку и пишет первое, что приходит в голову: «Пап, сегодня выпускают Шарика под залог, Лена ему помогла, я вчера разговаривала с ним по телефону. Он просил, чтобы Лена взяла его магнитофон, так как у нас нет денег, а она заплатила 1300 крон. Оксана».
Отец Шурика понятия не имеет, какой почерк у невестки. Он незамедлительно отдает и видик, и пульт к нему, и даже пульт от телевизора, потому что точно не знает, какой на самом деле нужен. Серкова волочет добро к одному знакомому мужику.
11 марта. Расходятся на разные нужды 1750 крон, вырученных за видик.
15 марта. Опять нужны деньги. У Оксанки больше появляться нельзя. Серкова бредет в раздумьях по Нарвскому шоссе и видит двух девочек, прохлаждающихся без особых дел на улице. В ушах одной из них — 12-летней Ирины Мазиной — поблескивают миленькие сережки. Золотые! Лена Серкова вьется и кружится вокруг школьниц, тщетно пытаясь выдумать благовидный предлог, чтобы увести обладательницу золота куда-то в укромное местечко.
Предлог придумывается самый банальный: оказывается, до зарезу нужно позвонить в дверь и позвать, условно говоря, Кирилла. Девушка послушно поднимается вместе с ней на пятый этаж какого-то дома. И тут Лена Серкова без всяких ненужных предисловий требует: «Снимай сережки!» Девушка не слушается, но Лене очень нужны деньги. Она просто встряхивает школьницу за плечи: «Стой смирно, головой не тряси и убери руки!» Сняв серьги, Серкова удаляется, оставив девицу тихо плакать. Спустя час мошенница сдает золотые сережки знакомому скупщику за полторы сотни крон.
И всего-то — два года тюрьмы. К тому же магнитофон нашли и вернули свекру Оксаны С. То есть выплатить осталось лишь полторы тысячи за вышеупомянутый «залог» и за сережки. Как видим, доход получился нулевой. Не считая полученного удовольствия.
