Смешение чувств, смешение умов. Такова собственно нынешняя ситуация под углом зрения событий, разворачивающихся где-то на плоскогорьях страны Афганистан и среди небоскребов Америки.
Семь дней телевизионной войны. Что высветила эта семидневка? Размышления на эту тему обозреватель Рауль Ребане опубликовал в газете Eesti Paevaleht, озаглавив их «Горе уму».
Наконец-то, пишет автор, мы начинаем понимать, что реальные битвы разворачиваются сегодня не на фронтах, не в пустыне, а на информационных полях.
За примерами далеко ходить не надо. Достаточно полистать развороты местных ведущих газет, где уже красочно подаются планы и диспозиции возможных десантов с точки зрения их наилучшего телепоказа. На телеканалах идут бои западных СМИ с проталибскими и бенладеновскими.
Поле битвы информационной войны — людские умы. А мыслительный инструмент, с точки зрения автора публикации, наиболее уязвимое место. Новые решения лидеров, их окружения, групп и целых государств — это новый военный объект. Они способны изменить жизнь больше, чем ковровые бомбардировки.
Опыт такой войны у нас есть — мы уже были ее объектом. Достаточно припомнить то, как разваливался Советский Союз. И понимая наше желание присвоить эту честь самим себе (литовцы также претендуют на это), во имя исторической правды следует все же признать: все было значительно сложней. И когда Эстония включилась в игру, главное уже было сделано. Что же именно?
Ключевой датой Рауль Ребане называет 1975 год — год хельсинкского Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, подписание его основополагающих документов, многое определивших на перспективу. Благодаря этому событию информация с Запада стала для нас доступней, менее чем за десять последующих лет произошли значительные подвижки на шкале ценностей. Через индустрию развлечений, прежде всего кино, мы усвоили модель потребительского стиля жизни, телевидение Финляндии знакомило нас с азбукой демократии и свободы. Разрыв между официальной и неофициальной интерпретациями жизни СССР отразился в тысячах великолепных анекдотов. И когда наконец экономическая нестабильность трансформировалась в политический кризис, колосс рухнул. Сменились государственные символы, появились новые государства.
Индустрию развлечений автор называет ядерной бомбой информационной войны. Кино в этом смысле наиважнейшее из всех искусств. Оно непревзойденно доходчиво. Им особенно умело пользуются американцы. Рембо возродил веру страны в свою армию после вьетнамской депрессии. Игры патриотов с Харрисоном Фордом сформировали нового героя, обладающего помимо мускулов еще и интеллектом.
По сути, считает Ребане, «День независимости», «Спасение рядового Райена», «Перл-Харбор» — это в идеологическом смысле те же «Волга-Волга» и «Трактористы», только цветные и очень эффектные.
Нам же не хватает собственного героя, и в этом смысле замысел Эльмо Нюганена восполнить пробел, сняв фильм «Имена на мраморной доске» о героях Освободительной войны, весьма актуален. Есть опыт Польши, где был заново экранизирован «Потоп» Г. Сенкевича, по количеству зрителей перекрывший «Титаник», есть опыт латышей, снявших историю любви на фоне событий 1940 года «Опасное лето».
Нынешней опасной осенью эфир заполнен тревожной информацией, в которой рядовому гражданину трудно разобраться. Рушатся небоскребы, колеблются биржевые индексы, Усама бен Ладен, Афганистан, авиакатастрофы, сибирская язва, НАТО, ЕС, тарифы электроэнергии, Арнольд Рюйтель, подростковые драки, которые кому-то очень хочется показать как межнациональную рознь, — все смешалось. За что хвататься, в чем искать спасения, где правда, где ложь, кому верить? Политикам, газетам? Сомнительно.
Для кризисных ситуаций и смутных времен есть одно нерушимое правило — опираться на то, чему учили в детстве родители, на десять заповедей, на сказочные мифы. Это, пожалуй, самые надежные зацепки при неуверенности настроений. В этой связи автор публикации предлагает читателям в порядке домашнего задания подумать и ответить на следующие вопросы: Кто сегодня герой для Эстонии? Каковы наши общие лозунги? Каковы символы нашего государства? Что говорит о нас литовец в бане? Для самоидентификации.
Во времена смутные от ответа на простой вопрос, кто я, зависит многое.
