Эта беседа с актером, режиссером и певцом Маргусом Вахером возникла независимо от недавних гастролей в столице вильяндиского театра UGALA, где Маргус служит уже немало лет. Мы знакомы давно, и мне всегда нравился этот спокойный, неторопливый, знающий цену юмору человек - хороший артист, в чем убедился, когда смотрел вильяндиские «Звуки музыки» в постановке Калью Комиссарова, отец семейства, вырастивший двоих взрослых уже сыновей. Но более всего был любопытен актер, который отдал многие годы небольшому театру в провинции и ни секунды об этом не пожалел.
- Ты человек вильяндиский по рождению?
- Нет, родился я в Йыхви, а в Вильянди попал четверть века назад после окончания театральной школы. Не предполагал тогда, что это будет навсегда.
- В детстве, как и положено, ты играл, разумеется, в драмкружке?
- А как же! Был пример родителей, отец до сих пор режиссер в самодеятельности, руководит драмкружком, мама тоже играла, так чего же удивляться?
- Тебе нравилось, как родители играли?
- Очень нравилось. Я даже забывал, что это театр, и плакал, потому что всех было жалко. Смешной случай, между прочим: как-то много лет спустя жена отправила со мной в гастрольную поездку нашего маленького сына. Предполагалось, что его присутствие будет меня дисциплинировать в быту, ну, ты понимаешь... Сел он на самом первом спектакле во втором ряду, посмотрел немного - и уснул. А когда проснулся и узнал, что впереди его ждут еще десять одинаковых спектаклей, расстроился до слез.
- Твой выпуск в консерватории был по счету седьмым, с кем учился на курсе?
- Приняли нас на курс 25 человек, окончили, к сожалению, только 11. Это были Мария Кленская, Элле Кулль, Кайе Михкельсон, Юри Аарма...
- Хорошая компания...
- Замечательная. И дипломные спектакли наши помню до сих пор - «Домовой», «Сон в летнюю ночь».
- Небось после студенческого Шекспира думал, что придешь в театр и сразу станешь первым артистом, и играть будешь самые главные роли, а не четвертого гриба в седьмом составе?
- (Смеется) Нет, таких иллюзий я не питал. Вообще наш курс не считался особенным. Наверное, потому, что были сложности с преподавателями. Пансо уезжал надолго сниматься в Африку, кого-то подводило здоровье. И когда потом меня распределили в провинциальный Вильянди - тогда еще распределяли, - то я на слишком многое не надеялся. Но как-то получилось, что сразу пришли большие и ответственные роли: молодых артистов тогда в театре было мало, к тому же нашему тогдашнему режиссеру Алексу Сальтсу нравилось работать с молодыми, и он так с ними работал, как сейчас, к сожалению, уже не работают.
- Памятуя об этом, ты, конечно, когда приходится, работаешь с молодыми артистами от сих до сих...
- Мне приходится ставить детские спектакли, оперетты, мюзиклы, там больше дела для музыкального руководителя, хореографа, а у режиссера работы поменьше. Но работать с артистами все равно надо, потому что они - народ ленивый...
- Интересное наблюдение... Сам-то ты, конечно, не ленивый?
- Да нет, по-моему, тоже ленивый.
- Но, видимо, помнишь, какой первой ролью был особенно обрадован?
- В пьесе Арбузова «Вечерний свет». Опять интересная история. После консерватории я год служил в армии, в Белоруссии, в музыкальной роте. И моими сослуживцами, между прочим, были «Песняры», Мулявин Володя, Демешко. Тогда известных людей тоже иногда призывали... Днем мы занимались, как положено, строевой подготовкой, а после обеда наступал черед репетиций. У нас ведь были и танцоры, и жонглеры, настоящий концертный ансамбль. Назывался «Алые погоны», и на республиканском фестивале первое место получил, все серьезно было...Так вот, вернулся я из армии, и, не сняв обмундирования, отправился на репетицию в театр. И первую реплику произнес в форме - это была роль солдата. Вот какое совпадение.
- Тем, кто не очень хорошо знаком с театральной кухней, мало что скажет слово «ввод», это когда срочно надо заменить внезапно, например, заболевшего коллегу. И в твоей актерской жизни такое, не сомневаюсь, случалось наверняка...
- Бывало. Но я из тех артистов, кто не любит вводов. Знаю других, кому они в удовольствие, с одной репетиции играть могут, а я вот нет: боюсь. Помню, однажды коллеге потребовалось поехать в Финляндию, и мне вместо него надо было играть в спектакле «Все в саду» Олби. И вот, по ходу дела собирается вся компания: смокинги, манишки, декольте, словом, все великосветски и вальяжно. Таким вальяжным и мне вроде надлежит быть, а меня со всех сторон толкают и подсказывают: «Стакан передай... Что ты сидишь - сигарету зажги... Не молчи - говори текст...Говори хоть что-нибудь!». С меня пять потов уже сошло, но все равно надо оставаться великосветски-вальяжным. А рядом Аарне Юкскюла от смеха чуть не давится...
- Ты ведь еще и певец. Как к попсе относишься?
- На самом деле я ее не понимаю. А вот мой сын, он в Тартуском университете преподает, еще и пишет о ней в газетах, он - критик музыкальный. А мне лишь остается верить, что кому-то она нужна. Я люблю живую музыку, а не механическую. На сцене хочется видеть живого артиста, который поет здесь и для тебя, а не открывает рот под «фанеру».
- Сын что в Тарту преподает?
- Английский, он в Англии магистратуру окончил. Сам-то я из поколения, которое с иностранными языками не сильно в ладах. В консерватории мне по английскому еле-еле тройку натянули, а я на преподавательницу обиделся и сказал, что ваш английский мне на фиг не нужен, что, я буду у нас Шекспира по-английски играть? Дурак был...
- Не грусти, не одинок. А как твои сыновья - один преподаватель, другой - деловой человек - к театру относятся?
- Актерами никогда быть не хотели, и мою профессию, кажется, не очень понимают. Старшему театр интересен побольше, младший совсем равнодушен, но тут каждый делает свой выбор.
- А жена?
- Жена, по-моему, театр все же любит, а вот меня в театре - не очень. Актерскую профессию она уважает, но когда человек знаком с тобой не только по сцене, он, естественно, полагает, что ничем ты его удивить не можешь, мол, я сто раз дома все это видела и слышала, эти шутки твои и позы. Когда кто-то говорит, что его жена самый строгий и справедливый критик - не верь...
- На сцене ты уже 25 лет, сыграл 125 ролей, хорошая цифра, солидная, делающая честь. Но ты-то прекрасно понимаешь, что из этого красивого числа дай Бог, чтобы набралось хотя бы с десяток по-настоящему дорогих ролей.
- Да, не больше. Тех, что получились, в которых уверен. И я о них всегда помню, сидят они во мне. Был у нас когда-то замечательный спектакль по чеховским одноактовкам, я сыграл в нем сразу четыре роли - и любил каждую.
- А капитана фон Траппа из «Звуков музыки», который сделал тебя знаменитым?
- Да, Комиссаров рискнул сделать то, на что другие не решились, и спектакль действительно был популярен. А для меня эта роль не стала самой памятной, хотя кажется, уже навсегда останется моей визиткой. Так иногда бывает: душу вкладываешь в роль, а ее не замечают. А тут - мюзикл, и все валят в театр, и тебя изо всех сил хвалят. Что уж тут поделаешь, такая участь у актера.
Эта беседа с актером, режиссером и певцом Маргусом Вахером возникла независимо от недавних гастролей в столице вильяндиского театра UGALA, где Маргус служит уже немало лет. Мы знакомы давно, и мне всегда нравился этот спокойный, неторопливый, знающий цену юмору человек - хороший артист, в чем убедился, когда смотрел вильяндиские «Звуки музыки» в постановке Калью Комиссарова, отец семейства, вырастивший двоих взрослых уже сыновей. Но более всего был любопытен актер, который отдал многие годы небольшому театру в провинции и ни секунды об этом не пожалел.