Возвращение в Кадриорг, или Второе пришествие «вечно второго»
21 сентября Арнольд Рюйтель оказался единственным кандидатом в президенты Эстонии, за которого на выборах не болела супруга. Вернее, болела, но не в зале, как спутницы жизни Тульвисте, Крейцберга и Сави, а дома. Позже, принимая поздравления, Рюйтель объяснил: «Мы вечером собирались в театр, и она ждет дома, когда я за ней заеду». Те, кто не видел крупным планом его лицо во время подсчета голосов, могут подумать, что чете Рюйтелей был безразличен исход выборов президента Эстонии.
Но камера зафиксировала предельное напряжение «вечно второго» до того момента, как прозвучало «сто восемьдесят три» и все увидели, что в руках у счетчика еще несколько бюллетеней. Дальше был шквал аплодисментов, в котором потонули последние слова представителя избирательной комиссии. И в первых сообщениях об избрании Арнольда Рюйтеля новым президентом Эстонии фигурировала цифра 184 голоса «за». Потом ее поправили — 186. Сави, получившего 155 голосов, не могли спасти даже оставшиеся ничьими 25 выборщиков, опустивших в урны либо незаполненные, либо испорченные бюллетени.
За показным для непосвященного равнодушием и спокойствием Рюйтеля легко угадывается не только присущая ему умеренность, в том числе и в проявлении эмоций, но и приобретенный за многие годы иммунитет. За десятилетия пребывания на местном Олимпе ему досталось немало почестей, которые обычно воздаются не столько человеку, сколько занимаемой им должности. Этим он, надеемся, будет отличаться от многих других, вознесенных на вершину власти в последние годы.
Показательна в этом отношении и позиция госпожи Рюйтель. Она уже успела поделиться с журналистами не столько радостью избрания супруга на высший государственный пост, сколько сомнениями по поводу того, как ей удастся совместить обязанности супруги президента с тем, чем она занималась всю жизнь и от чего не хотела бы отказываться после переселения четы в Кадриоргскую резиденцию. Кстати, о резиденции. Постоянным местом жительства Рюйтелей является Тарту. И нынешнее место работы известного фольклориста и этнографа Ингрид Рюйтель также связано с Тарту. Впрочем, если один из бывших министров каждый день ездил на работу из Хаапсалу, то чем супруга президента хуже? Тем более что наверняка ее работа не требует ежедневного присутствия с девяти до шести.
Победа Рюйтеля на президентских выборах породила в умах многих вопрос: «Каково теперь будет парламенту обсуждать вопрос о преступном характере коммунизма?» Ждать ответа осталось недолго, и не будем его предугадывать, тем более что сам новый президент к числу коммунистических ортодоксов никогда не принадлежал. Но и в нестройном хоре крикунов, голосивших о том, что вступали в партию и карабкались вверх по номенклатурно-должностной лестнице лишь затем, чтобы подорвать систему изнутри, голоса Арнольда Рюйтеля мы не слышали. По поводу своей принадлежности к КПСС он как-то сказал, что наличие партбилета позволяло ему лучше делать то, чем он многие годы занимался. Будь то руководство совхозом, сельхозакадемией или всем сельским хозяйством республики в должности секретаря ЦК КПЭ. Кстати, некоторые его адепты склонны видеть в назначении Рюйтеля на столь узкоспециальный партийный пост некое недоверие к нему режима в целом. Мол, потому вскоре его «задвинули» на куда более скромные с точки зрения влиятельности должности сначала в Совете министров, а потом и в Президиуме Верховного Совета Эстонии.
Короче, нового президента можно упрекать за принадлежность к компартии, к ее местной элите. Но в этой компартии даже к моменту ее развала состояло несколько десятков тысяч эстонцев. По самым скромным подсчетам, членом партии был каждый 6-7 взрослый житель Эстонии. Многие и сегодня продолжают оставаться на виду, занимают видные посты, заседают в том же парламенте. Бывших коммунистов там примерно половина, с учетом воспитанников «боевого резерва» партии комсомола и того больше. Инициаторы местного антикоммунистического крестового похода ввели первый запрет на профессию. Президентской власти он не коснулся, но канцлером права в Эстонии, как известно, бывший коммунист стать не может. А сам коммунизм, согласно проекту, ждущему парламентского одобрения, должен быть признан преступным. Что же до степени ответственности каждого из коммунистов, то деятельности каждого из них следует дать «индивидуальную этическую и юридическую оценку», считают авторы проекта. Интересно, как будут оценивать президента? Как причисленный к местной коммунистической элите Рюйтель не мог быть связан с советскими спецслужбами. В этом его в отличие от предшественника, как, впрочем, и ближайшего соперника на последних выборах никто и не подозревал. Зато лет десять назад умудрились заподозрить в связях со спецслужбами заокеанскими. История даже получила название эстонского «уотергейта». Вот цитата из сводки новостей, датированной 9 ноября 1992 года: «В Эстонии нарастает правительственный кризис. Его обострение вызвано скандалом, разразившимся в местных «коридорах власти» после того, как возвратившиеся из поездки в США премьер-министр Эдгар Сависаар и министр иностранных дел Леннарт Мери предъявили на закрытом совещании депутатов — членов Народного фронта документы, свидетельствующие якобы о связях Председателя Верховного Совета Эстонии Арнольда Рюйтеля с ЦРУ». Источник обвинений выявить не удалось, хотя историей пришлось заняться комиссии Верховного Совета по иностранным делам. А началось все с того, что тогдашний министр иностранных дел Эстонии Леннарт Мери на закрытом совещании депутатов Народного фронта, состоявшемся 18 октября, предъявил собравшимся перехваченные фрагменты переписки Арнольда Рюйтеля с представителями американской адвокатской фирмы «Донован, Роговин, Хьюджес и Шиллер». Владельцами этой конторы являются Майкл Роговин, работавший в ЦРУ в 1973-75 годах, и Уильям Колби, бывший директор ЦРУ. Что же касается сути переписки, то она касалась посредничества фирмы «Донован, Роговин, Хьюджес и Шиллер» в установлении прямых контактов с тогдашним президентом США Джорджем Бушем. В числе обвинителей Рюйтеля выступил и бывший министр по отношениям с Россией Эндель Липпмаа. Про него, ныне ушедшего из политики, социолог и депутат парламента Микк Титма однажды заметил, что «как ни садись, а правее Липпмаа не окажешься».
Еще когда только заговорили о возможности обсуждения в парламенте проекта документа о признании преступными коммунистического режима и его институтов власти, один из представителей центристов сказал, что с этим мы опоздали как минимум на 10 лет. За это время очень многое в Эстонии изменилось. Во-первых, заметно угас антикоммунистический запал, и прошла сама мода на антикоммунизм. Во-вторых, многие сегодня считают, что за всеми попытками свести счеты с прошлым стоит желание отвлечь внимание от дня сегодняшнего. Не столь радужно-благополучного, каким он виделся в том же самом девяносто втором, когда состоялись первые выборы в парламент, уже переставший называться Верховным Советом Эстонии. Тогда же были проведены первые и единственные прямые выборы президента Эстонии. Арнольд Рюйтель и тогда был одним из четырех претендентов. Национал-радикалы серьезно опасались его избрания. И подстраховались тем, что по принятому ими закону второго раунда голосования на прямых выборах уже не было. Его перенесли в парламент, где благодаря гарантированному большинству блока «Исамаа» и Партии национальной независимости Эстонии был избран Леннарт Мери. Сегодня о том, что Закон о выборах был написан специально против Рюйтеля, в прессе говорится открыто. Столь же открыто говорится и о том, что его противники на протяжении всех прошедших лет сами невольно подготовили почву для его возвращения в Кадриоргский дворец. Подготовили, прежде всего, небрежением к оппозиции и использованием пресловутой тактики дорожного катка всякий раз, когда нужно было провести через парламент закон, угодный правящему большинству. Скандалы с приватизацией электростанций, железной дороги, стрельбой по фотографии лидера оппозиции — это все лишь проявление глухоты правящего большинства к голосу оппозиции и стоящих за нею избирателей. Глухота породила чувство безнаказанности. Как выяснилось, обманчивое.
Отсутствие какого-либо диалога с меньшинством — главная причина поражения правительственных кандидатов на выборах президента и объединения оппозиции не только в парламенте, но и на муниципальном уровне, где в органах самоуправления представлен гораздо более широкий спектр политических партий. Недовольные политикой правящей коалиции в вопросах региональной политики, в частности с административной реформой, они объединились и преподнесли серьезный урок правящей триаде и кабинету Марта Лаара. Не исключено, что коалиция может после всего этого претерпеть некоторые изменения. Соотношение голосов в коалиции таково, что уход любого из партнеров грозит автоматической утратой перевеса в парламенте. А судьба правительства меньшинства, как известно, весьма незавидна.
В канун выборов президент Мери произнес две фразы. Одна была словно наказ выборщикам. У будущего главы государства, сказал он, не должно быть коммунистического прошлого. Итоги первого раунда, выведшие на финишную прямую бывших членов КПСС Сави и Рюйтеля, свидетельствуют о том, что выборщикам из глубинки это самое прошлое безразлично. Вторая фраза, произнесенная на открытии сессии парламента, звучала примерно так: «Следующий президент Эстонии будет лучше нынешнего». Вряд ли он при этом имел в виду своего соперника, к которому успело прилипнуть приложение «вечно второй». Но, видимо, так его поняли 186 выборщиков из 366. Во всяком случае, второй стал первым. Возвращение в Кадриорг состоялось. То, что жизнь и работа в президентском дворце Арнольду Рюйтелю легкими не покажутся, ясно уже сегодня. И не только потому, что его предшественник успел до неузнаваемости перестроить резиденцию изнутри. Это преодолимо. Сложнее будет с преодолением трудностей в отношениях с ведущими ведомствами. Особенно, предсказывают аналитики, с Министерством обороны, так как по рангу Рюйтель с момента вступления в должность становится главой Совета государственной обороны.
Кстати, интересно, как сложится судьба множества других советов, созданных при президентской канцелярии? А также, например, «круглого стола» по проблемам национальных меньшинств, международной комиссии по расследованию преступлений против человечности на территории Эстонии. Впрочем, время покажет. Пока же, насколько можно судить по осторожным высказываниям нового президента, резких перемен он не планирует.
