Удостоверение на категорию не предоставляет работодателю никакой информации
Государственный уровневый экзамен информативен как для сдающего, так и для работодателя. Человек, сдающий экзамен, может оценить определенные свои умения (т.е. виды речевой деятельности: умения говорить и слушать, писать и читать), которые отмечаются в свидетельстве. В свою очередь, на основании этого работодатель может оценить не только уровень владения языком у работника, но и потенциал его развития - например, то, устная или письменная речь у данного лица сильнее, а также то, находится ли определенное умение ближе к верхней или нижней границе уровня, или даже ниже последней (но компенсировано каким-либо другим умением). Экзамен считается сданным, если он на 60% соответствует требованиям уровня (то есть набрано 60 пунктов из 100 возможных).
В свое время экзамен на категорию никак не соотносился с уровневыми требованиями Закона о языке, соответствующими признанной в Европейском союзе гласной и прозрачной системе уровневых стандартов. Эта система представляет владение языком как функциональное. Внедренные с 1999 года государственные экзамены, согласно Закону о языке, оценивают начальный, средний и высший уровни через владение определенными языковыми умениями.
Функциональные языковые навыки - речь, восприятие на слух, письмо и чтение - раньше на экзамене вообще не измерялись. Экзамен на низшую категорию не предусматривал проверки навыков письма (за исключением заполнения однотипных личных анкет, то есть очевидно механического действия). Лица, сдающие экзамен на высшие категории, писали, в свою очередь, диктант, который не позволял оценить умение человека писать в реальных служебных ситуациях. Аудирование отсутствовало, восприятие на слух ограничивалось пониманием вопросов экзаменатора, которые можно было перефразировать до тех пор, пока они не принимали форму простого вопроса, достаточно близкую к усвоенной на уроке.
Особенно очевидная ошибка заключалась в нестандартности и неконтролируемости экзамена на категорию. Категории не были описаны по стандартам, подобным уровневым. Экзамены не записывались, вопрос экзаменатора в результате своей нестандартности мог оказаться либо слишком простым, либо слишком сложным для соответствующей категории; оценка, следовательно, могла оказаться необъективной как с точки зрения прослушивания (как минимум), так и с точки зрения использования экзаменуемым устной речи.
Отсутствовали инструкции по оцениванию заученных и поэтому нефункциональных ответов. Могу подтвердить на собственном опыте, что рассказы из учебника Leberecht приелись экзаменаторам, так как повторялись в ответах крайне часто. Напротив, имеющиеся инструкции запрещали при определении категории акцентировать внимание на приобретенном в живой среде явно функциональном умении.
Например, довольно низкую категорию мог получить человек, который, рассказывая о своей докторской диссертации и других работах, а также о своих интересах в культуре и о будничных делах, использовал большой лексический запас, но допускал при этом много типичных грамматических ошибок и имел плохое произношение. По современным понятиям, такого человека можно оценить как имеющего «сильный» средний уровень, который может стать высшим при небольшой шлифовке (или в случае успешного выполнения слуховых и письменных заданий, которые в то время отсутствовали).
В настоящее время упомянутый соискатель мог бы получить и высший уровень, так как сейчас тест оценивается как единое целое: для высшего уровня хороший результат в определенном умении компенсирует средний уровень других языковых навыков, и нужные 60 пунктов все равно набираются. И наоборот - низкий уровень, демонстрируемый в одной-двух областях, оказывается критическим и снижает успех, достигнутый в других сферах речевой деятельности.
Типичным является как раз такой случай, когда человек хорошо владеет устной речью и понимает при аудировании в достаточном для общения объеме, но не умеет писать тексты различных типов, так что в сумме он не в состоянии достичь желаемого высшего, а иногда даже и среднего уровня. Свидетельство на Е-категорию у таких людей могло быть по той простой причине, что они освоили основы письма и достигли удовлетворительного уровня в написании диктантов благодаря тому, что преподаватель, предвидя экзамен, умело тренировал именно этот навык. Однако такое письмо можно сравнить с уровнем ребенка начальной школы, для которого ясны элементарные основы правописания звуков.
Категории А и В не соответствуют начальному уровню
Свидетельства на прежнюю категорию А и В вообще не соответствуют какому-либо узаконенному уровню владения языком. Свидетельство начального уровня подтверждает, что его владелец освоил эстонский язык не менее чем на 60% тех требований (их максимума), которые соответствуют этому уровню. Если учитывать европеизированное деление каждого уровня на три ступени (см. интернет-ссылки в начале статьи), реальное наличие всех языковых умений гарантировано тем, что ступень владения некоторыми умениями у данного человека средняя (условно В), а некоторыми - высокая (условно С).
Исключено получение свидетельства по результатам, соответствующим нижней (или первой) ступени, - даже если все умения «измерены» и результат владения уровнем - 30%. Таким образом, А-категория никак не может даже в идеале свидетельствовать о начальном уровне владения языком. В-категория в лучшем случае может означать 60%, или проходной минимум начального уровня. Однако реально В-категория означала то, что либо человек владеет языковым умением второй ступени, либо он при максимуме (60% из C) прошел, в свою очередь, с 60% или с удовлетворительной оценкой (т.е. 39% из C).
Следовательно, результат, стоящий за этим свидетельством, также остается ниже границы начального уровня. Если учесть тот факт, что на экзамене реально оценивались примерно полтора умения из четырех, эти результаты нельзя вообще учитывать. Итак, признание свидетельств А- и В-категорий представляет собой вопиющую несправедливость по отношению к владельцам свидетельств начального уровня, пусть такое положение законно всего лишь до 1 июля.
Часто свидетельство представляет собой фальшивку. Надо учесть, что форма свидетельств была такой, что легко допускала копирование, и фальсификация была массовой - свидетельство представляло собой примитивные картонные корочки, в которые категория вписывалась кем-нибудь, кто был где-либо председателем экзаменационной комиссии. Удостовериться в факте массовых подделок свидетельств можно, «не выходя» из Интернета (например, в одной школе подтвердилась одновременно подделка 12 свидетельств, а одна частная фирма под видом центра языков систематически выдавала фальшивые свидетельства, используя собственных псевдоэкзаменаторов).
О распространении фальшивых свидетельств были осведомлены и члены Рийгикогу, которым, в свою очередь, доступны данные полиции, довольно откровенно не соответствующие действительности. Причины этого связаны как с политикой, так и с полицией. И все же приведенный аргумент кажется незначительным по сравнению с тем вопиющим фактом, что свидетельство об уровне владения языком ничего не может сказать работодателю.
Давление действительности и юридический нонсенс
Ясно, что надо что-то предпринимать. Нет возможности увеличить число экзаменуемых, потому что государственный экзамен требует, кроме денег, достаточно большого банка заданий, из которых можно было бы создавать конкретные уникальные экзаменационные тесты. Нельзя взять «с потолка» специалистов по составлению тестов и их редакторов, как нельзя мановением руки увеличить сеть государственных экзаменаторов. Специалистов по уровням владения языком ограниченное число, и их нагрузка давно превышает все нормы.
Единственная возможность - продлить срок действия на минимально возможное время (правительственный указ № 316 от 9 октября 2001 г.), основываясь при этом на расчетах, а не на предположениях. Тот, кто будет делать эти вычисления, должен иметь в виду, что при продлении срока возникает «эффект удобства» - человек, готовый к экзамену, отодвигает экзамен на будущее. Срок, следовательно, должен быть жестким и сопровождаться развернутой общественной информационной кампанией, оповещающей об окончательности нового срока действия свидетельств.
Продление срока, установленное по рекомендации министра образования, согласовано с другими уложениями. Напротив, выдача свидетельств об уровне владения языком на основании свидетельств на категорию неправомерна и от начала до конца недействительна. Нельзя выдавать свидетельство о владении языком на уровень, определенный Законом о языке и требуемый Законом об общественном обслуживании, если уровень не был измерен по тем компонентам, которые указаны в Законе о языке.
Также ни на каком основании недопустимо заполнять форму свидетельства на уровень, в которую пришлось бы вносить, кроме общих результатов, и оценку частных умений. В этом случае также становится бессмысленным правительственное постановление об обязательном уровне владения эстонским языком для работников частных и недоходных предприятий и целевых учреждений - свидетельства, содержание которых недействительно, очевидно ложные.
Но объявлять их неправомочными с помощью канцлера юстиции и Государственного суда, видимо, было бы юридическим нонсенсом. Обеспечение голосов для одной-двух партий не входит в задачи государственного законодательства, и правительство республики не должно позволять себе бессодержательных актов.
Первые шаги кажутся идущими в правильном направлении. К сожалению, вырисовывается опасная возможность, что постановление об уровнях владения языком в Законе о языке в Рийгикогу все же не пройдет - у коалиции есть для этого и поддержка, и давление русских партий. Затем исчезло бы и противоречие в законах, и вместо владения государственным языком нас ожидало бы не действующее двуязычие, а относительно замкнутое моноязычие, владеющее русскоязычной субкультурой.
Криста КЕРГЕ, преподаватель ТПУ и Юридического института
Итак, уважаемые читатели, мы (по просьбе Хилле Хинсберг, руководителя проекта европейской программы PHARE) представили на ваш суд точку зрения, совершенно противоположную той, что была обозначена в наших предыдущих публикациях на интересующую всех тему.
Понимая, что предлагаемый материал весьма сложен для прочтения, чрезвычайно насыщен специальными терминами, многие из которых могут быть непонятны, мы, тем не менее, решили опубликовать его в практически неизмененном виде. Давая понять тем самым, что всегда готовы к диалогу, если это может способствовать объективной оценке сложившихся обстоятельств.
Они несколько изменились после того, как правительство на этой неделе решило продлить срок действия языковых удостоверений на 1,5 года. Но это решение, пожалуй, можно назвать лишь некоторой уступкой общественно-политическому давлению, что не устранило напряженности в связи с необходимостью сдавать экзамены, регулярно подтверждая свое владение эстонским языком.
Теперь слово за вами, дорогие наши читатели. Ваши отклики на статью профессора педуниверситета Кристы Керге уже поступают и будут опубликованы (вкупе с собственными комментариями автора) в следующем номере «Субботы».
