Завершившийся в выходные в Риге саммит стран-кандидатов в НАТО выявил по крайней мере два любопытных для будущего Европы момента.
Первый, отмеченный всеми — кандидаты, очевидно, получили от членов альянса достаточно веские гарантии своей успешности, чтобы ликовать почти неприкрыто. Тон финальной декларации, где участники саммита выражают готовность «быть мотором регионального сотрудничества и интеграции... краеугольного камня для цельной и свободной Европы», бросается в глаза жизнерадостностью. Выступления перед рижской группой представителей стран НАТО дают к этому все основания, особенно лидерам Балтии.
«Я ожидаю, что не менее четырех государств будут приняты (в НАТО. – Ред.) практически наверняка, не менее пяти – очень вероятно, и не менее семи – весьма возможно. А лично я надеюсь, что их будет не менее семи», — сказал, выступая в Риге, бывший советник по безопасности президента США Збигнев Бжезинский. Учитывая, что вариант разделения Литвы, Латвии и Эстонии уже практически вне повестки для, страны Балтии вписываются во все эти сценарии. Четвертой при минимальном варианте расширения, вероятно, будет Словения — в том случае, если Словакию сбросят с дистанции результаты выборов. Надежду на самое масштабное расширение из возможных высказал и премьер-министр Британии Тони Блэр, хотя британцы долгое время оставались главными скептиками в вопросе приема Балтийских стран в НАТО уже в этом году. Теперь самая трудная задача для кандидатов – это решить, чем именно они докажут свою незаменимость в НАТО.
И это только начало
Второй – грядущее расширение НАТО и ЕС рассматривается как единый элемент европейской интеграции. Причем не как финал всеобщего объединения, а как его первый шаг. Возможность построения системы экономической и военной безопасности за счет «комбинирования» расширения ЕС и НАТО, некогда осторожно допущенная министром обороны Германии и приведшая Балтийские страны в немалое беспокойство, как оказалось, была отвергнута по единственной причине – кандидатам, имеющим хорошие шансы вступить в обе организации, не хотелось поступаться ими ради поощрения менее успешного соседа вроде Румынии или Болгарии. Теперь, когда о таком вынужденном альтруизме речь больше не заходит, поскольку Бухарест и Варшава получили места, хотя и почетные, но, по-видимому, за пределами первого круга расширения НАТО и ЕС, эти два процесса больше не разделяются. «Пять месяцев спустя лидеры евроатлантического сотрудничества соберутся в Праге и Копенгагене, чтобы принять решение, которое определит будущее нашего континента на десятилетия. Мы заверяем, что каждая из наших стран будет готова к интеграции в ЕС и членству в НАТО настолько, насколько это возможно», — гласит итоговая декларация Рижского саммита.
Под шумок границы объединения Европы через Североатлантический альянс и Европейский союз стираются, когда речь заходит о далеко идущих планах, которые также развиваются по параллельной схеме. Американский политолог Збигнев Бжезинский с прямотой, которую ему дает статус неофициального лица, заявил: «Европа не может быть разделена границей от Хельсинкского залива до Босфора. НАТО в своей новой форме должно обратить стратегические интересы на восток от этой линии с надеждой на дальнейшее расширение. Украина уже упоминалась в этом контексте, и, по-моему, к украинской заявке на членство в НАТО нужно отнестись со всяческим одобрением». Эту же фразу, лишь заменив «НАТО» на «Евросоюз», практически дословно повторил посол страны-председателя ЕС Дании в Эстонии Йорген Мунк Расмуссен. А ранее в этом году из уст представителей Европейской комиссии в кулуарах прозвучало предложение дать Украине, Белоруссии и Молдавии особый статус «соседа».
Россия – это большая Финляндия
Реакцию Москвы, которая, кстати, одной из первых начала рассматривать расширение ЕС и НАТО как единое целое, но потом изменила эту позицию как «консервативную», на такой «тандем» представители НАТО и Евросоюза пока, очевидно, предсказать затрудняются. А потому упоминают о ней застенчиво, в основном, в контексте похвал «новому формату отношений», подразумевая, что умягченная этим «новым форматом» Россия не будет «нецивилизованно» вмешиваться в то, что происходит за ее границами, в «безграничной» Европе. Россия в данном случае преподносится Европе как своего рода «большая Финляндия» для НАТО, которая сотрудничает, но не мешает. Однако вряд ли это сравнение оправданно на практике.
На данном этапе объединение Европы через ЕС и НАТО имеет все шансы пойти как по отрицательному сценарию, когда две организации будут смазывать сильные стороны и маскировать острые углы друг друга, так и по позитивному, когда альянс станет дополнением союзу и наоборот. Но, очевидно, выяснится это не раньше, чем каждая из двух организаций и их соседи не выберут ту форму, в которой им предстоит существовать в будущем.
